— Мы зарегистрировались четыре месяца тому назад, — медленно проговорила Бетти, со страхом глядя на Оратора.
— Поздравляю, — сказал сыщик.
— Никто не знает о нашем браке. Я сама не знаю, почему не сообщила об этом дяде Юлиану и не позволила Артуру пойти к нему… Сегодня же, наконец, я решилась и написала дяде, что завтра состоится мое венчание с мистером Менденом. Дело в том, что мне очень хочется венчаться в церкви.
— У меня нет знакомых среди священников. Впрочем, я не вижу никаких препятствий к вашему венчанию, — сухо сказал сыщик.
— О нет, нет, мистер Ратор, — поспешно возразила Бетти. — Тут все в порядке. Наш случай вовсе не исключение: многие скрепляют гражданский брак церковным. И если я настаиваю на венчании, то у меня есть на то… некоторые основания.
Оратор тяжело вздохнул.
— Все это прекрасно, но скажите мне, чем я могу быть вам полезен?
Молодожены обменялись взглядом.
Теперь заговорил Артур.
— Откровенно говоря, мистер Ратор, Бетти подозревает, что ее дядя сошел с ума. Лишение денег нас не слишком беспокоит, но жена боится за меня. Мистер Юлиан Линстед становится совершенно невменяемым, когда речь заходит о ее замужестве. И не скрою от вас, я тоже очень волнуюсь. Не за себя, конечно, а за Бетти.
Сыщик начал понимать, чего от него хотят.
— Вы желаете прибегнуть к помощи полиции?
Молодожены радостно закивали. В эту минуту они были так похожи на нашаливших детей, что Оратор изменил своим привычкам и улыбнулся.
— Мне кажется, что вы из мухи делаете слона, но я постараюсь сделать все, что в моих силах.
Его первоначальное раздражение прошло. Теперь Ратора забавляла их тревога по поводу таких пустяков, он без труда выяснит всю подноготную дяди Юлиана. Можно было бы установить за ним наблюдение, но все детективы заняты сейчас более важными делами.
Впоследствии Ратор пожалел, что не отвлек детективов от других дел.
* * *
Юлиан Джордж Линстед был антикваром. Но не любовь к старинным вещам заставила его избрать эту профессию, а желание как можно выгоднее применить свою энергию и способности. Это был красивый сорокапятилетний холостяк, обладавший прекрасными манерами и тонким чувством юмора. Он много и щедро помогал нуждающимся, причем любил, чтобы его благодеяния оставались тайной.
Он жил на Керзон-стрит. Хозяйство его вела пожилая, скромная экономка миссис Элдред, муж которой был одновременно лакеем и дворецким. Служанка Рози Лиффинг исполняла все остальные обязанности.
Мистер Линстед не устраивал дома приемов. В торжественных случаях он приглашал своих гостей в роскошный отель «Карлтон», но обед заказывал достаточно скромный. Его прошлое было безупречно. Юлиан состоял членом клуба «Джуниор Карлтон» и голосовал за консерваторов. Ему нравились отсутствие экстравагантности в поведении членов этой партии и их уважение к частной собственности.
Он вел размеренную жизнь лондонского обывателя, аккуратно платил налоги и добросовестно исполнял все свои общественные обязанности. В Норфолке у него были охотничьи угодья, в Шотландии — большой рыбный пруд, в Саутгемптоне — отличная небольшая яхта. Его всегда можно было встретить в Довилле и на Лидо в самый разгар сезона, а зимой он проводил не меньше трех недель в Сен-Морице. Его считали довольно состоятельным человеком, но на самом деле он был необычайно богат. Он не очень-то легко сходился с людьми, что, быть может, лишало его многих радостей жизни, но зато избавляло от дополнительных расходов.
Единственной слабостью господина Юлиана был интерес к оккультизму. Он дружил со знаменитым профессором Генри Гойлашем, ученым-астрологом. Тот часто навещал его. Профессор Гойлаш прославился тем, что правильно предсказал несколько важных событий мировой политики. Его прозвали «Человеком с Сириуса», потому что упомянутые пророчества были каким-то таинственным образом основаны на положении этой звезды на небе в момент начала строительства одной из египетских пирамид.
Познакомившись с профессором, мистер Линстед, даже не подозревавший раньше о существовании Сириуса и полагавший, что пирамиды возведены только для рекламы фирмы «Томас Кук и сыновья», чрезвычайно заинтересовался астрологией.
Господину Гойлашу даже удалось однажды за обедом убедить Линстеда поехать зимой не в Сен-Мориц, а в Каир. Это было невероятное нарушение привычек Юлиана.
Мистер Ратор навел справки и узнал все, что можно, о господине Линстеде. Дворецкий Юлиана, мистер Элдред, разоткровенничавшись в разговоре с сыщиком после того как тот угостил его в баре пятой кружкой пива, сказал, что лучшего хозяина, чем у него, нет и быть не может.
— Правда, он теперь только и говорит, что о привидениях и духах, а когда к нему приезжает старый профессор, они все болтают о египетских богах… Но, черт возьми, кому же и увлекаться подобными вещами, как не господам?
Сыщик стал расспрашивать об увлечении мистера Линстеда оккультизмом. Не превратилось ли оно в своего рода манию?
— Ничего подобного, — запротестовал дворецкий. — Он всего лишь забавляется составлением гороскопов и не дает покоя мне и жене: все хочет добиться, в какой день и час мы родились.
Все же, по-видимому, мистер Линстед достаточно серьезно относился к изучению таинственной науки. Он приобрел большое количество оккультных книг, заказал разборную модель пирамиды и проводил многие часы за сложными вычислениями.
Интерес Оратора к мистеру Линстеду быстро угас. Убедившись в том, что дядя его бывшей секретарши не преступник и не сумасшедший, Оливер забыл о его существовании.
Ратор вернулся в Скотленд-Ярд, подписал несколько документов, выслушал доклады подчиненных и отправился домой. Он рано лег спать, и спал так крепко, что не сразу услышал звонок телефона. Разобравшись, что это не сон, сыщик вскочил с кровати и взял трубку.
— Алло! — недовольно проговорил Оратор.
— Это Артур Менден, сэр, — быстро заговорил встревоженный голос. — Надеюсь, вы помните меня? Мы познакомились вчера у моей жены Бетти…
— Да, конечно. Что случилось? Откуда вы звоните?
По дрожащему от волнения голосу молодого человека Оратор догадался: произошло что-то серьезное.
— Бетти исчезла вчера вечером. Я сейчас в ее квартире.
Оливер нахмурился.
— Исчезла? Я сейчас приеду, — сказал он, положил трубку и стал торопливо одеваться.
Сыщик застал мистера Мендена взволнованным гораздо сильнее, чем можно было ожидать от этого флегматичного с виду молодого человека. Артур узнал об исчезновении супруги в полночь. Они жили отдельно, хотя и были женаты. Вчера он, как всегда, обедал у нее. Вечер они провели в Сирос-Грилле, откуда он отвез ее сюда. Затем Артур отправился домой. В половине одиннадцатого ему сообщили срочной телеграммой, что шеф фирмы, в которой работал Менден, просит его немедленно приехать в Кингстон-Хилл для обсуждения письма, только что полученного из Америки с предложением очень выгодной сделки. Не заподозрив никакого обмана, Менден оделся, сел в такси и поехал в Кингстон-Хилл, где застал большое веселое общество. Оказывается, мистер Фаллаби, шеф фирмы, праздновал день своего рождения. Он и не думал вызывать Мендена, да к тому же и не получал сегодня никакого письма из Америки. Раздосадованный и удивленный, Менден вернулся домой.
Около полуночи он вошел в квартиру и сейчас же услышал звонок телефона. Говорила горничная его жены, безуспешно звонившая уже несколько раз. По ее словам, в одиннадцать часов к Бетти явился человек, назвавший себя швейцаром дома, где жил мистер Менден. Он передал ей просьбу Артура немедленно приехать к нему. Мужчина еще что-то прибавил, но девушка не расслышала последних слов. Из окна она видела, как Бетти, прежде чем сесть в ожидавший ее автомобиль, несколько минут говорила с
