— Да. Недавно мне повезло на бирже, и я заработал на американских железнодорожных акциях двенадцать тысяч фунтов.
Она испытующе посмотрела на него.
— Ты это говоришь всерьез? — спросила она.
— Зачем же мне шутить? — возразил он. — В последнее время курс железнодорожных акций сильно поднялся, и я заработал на разнице. В свое время я скупил их по дешевке, а когда они поднялись, поспешил продать… Смотри, вот справка маклера.
Он вынул из кармана лист бумаги и протянул ей.
— Уверяю тебя, — продолжал он, улыбаясь, — что мои доходы поступают ко мне не из темного источника.
Эдит ничего не ответила ему. Она знала, что он был четвертым человеком ночью в «Северном банке». Но какова была цель его пребывания там?
Будь он сыщиком, или если бы он состоял на секретной государственной службе, она бы примирилась с его действиями. Но как узнать, какова его настоящая роль? Неужели он тоже взломщик?
— Ты не думай, я не все деньги внесу на твое имя. Кое-что оставлю и себе, — шутливым тоном продолжал он.
— Гилберт! — решилась спросить Эдит. — Почему у тебя тайны от меня?
— Какие тайны? — осведомился он.
— Почему ты не рассказал мне, что был позавчера ночью в банке?
Он ответил не сразу.
— Я не рассказал тебе об этом, но я и не отрицал этого, — сказал он.
— И что ты там делал?
— Следовал указанию моей счастливой звезды, — попытался он отшутиться, но Эдит не удовлетворилась его ответом.
— Я наблюдал за работой трех знаменитых взломщиков, — ответил он уже серьезным тоном. — Я это делал неоднократно. Должен тебе сказать, что у меня у самого особые способности по этой части. Я, знаешь ли, прирожденный взломщик, однако мое воспитание, происхождение и почтительное отношение к закону лишили меня возможности избрать эту профессию. Я так и остался дилетантом. Я не совершаю преступлений, но и не могу подавить в себе интереса к ним. Я, — продолжал он, тщательно подбирая слова, — пытаюсь установить, какое психологическое воздействие оказывают эти преступления на тех, кто их совершает. Кроме того, у меня есть особая причина для того, чтобы держать под контролем эту шайку вместе с награбленными ею ценностями.
Озабоченный вид Эдит смутил его. Да, она знала теперь слишком много для того, чтобы можно было далее умалчивать об остальном. Ему стало жаль ее.
Поначалу он предполагал, что ему удастся скрыть от нее подоплеку происходящего, но разве могут жить под одной крышей два человека, заинтересованные друг в друге, без того, чтобы не стремиться узнать о том, чем каждый из них занимается.
— Я никак не могу понять, — озабоченно сказала Эдит, — отчего ты вдруг отказался от всех твоих любимых развлечений и изменил свой уклад жизни? Ты отверг службу в министерстве иностранных дел, ты забросил музыку… И какая связь между всем этим и тем вечером, когда перед твоим окном прозвучала «Мелодия в фа-миноре»?
Гилберт вздрогнул от последнего вопроса. Он ответил не сразу, а когда заговорил, в его голосе чувствовалось замешательство.
— Ты не совсем права, — сказал он. — Я приступил к наблюдениям за преступниками еще до того, как услышал… мелодию. — Он снова замолчал. — Я опасался, что рано или поздно услышу эту мелодию под моим окном, и был заранее подготовлен к тому, что этот тяжелый день наступит. Вот и все, что я могу тебе сказать…
— Прошу тебя, скажи мне, — прошептала молодая женщина, — если бы ты знал, что я люблю тебя, ты все равно пошел бы по избранному тобой пути?
— На этот вопрос я не могу тебе дать ответа, — сказал он дрогнувшим голосом. — Быть может — да, быть может, и нет. — Затем, словно приняв какое-то решение, он добавил: — Несомненно, я поступил бы так же, но сознание того, что ты меня любишь, затруднило бы мне выполнение моей задачи…
После ухода она без особого труда обнаружила в газете то объявление, которое привлекло его внимание за завтраком. Так значит, непрошенным гостем на Хеттон-Гарден был не кто иной, как Гилберт! Он следил за взломщиками, и они знали об этом…
Напрасно пыталась она разгадать тайну Гилберта. Несмотря на уже имевшиеся у нее сведения, она продолжала блуждать во мраке…
Выйдя из дома, Гилберт направился в свою небольшую контору в Чипсайде, которую снял для того, чтобы иметь возможность заниматься в ней своими текущими делами.
Он отпер маленькую комнатку, расположенную на третьем этаже, и вошел внутрь.
Затем он сел за письменный стол и решил заняться деловыми бумагами и письмами, поступившими на этот адрес.
Не успел он сосредоточиться, как вдруг раздался стук в дверь.
— Войдите, — сказал удивленный Гилберт.
Дело в том, что его редко посещали в этой конторе, поскольку мало кто знал о ней. Быть может, это пришел всего лишь сборщик объявлений, поднявшийся к нему наугад в надежде получить заказ? Но на этот раз посетитель был особый. То был не кто иной, как известный Гилберту мистер Валлис.
— Прошу вас, присядьте, — предложил ему, не моргнув глазом, Гилберт.
— Я хотел бы переговорить с вами, мистер Стендертон, — сказал Валлис, продолжая стоять. — Не могли бы мы пройти со мной в мою контору?
— Я полагаю, что мы с тем же успехом могли бы потолковать обо всем и здесь, — спокойно возразил Гилберт.
— Я предпочел бы беседовать у меня в конторе, — сказал Валлис. — Там нам никто не помешает. Я полагаю, вы не боитесь последовать за мной? — добавил он, улыбаясь.
— Я не испытываю особого желания следовать за вами. Но раз вы на этом настаиваете… — пожал плечами Гилберт.
Он пошел за Валлисом, ломая себе голову над тем, какое предложение ему сможет сделать его неожиданный гость.
Через десять минут они очутились у склада несгораемых шкафов на Сент-Бридж-стрит. Со времени последнего посещения Гилбертом этого склада он заметно пополнился.
Гилберт огляделся кругом. Заведующий складом, воплощение честности, был на месте. Он вежливо поклонился Валлису.
— Пройдемте в мой кабинет, — сказал Валлис.
Заперев за собой дверь, он предложил Гилберту сигару.
— Скажите мне лучше, что вам угодно от меня, — осведомился у него Гилберт.
— Закуривайте, — вторично предложил Валлис. Гилберт в ответ покачал головой.
— Вам нечего опасаться, — заявил Валлис. — Я не собираюсь причинить вам какой-либо вред.
— Я не курю сигар, — возразил Гилберт.
— Ложь номер один, — весело заметил Валлис. — Очень милое начало для разговора по душам! Во всяком случае, я собираюсь быть с вами совершенно откровенным. И надеюсь, что вы мне ответите тем же. Вы знаете обо мне так много, а я о вас так мало, что нам следовало бы быть откровенными друг с другом.
— Ну, что ж, — ответил Гилберт. — С моей стороны нет возражений.
— Несколько месяцев тому назад, — медленно начал Валлис, покуривая сигару, — мы с приятелем были заняты своей профессиональной работой на Хаттон-Гарден…
Гилберт молча слушал.
— В самый разгар этой работы нас прервал некий джентльмен, из скромности укрывший свое лицо под маской. С той поры неоднократно этот джентльмен являлся свидетелем наших действий по овладению теми или иными ценностями. Порой нам удавалось заметить его присутствие лишь тогда, когда мы покидали место
