Глава 47
В это время на Бикон-Хилл, Исаак поднялся по парадной лестнице дома, остановился на площадке второго этажа, а потом продолжил свой путь в спальню Гри. Оказавшись в ее личном пространстве, он расхаживал вокруг кровати, чувствуя, будто теряет свой драгоценный разум.
Он посмотрел на ее часы с будильником. Подошел к французским дверям. Выглянул на террасу.
Никакого движения снаружи дома, а внутри были только они с Джимом.
Время шло, но никто так и не появился, неважно, сколько раз Исаак спускался к Джиму и вновь поднимался по лестнице, он не мог запустить дальнейшую цепочку событий.
Он — словно режиссер без мегафона, с командой актеров и съемочной группой, которая плевать хотела на его указания.
Им двигал неотвратимый страх, что они находились не в том месте. Что он и Джим прохлаждались здесь, пока действие развернулось где-то в другом месте. Например, в загородном доме отца Гри.
Цветасто выругавшись, он снова направился к лестнице и сбежал вниз, не ожидая встретить на пути или внизу ничего, кроме короткой паузы на кухне и очередного подъема наверх.
Но…
Когда он достиг лестничной площадки, передняя дверь на первом этаже скрипнула, будто кто-то открыл ее. Выхватив пистолеты, он приготовился к внезапной атаке… пока не услышал раздраженный голос Джима.
— Что вы здесь делаете? — спросил он.
— Ты написал нам.
Исаак нахмурился, услышав голос пирсингованного парня.
— Я вам не писал.
— Нет, написал.
В этот момент, сработал «Life Alert», тихо завибрировав в его кармане.
Инстинкты Исаака взревели, и он тихо нырнул в комнату для гостей, в которой ночевал когда-то. Держа передатчик в ладони, он активировал устройство, и в этот раз реакция последовала незамедлительно.
Матиас тот час же ответил ему.
— Твоя подруга у меня, в доме ее старого доброго папочки. Приезжай сюда. У тебя полчаса.
— Если ты причинишь ей вред…
— Время пошло. Разумеется, ты приедешь один. Не заставляй меня ждать, вполне вероятно, что я могу заскучать, и придется чем-то занять себя. Обещаю, тебе не понравится это. Чтоб был через полчаса.
Сигнал потух, и соединение резко оборвалось.
Когда Исаак развернулся, чтобы покинуть комнату, он отскочил назад. Джим каким-то образом поднялся по лестнице и прошел через закрытую дверь, встав позади него.
— Она у него, — решительно сказал Джим. — Так ведь?
— Я иду один, или он убьет ее.
Отпихнув мужчину с дороги, Исаак сбежал по лестнице. Тело в переднем холле обыскали на предмет оружия, прежде чем завернуть подарок, но ключи от машины — это уже другое дело.
Бинго. Передний карман. Форд.
Сейчас — найти тачку ублюдка.
Выпрямившись, Исаак осознал, что вокруг царила полная тишина, а передний холл был пуст. Оглянувшись, у него возникло предчувствие, что он остался один в доме, хотя было неясно, как парни успели так быстро выбраться.
Неважно… к черту это. И их туда же.
Исаак кинулся к выходу… но в последнее мгновенье, он развернулся в дверном проеме и вернулся к телу, чтобы снять кое-что еще. Потом он выбежал во тьму.
Немаркированная машина, за которой он вчера следил из дома на улице Пинкни, была припаркована через квартал, а ключи мертвеца пустили его внутрь. Двигатель завелся без проблем, GPS работал, и он быстро вбил адрес дома, который отец Гри сообщил им.
— Вперед во всю прыть, — описал он путь.
Он вылетел на Масс Пайк, испытывая предел скорости, пока тот не сломался к чертям. Но даже в этом случае он ехал слишком медленно… и все стало лишь хуже, когда он покинул шоссе и попытался пересечь какой-то город, напичканный запрещающими знаками и извилистыми дорогами.
К счастью, GPS привел его именно туда, куда нужно, перед пунктом его назначения виднелась пара каменных указателей, расположенных по обе стороны бледной, мерцающей дорожки.
Он выключил фары и свернул направо, переключая передачи с режима «дикой спешки» на «черепаший темп». Опустив окно для лучшей слышимости, он потихоньку продвигался вперед, злясь на треск миллионов ракушек под шинами. Единственные хорошие новости: огней, присущих ночному городу, не наблюдалось в этом полу-лесочке, а луна укрылась за облаками. Но как много можно поставить на то, что внешние угодья дома и деревья не оборудованы детекторами движения?
Исаак подъехал к другой немаркированной машине, которая должна принадлежать Матиасу. Потом разворот задним ходом в три приема, и машина встала передом к дороге. Взяв ключи с собой, он бегом пересек лужайку, его чувства ожили, ярость бурлила в крови.
Матиас умрет, если прикоснется к Гри хоть пальцем. Один волос упадет с головы этой женщины, и ублюдок сдохнет в муках.
Приблизившись к дому, он осмотрел двери. Передняя была открыта, задней он не видел.
Но, какая разница… его ждали. И на этой ноте, ему следует покончить с игрой в ниндзя и объявить о своем приходе.
Исаак подошел ко входу фермерского домика со спрятанными пистолетами и острым взором. Он сжал руку в кулак и постучал.
— Матиас, — крикнул он.
Он ступил внутрь, и резонирующая тишина ужасала больше, чем любые крики или лужи крови. Потому что одному Богу известно, во что он бросается с головой.
У Джима был план, когда он и ангелы прилетели к дому отца Гри. Он не хотел оставлять Исаака одного в городе, но они пришли бы лишь к спорам, и видит Бог, осмотрительный ублюдок способен постоять за себя.
Дело в том, что Девина играла в смертельные игры, а с ними мог разобраться только Джим. И получить отсрочку до приезда Исаака — не так плохо: если Матиас что-нибудь сделал с Гри, то солдата будет невозможно контролировать.
Так что, когда Джим приземлился и бросился к парадной двери фермерского домика с подмогой позади, он был готов разобраться со всем.
Найджел, однако, столкнул его с рельсов.
Архангел появился прямо на его пути, и в этот раз он был не в смокинге, не в белой форме для крокета или добротном педантичном сирсакере[139]: он явился в мерцающей форме, силуэтом волнообразного света.
И сказал лишь одно слово: — Нет.
Джим остановился на полной скорости, и он бы врезал придурку, будь в нем что-нибудь твердое. — Да что с тобой такое, черт возьми!
Сначала ввел в заблуждение относительно Исаака, сейчас это?
— Жребий брошен. — Найджел поднял едва видимую руку. — Вмешавшись сейчас, ты безвозвратно проиграешь.
Джим указал на открытую дверь. — На кону стоит человеческая душа!
Понимайте как: Хрен тебе, надменный придурок.
