Священный любовник

его раны, полученные еще до отъезда с родителями, по-прежнему кровоточили, а лицо выглядело бледным и изнуренным от пережитых событий.

Куин поднял дуло пистолета, даже не заметив хватку Джона на своей руке.

Когда Джон покачал головой, Куин прошипел:

— Отпусти меня. Сейчас же.

Голос парня был смертельно спокойным, и Джон подчинился.

Куин послал свою идеальную пулю прямо между глаз лессера, и тварь свалилась на пол, как кукла.

— Что за фигня? — рявкнул Блэй. — Он был моим.

— Не собираюсь смотреть, как тебе перережут горло. Ни за что на свете.

Блэй указал на Куина дрожащим пальцем.

— Никогда так больше не делай.

— Этой ночью я потерял людей, которых терпеть не мог. И не потеряю того, о ком я на самом деле беспокоюсь.

— Я не нуждаюсь в том, чтобы ты становился моим героем…

Джон встал между ними. «Домой, показал он. Сейчас же.»

— Здесь могут оказаться…

— Здесь вероятно есть еще…

Они замерли, когда зазвонил телефон Блэя.

— Это Роф. — Пальцы Блэя забегали по клавишам. — Он на самом деле хочет, чтобы мы вернулись. И Джон. Проверь свой телефон, похоже, он не работает.

Джон достал мобильный из кармана. Телефон не подавал признаков жизни, но сейчас не время выяснять, почему. Может, повредился во время сражений?

«Пойдем», показал он знаками.

Куин подошел к стойке с ножами, вытащил тот, что предназначался для разделки мяса, и пронзил им обоих лессеров: того, которого превратил в решето, и другого, кому выстрелил прямо в «десятку», промеж глаз.

Двигаясь так быстро, насколько это было возможно, они закрыли дом, включили сигнализацию, и сели в Мерседес Фритца, Куин — за рулем, а Блэй с Джоном на заднем сидении.

Когда они добрались до Шоссе 22, Куин начал поднимать перегородку.

— Если мы возвращаемся в особняк, ты не должен знать, где он находится, Блэй.

Это, естественно, была только одна из причин поднятия экрана между ними. Куин хотел побыть в одиночестве. Он всегда нуждался в этом, когда в его жизни все шло из рук вон плохо; именно поэтому Джон согласился сесть на место Миссис Дэйзи[71].

Сквозь кромешную темноту заднего сиденья, Джон посмотрел на Блэя. Парень откинулся на сиденье так, будто вес его головы был равнозначен весу двигателя, а глаза, казалось, закатились в череп. Он выглядел на сто лет.

По человеческим стандартам.

Джон подумал, как друг выглядел несколько ночей назад, в Аберкомби, когда перебирал вешалки с рубашками, вытаскивая то одну, то другую для оценки. Смотря на Блэя сейчас, можно было подумать, что тот рыжеволосый парень в магазине был далеким, младшим кузеном вампира, сидящего в Мерседесе: ничего общего, кроме цвета волос и комплекции.

Джон похлопал парня по предплечью. «Нужно, чтобы доктор Джейн осмотрела тебя».

Блэй опустил взгляд на свою белую рубашку и удивился, обнаружив на ней кровь.

— Похоже, об этом жужжала моя мама. Совсем не болит.

«Хорошо».

Блэй отвернулся и посмотрел в окно, сквозь которое было невозможно что-то увидеть.

— Мой отец сказал, что я могу остаться. Чтобы сражаться.

Джон тихо просвистел, привлекая внимание парня. «Я не знал, что твой отец умеет так обращаться с мечом».

— До женитьбы на моей матери он был солдатом. Она заставила его бросить сражения. — Блэй потер рубашку, но кровь прочно впиталась в волокна ткани. — Возник серьезный спор, когда Роф попросил найти вас двоих. Моя мама боится, что меня убьют. А отец хочет, что бы я стал достойным мужчиной, ведь раса нуждается во мне. И вот я здесь.

«А чего хочешь ты?»

Глаза парня метнулись к перегородке. А потом окинули заднее сиденье.

— Я хочу сражаться.

Джон откинулся на сиденье. «Хорошо».

После длинной паузы, Блэй сказал:

— Джон?

Джон медленно повернул голову, чувствуя себя не менее измотанным, чем Блэй.

«Что», спросил он губами, не найдя сил, чтобы показать знаками.

— Ты все еще хочешь дружить со мной? Даже зная, что я гей?

Джон нахмурился. Потом выпрямился, сжал кулак и треснул парня в плечо изо всех сил.

— Ау! Что за хрень…

«Почему я не должен хотеть быть твоим другом? Не считая факта, что ты идиот долбанный, раз задаешь подобные вопросы».

Блэй потер место удара.

— Прости. Не знал, изменит ли это что-то или… Не бей туда больше! У меня на плече рана!

Джон снова откинулся на спинку сиденья. Он собирался показать парню очередное «бестолочь», когда осознал, что спрашивал подобное после произошедшего в раздевалке.

Он посмотрел на своего друга. «Ты для меня все тот же».

Блэй сделал глубокий вдох.

— Я не сказал своим родителям. Только вы с Куином знаете.

«Ну, когда ты расскажешь им или кому там еще, мы будем рядом с тобой. От начала и до конца».

Вопрос, задать который у Джона не хватило духу, должно быть, читался в его глазах, потому что Блэй протянул руку, коснувшись плеча Джона.

«Нет. Совсем нет. Я не верю, что есть что-то, из-за чего я стану думать о тебе хуже».

Они единодушно вздохнули и в одновременно закрыли глаза. Никто не проронил ни слова на протяжении всей дороги домой.

* * *

Лэш сел на пассажирское сиденье Фокуса с раздражающим ощущением, что даже с теми нападениями на дома аристократии, которые он организовал, члены общества не усекли фишку. Лессеры подчинялись приказам Мистера Д, не его.

Черт, они даже не знали о его существовании.

Он посмотрел на Мистера Д, чьи руки покоились на рулевом колесе. Часть его хотела убить лессера просто из злости, но его рациональная сторона знала, что лучше оставить парня в живых в качестве глашатая… по крайне мере, пока он не разберется, кто еще входил в его войска.

Войска. Ему нравилось это слово.

Лучше этого было только слово «его».

Может, ему стоит организовать себе форму. Ну, типа генеральской.

Он на все сто процентов заслужил это, учитывая, насколько ловкой была его стратегия боевых действий. Он был прирожденным гением… и факт, что он использовал то, чему его обучило Братство, против них же, был чертовски выдающимся.

За последние, сколько бы там ни было веков, Общество Лессенинг просто чистило вампирское