– Я понимаю… – Бутч издал захлебывающийся звук. – Погоди.
Коп остановился у покрытой льдом обочины, высунулся из открытой двери, его скрутили рвотные позывы, словно печень получила от толстой кишки приказ об эвакуации.
Роф откинул голову на подголовник, боль открыла лавочку за его глазницами. Она не стала для него сюрпризом. В последнее время он так же часто страдал от мигрени, как аллергики – от чихания.
Бутч протянул руку назад и похлопал по центральной консоли, его верхняя часть тела все еще свешивалась из Эскалейда.
– Воды? – спросил Роф.
– Да-а… – но рвотный позыв прервал его.
Роф взял бутылку «Poland Spring»
Роф достал телефон.
– Все, я звоню Ви.
– Просто дай мне минуту.
По факту ушло десять, но, в конечном счете, коп вернулся в машину и снова выехал на дорогу. Пару миль они проехали в молчании, и Роф судорожно соображал, в то время как головная боль становилась сильнее.
Но он должен им быть. Его раса нуждалась в нем.
Он откашлялся.
– Когда Ви приедет в морг, ты скажешь ему, что нашел тело гражданского вампира и разобрался с лессерами.
– Он захочет узнать, как ты там оказался.
– Скажем, что я был в соседнем квартале, на встрече с Ривенджем в ЗироСам, когда почувствовал, что тебе нужна помощь.
Роф склонился над передним сиденьем и сжал руку на предплечье парня.
– Никто не должен знать, понятно?
– Это плохая идея. Это чертовски плохая идея.
– Черта с два.
Когда они замолчали, Роф поморщился от света автомобильных фар со встречной полосы шоссе, несмотря на то, что веки были опущены, и солнцезащитные очки сидели на месте. Чтобы приглушить яркость, он отвернул лицо в сторону, делая вид, что смотрит в окно.
– Ви знает, что что-то происходит, – пробормотал Бутч через некоторое время.
– И он может продолжать строить догадки. Я должен сражаться.
– Что если тебя ранят?
Роф прикрыл глаза рукой в надежде заслонить их от света проклятых фар. Черт, теперь начинало тошнить его самого.
– Я не пострадаю. Не волнуйся.
Глава 3
– Отец, вы готовы выпить сок?
Не получив ответа, Элена, урожденная дочь Айлана, замерла в процессе застегивания униформы.
– Отец?
С другого конца коридора, сквозь приятную мелодию Шопена, она услышала тихий стук тапочек по голым половицам и мягкий поток слов, напоминавший шорох колоды тасуемых карт.
Это хорошо. Он встал самостоятельно.
Элена зачесала волосы назад, скрутила их и закрепила пучок белой резинкой. В середине смены она поправит прическу. Хэйверс, терапевт расы, требовал, чтобы его медсестры были собранными, накрахмаленными и хорошо организованными, как и все в его клинике.
Стандарты, как говорил он, это наше всё.
На выходе из своей спальни она подхватила черную сумку на длинном ремне, купленную в Таргете
Свидание. Она на самом деле пойдет на свидание.
Дорога в кухню, вверх по лестнице, включала всего один лестничный пролет, и, выбравшись из подвала, Элена первым делом подошла к старомодному Frigidaire
Лекарства хранились за пыльной стопкой поваренных книг. Она взяла одну таблетку трифтазина
Она размельчала таблетки уже почти два года.
Мелкий белый порошок растворился в CranRans, Элена помешала сок, и, чтобы окончательно перебить вкус лекарств, бросила в кружку два кусочка льда. Чем холоднее, тем лучше.
– Отец, сок готов.
Элена поставила кружку на столик, аккурат на белый выцветший круг, куда всегда ее ставила.
Шесть шкафчиков напротив нее были в таком же порядке и так же практически пусты, как и холодильник. Из одного Элена достала коробку Wheaties
Она посмотрела на свои часы и перешла на Древний язык:
Солнце уже зашло, следовательно, ее смена, которая начиналась через пятнадцать минут после наступления темноты, вот-вот стартует.
Она посмотрела в окно над кухонной раковиной, хотя было трудно сказать, насколько снаружи темно. Стекла были покрыты листами алюминиевой фольги, наложенной друг на друга, и приклеенной к молдингам клейкой лентой.
Даже если бы они с отцом не были вампирами и спокойно переносили солнечный свет, эти жалюзи Reynolds Wrap
