— Ах, Лорна, — по его лицу пробежала тень растерянности. — Да это же — просто мелюзга, с которой я жил какое-то время.
Эта была его первая ошибка. Эллис, пригласившая человека, способного так отзываться о женщине, сразу потеряла огромное количество доверия и уважения. И все то время, что Шепард продолжал свою речь, вокруг стола сохранялось натянутое молчание.
— Она очень переживала, когда я бросил ее. Я думал, что все уже в прошлом. Я пытался поддерживать с ней дружеские отношения…
— Тем, что продолжал и продолжаешь вторгаться в ее жизнь. Даже после того, как она разорвала все отношения с тобой, выстрадав слишком много, чтобы захотеть снова когда-нибудь увидеть тебя, — продолжал Ралф. — Тем, что заставляешь ее дрожать от мысли, что ты можешь подкрасться к ней в любой момент, игнорируя все ее отказы, продолжая осаждать ее убежище.
Шепард закатил глаза, изображая полнейшее непонимание происходящего:
— Это Лорна тебе сказала? — Он покачал головой. — Да я должен подать на нее в суд за клевету, если она собирается и дальше так меня очернять. Уверяю вас, женщины так непоследовательны…
Это была его вторая ошибка. Ни один человек, кто хоть раз встречал Лорну не мог обвинить ее в непоследовательности.
— Ралф, Бартон родом из очень уважаемой семьи, — Эллис попыталась разрядить обстановку.
— Семьи, которая долгое время прикрывала его грехи, — вспыхнул он в ответ.
— Но ты основываешься только на словах Лорны, — парировала она.
— Ты не права, Эллис. Ты сказала ему что Лорна будет здесь, ведь так?
Эллис заколебалась, удивленная его уверенностью.
— Я могла случайно назвать ее имя. Я говорила о многих людях, кто будет здесь.
— Все, кроме Лорны, неизвестны Шепарду. Вы должны были перемолвиться о ней парой слов.
— Это просто случайность, что Бартон оказался знаком с ней, — возразила Эллис, уже понимая, что ее козни могут быть раскрыты.
— И ты встретила того самого человека, который отравил ее жизнь, и привезла его сюда, чтобы он сделал это снова… это тоже — случайность, Эллис?
— Я не понимаю, что ты имеешь в виду, — выпалила она.
— Лучше брось это, Эллис. Брось, — предупредил Ралф. — Дело в том, что я — свидетель того, что Шепард сделал с Лорной, и я не думаю, что кто-нибудь из присутствующих здесь считает меня лгуном.
— Свидетель! — вскрикнул Шепард. — Это абсолютно невозможно. Там не было никаких свидетелей.
Ралф взглянул на его лицо — на эту маску невинности, которой Шепард пытался прикрыться:
— Я звонил Лорне насчет места гувернантки в тот вечер, когда ты застал ее врасплох. Я был тем человеком на другом конце провода, когда Лорна использовала меня как прикрытие для того, чтобы ты покинул ее квартиру. В которую ты вошел, воспользовавшись украденным ключом. Это называется вторжением в чужой дом, Шепард. Ты нарушил ее права.
— Да она выдумала эту историю, — усмехнулся Шепард.
— Услышав по телефону ее крик о помощи, в ту ночь я приехал к ней. Сначала она делала вид, что в квартире никого нет. Но, когда я представился, она, дрожа от страха, впустила меня. Лорна ужасно нервничала и не могла говорить, потому что ты все еще ждал снаружи, собираясь ворваться опять, уверенный, что она одна.
— Это полностью искаженная версия того…
— Я видел тебя снаружи, Шепард. Я видел, как ты собирался сделать то, что хотел, взять от Лорны все — может быть даже, ее жизнь.
Шепард ухмыльнулся:
— Ты просто повторяешь то, что она внушила тебе, и это — ложь.
Пальцы Ралфа нервно застучали по спинке стула. Ему хотелось схватить Шепарда за горло и выдавить из него всю правду. Но он понимал, что лучше всего было заставить его признаться в своей неправоте. И убедить в этом всех остальных.
— Ты не имеешь права так говорить, Шепард. Я был там. Я видел, в каком состоянии находилась Лорна. Никто не сможет так притворяться.
— Это — не слишком убедительное свидетельство, — Шепард продолжал сохранять непоколебимое спокойствие.
— Да, — согласился Ралф. — У Лорны нет семьи, которая могла бы помочь ей. Женщины, с которыми она делила квартиру, в этот вечер отсутствовали. И у нее не было даже возможности позвать на помощь, потому что большинство людей боится связываться с богатыми психопатами с хорошими связями, такими, как ты. И ты думал, что тебе сойдет с рук все, что бы ты ни сделал.
Когда Шепард стал отвечать, вся его грязная сущность вылезла наружу:
— Я же говорил, что она безнадежно сдвинулась на наших отношениях.
— У тебя с ней больше нет никаких отношений. У Лорны появилась семья. Любой человек в Санвилле — член ее семьи. И никому из этой огромной провинциальной семьи нет дела до твоих городских связей. И тебе больше некуда податься, кроме как обратно, и возврата сюда тебе нет.
— Но это — абсурд! — выкрикнул Бартон, озираясь по сторонам в поисках поддержки.
Но ни в ком не нашел ее. Даже Эллис отвернулась от него, понимая, что дело оборачивается не в ее пользу.
Ралф поднял руку, подзывая стоящих поодаль товарищей, и повернулся к Адаму, лицо которого выражало глубокое отвращение к человеку, которого привезла Эллис.
— Не возражаешь, если мы позаимствуем твой джип? Это ускорит дорогу к аэродрому, и Тони отвезет Шепарда отсюда, если ты, конечно, не против.
— Ключи в замке зажигания, — ответил Адам, полностью поддерживая предложение Ралфа.
Тони, Эб и Том подошли и встали вокруг Шепарда. Тот беспомощно озирался, все еще не понимая, что происходит.
— У вас нет никакого права, — попытался он возмутиться,
— Ты — единственный человек здесь, у которого нет никаких прав, — поправил его Ралф.
Никто даже не попытался высказаться в защиту Шепарда. Он взглянул на Эллис:
— Ты говорила, что это — цивилизованные люди.
— Только в том случае, если ты сам — цивилизованный человек, — заметил Ралф. — Мои люди составят тебе приятную компанию по дороге отсюда до Сиднея.
Шепард встал и произнес с напускным величием:
— Ты и эта ненормальная еще встретитесь с моим поверенным.
— Если ты совершишь еще хоть одно движение, направленное против Лорны, то я скормлю тебя крокодилам, — не выдержал Ралф, и вся его ярость, долго сдерживаемая внутри, выплеснулась наружу. — Если ты думаешь, что я буду бороться с тобой на твоих условиях, то ты глубоко заблуждаешься. Мы стреляем в бешеных животных. Но мне кажется, что даже пуля — это слишком хорошо для тебя.
— Ты говоришь об убийстве, — в голосе Шепарда явно слышался страх. Он посмотрел на сидящих за столом людей. — Все они — свидетели.
— Я ничего не слышал, — произнес Адам.
— Ралф говорит о бешеных животных, — подсказал ему один из владельцев фермы.
— Да, профессиональные проблемы, — подхватил другой.
— В ядовитых змей надо стрелять, — заметила одна из их жен. — Я сегодня подстрелила одну.
Было абсолютно ясно, на чьей стороне все эти люди. Лицо Ралфа озарила улыбка. Это была улыбка, которая обещала медленную, мучительную смерть.
— Я категорически тебя предупреждаю — больше никогда не ступай на эту землю, Шепард. Горожане не знают, что значит быть съеденным крокодилом. И все из-за их безразличия к правилам естественного отбора.
Ралф кивнул Тому, и тот немедленно подхватил:
— Если вы будете продолжать в том же духе, сэр, то мы значительно ускорим ваш отлет.
Шепард взглянул на него, мысленно измерил силу его огромных рук, и решил покинуть это место
