казались совсем темными. В этих бездонных озерах так непосредственно отражались самые сокровенные ее чувства, что любой мог легко читать по ним, как по книге.
В зеркальном окне в толпе гостей она различила Рика и пожилого джентльмена — они все еще были увлечены беседой. Синтия заметила, что они смотрят в ее сторону, и с неловкой улыбкой обернулась. Глаза любимого, встретившиеся с ее взглядом, показались девушке совсем далекими — но в этом был весь Рик. Он отличался чрезвычайной целеустремленностью и мог быть суровым и непреклонным, когда речь шла о деле. Синтия уже знала, что он способен уходить в работу с головой, и в эту минуту, несомненно, его мысли были полностью поглощены какими-нибудь финансовыми операциями.
Теперь Синтия не сомневалась в его порядочности. Конечно, пока трудно что-либо доказать, но чутье подсказывало ей, что человек, которого она полюбила, никогда не стал бы заниматься сомнительными аферами. Решено, завтра же она скажет об этом Вэлу, а также о том, что покидает его команду. Может быть, будь она постарше… но сейчас ей не справиться с работой подобного рода.
Синтия надеялась только, что ее проницательный шеф не угадает истины: она, как последняя дурочка, безоглядно влюбилась в намеченную жертву.
Любовь… Синтия слабо улыбнулась.
Несколько часов назад она вела себя как покинутый, тоскующий по ласке ребенок. Оставшись в одиночестве в большой квартире, после того как Рик срочно уехал на совещание, а слуга Уильям отправился в парикмахерскую уложить свои безупречно подстриженные волосы, она как во сне бродила из комнаты в комнату. Сначала зашла в гардеробную, аккуратно разложила на туалетном столике Рика серебряные щетки для волос. С бьющимся сердцем заглянула в спальню, где стояла королевских размеров кровать, и, наконец, оказалась в кабинете.
Она рассеянно взяла из кучи поставленных в аккуратный ряд скоросшивателей одну папку и замерла, прикусив нижнюю губу. Если сейчас заглянуть в бумаги Рика, может быть, она сумеет с уверенностью сказать Вэлу, что в деловых операциях господина Марсо нет ничего криминального… Но нет, нельзя, ведь это личное.
Услышав, что вернулся Уильям, Синтия едва успела поставить папку на место. Она поспешно затолкнула ее в середину ряда, и когда тот вошел в гостиную, девушка, как ни в чем не бывало, сидела на светло-бежевом кожаном диване, небрежно листая журнал. Только щеки немного разрумянились…
Сейчас Синтия увидела, как Рик поставил свой бокал на столик и, лавируя между смеющимися гостями, направился к ней, двигаясь со свойственной только ему ленивой хищной грацией. Он был неотразим — худое смуглое лицо оттеняла белая рубашка, угольно-серые брюки подчеркивали стройность ног и узкие мускулистые бедра. На мгновение Синтия представила это гибкое тело обнаженным: мускулы играют под гладкой загорелой кожей, глаза полны страсти, губы приближаются к ее губам…
Она замерла, созерцая этот мысленный образ, и не заметила, как Рик оказался совсем близко. Быстро проведя языком по пересохшим губам, Синтия произнесла слегка севшим голосом:
— Ну что? Все проблемы решил?
— Я не теряю времени зря. А ты, я вижу, интересно проводишь время. — Голос его прозвучал слегка иронически.
— Ты очень внимателен. Здесь очень весело, Рик.
Он негромко засмеялся.
— А я как раз подумал, что всем уже давно пора исчезнуть.
Эти слова, почти заглушённые музыкой и смехом, предназначались только ей одной, и Синтия снова почувствовала, как неудержимо краснеет. Он взял ее руку, повернул так, что маленькая розовая ладошка легла на его ладонь. Потом склонился и поцеловал ее. Губы едва тронули нежную кожу, но она почувствовала, как застучало сердце, а по спине пробежал холодок, когда он коснулся губами каждого пальчика. И слегка сжал белоснежными зубами мягкий бугорок ладони у основания большого пальца.
— О, Рик, — прошептала Синтия.
Он освободил ее руку с обворожительной улыбкой:
— Когда наши гости разойдутся, я поцелую тебя по-другому, — и отошел.
Синтия испытала странное чувство: смесь веселья, страха, волнующего ожидания. Она постаралась взять себя в руки, изобразила на лице беззаботную улыбку и обернулась к стоявшей поблизости паре…
— Спокойной ночи, сеньорита Бессет. Последний из гостей, седовласый господин с примечательной внешностью — важная персона из посольства в Терра-Нуеве, решила Синтия — взял ее руку и классическим жестом поднес к губам для поцелуя. Потом улыбнулся, что-то заметил Рику по-испански и скрылся в дверях.
— Что он сказал?
Рик затворил дверь.
— О, вроде того, что ты слишком очаровательна, чтобы я позволил тебе ускользнуть от меня.
— Понятно. — Она неуверенно улыбнулась. — А ты… позволишь?
Он прищурился и пристально взглянул на нее сверху вниз зелеными глазами.
— Нет, мышонок, — голос его дрогнул, — я постараюсь не упустить свой шанс.
Он привлек ее к себе, и Синтия почувствовала, как по его телу пробежала легкая дрожь. Отстранив ее, Рик снова заглянул ей в глаза, и в жестких чертах его лица проступила нежность.
— О, дорогая, я ждал так долго — целых три недели, — прошептал он ей на ухо. — Но сегодня наступит наша ночь, правда?
Синтия чувствовала, как ее любовь вспенивается пузырьками, словно шампанское, и превращается в чистую радость.
— Ты считаешь, что нам надо… — пробормотала она.
— О, моя дорогая девочка…
Он быстро сжал ее запястья, потом, обняв за плечи, повел назад в гостиную, где Уильям и два приглашенных официанта в аккуратных черных костюмах заканчивали наводить порядок.
— Оставь все, как есть, Уильям, и сегодня ты мне больше не понадобишься.
Слуга кивнул.
— Спокойной ночи, сеньор. Сеньорита… — Он поклонился Синтии.
Уильям кивком поторопил официантов к выходу, и Синтия расслышала, как за ними осторожно защелкнулась дверь, ведущая на половину слуг.
Из магнитофона все еще продолжала негромко звучать народная латиноамериканская песня — немного однообразная мелодия, издаваемая тростниковой дудочкой, чередовалась с высоким, щемящим душу голосом. Рик подошел к магнитофону, щелкнул клавишей, и среди внезапно наступившей тишины Синтия почти отчетливо услышала, как бьется ее сердце.
Рик спокойно снял пиджак, бросил галстук на стул и расстегнул две верхние пуговицы рубашки.
— Еще бокал шампанского? — Он достал неоткрытую бутылку из ведра со льдом.
— Нет, спасибо, я уже достаточно выпила сегодня. — Она с трудом произнесла эти слова, так как ужасно разволновалась и не знала, как себя вести.
Рик улыбнулся.
— Должно быть, я тоже.
Он поставил шампанское обратно, подошел к Синтии, стоявшей у мраморного камина, обнял ее и поцеловал. Как он обещал, на этот раз поцелуй был другим. Горячие губы требовательно прижались к ее губам, и когда она приоткрыла их, его язык жадно проскользнул между ее зубками. Синтия ощутила головокружительную сладость. Губы слились в подобии пьянящего экстаза, в котором очень скоро соединятся их тела…
Почувствовав внезапную слабость, девушка обхватила любимого за плечи, трепещущие ресницы защекотали его щеку, и он медленно заскользил губами вниз по ее шее, оставляя пламенный след. Настойчивая рука коснулась ее груди, сквозь тонкий шелк платья его пальцы обжигали. От ласк у Синтии закружилась голова, сладостные ощущения были настолько сильными, что она порывисто прижалась к Рику с такой безотчетной страстью, которая в другое время и в другой обстановке заставила бы ее устыдиться. Прикосновения Рика вызывали бурю чувств, она теряла голову и была готова выполнить любое его желание. Синтия понимала, что после сегодняшней ночи она уже никогда не будет прежней.
