лун начали темнеть. Далеко впереди, из-за купола храма и башни, наполовину скрытых в дыму, пробивались последние лучи солнца.
— Да, — сказал Вадевия, прежде чем Маллед успел задать вопрос, — это Зейдабар. Купол принадлежит Великому Храму, а башня с золотым шпилем, та, что немного правее, — Императорский Дворец. Они гораздо больше и значительно дальше, чем ты думаешь, поэтому не мечтай о том, чтобы добраться до столицы сегодня. Этот постоялый двор подойдет нам как нельзя лучше.
— Хорошо, — сказал Маллед. — Но где мы сейчас? Как называется эта деревня? — Он указал на постоялый двор и скопление домов впереди у дороги.
— Это Даузгер, — улыбнулся Вадевия, — но его вряд ли можно назвать деревней в обычном смысле слова. — Не пожелав пускаться в дальнейшие объяснения, жрец повлек Малледа к постоялому двору, дабы получить там ужин и кров.
Наутро они снова тронулись в путь. Теперь Зейдабарская дорога шла мимо множества постоялых дворов и мастерских. Живые изгороди исчезли напрочь, хлебные поля и зеленые пастбища тоже кончились. Вместо них появились клочки возделанной земли, на которых росли овощи. Даже в столь ранний час дорога кишела путниками.
Когда они прошагали примерно пять миль, кузнец поинтересовался:
— Мы все ещё в Даузгере? Сдается, я никогда не слышал о городе таких размеров.
— Нет, — засмеялся Вадевия, — думаю, мы уже в Незбуре. Именно это я и имел в виду, когда сказал, что Даузгер не деревня. Это просто пригородное поселение, каких много вокруг Зейдабара.
Башни и купола столицы были отчетливо видны, хотя до них ещё предстояло шагать и шагать.
— Неужели вы хотите сказать, что отсюда до Зейдабара идут сплошные поселения? — спросил Маллед.
— Именно. Во всяком случае, вдоль дорог.
Кузнецу с трудом в это верилось, однако возражать старику он не стал и продолжал шагать молча.
Еще один час непрерывной ходьбы убедил его в правоте жреца. Теперь главную дорогу примерно через каждую сотню ярдов пересекали улицы, а параллельно тракту и чуть в стороне от него тянулись широкие проспекты. Но это все ещё не было Зейдабаром.
Теперь он находился не прямо перед ними, а чуть справа, взирая сверху вниз на крыши домов, лавок и мастерских, выстроившихся вдоль дороги. Город стоял на вершине холма. Таких холмов Маллед никогда не видел. Его каменные склоны были настолько круты, что скорее напоминали утес, в то время как вершина оставалась совершенно плоской.
Правда, сейчас она скрывалась за городской стеной, столь причудливо слившейся со скалистыми склонами, что переход от обрыва к стене был почти не заметен. Впрочем, при более пристальном рассмотрении обнаруживалось, что неровный, каменный, поросший вьющимися растениями вертикальный склон был творением природы, а могучее сооружение из черного камня с кованными из железа мостками по периметру — произведением человеческих рук.
Скала возвышалась над уровнем равнины примерно на сотню футов, да ещё стена добавляла пятьдесят — шестьдесят футов.
— И как же мы туда доберемся? — спросил Маллед.
— Ворота расположены в северо-западной части стены и смотрят на Агабдал, — пояснил Вадевия. — Дорога огибает возвышение.
— В стене только одни ворота?
— Да.
Маллед, чуть поразмыслив, сказал:
— Всю жизнь я слышал от людей о Вратах Зейдабара, но понятия не имел, что эти знаменитые Врата существуют в единственном числе.
— Да, это правда. Ведь вначале Зейдабар был простой крепостью, все остальное появилось позже.
— Крепость… — Маллед взглянул на застившие половину неба стены, на башни и, оценив столь изощренную систему обороны, произнес:
— Знаете, в детстве мать рассказывала мне истории, в которых все заслуги в защите Империи приписывались богам и Заступникам. Однако я не представляю, кто может рассчитывать на успешный штурм, даже если крепость обойдена вниманием богов.
— Никто никогда не пытался сделать это. Однако сейчас Назакри способен свершить невозможное, — ответил Вадевия.
Примерно через полмили их дорога влилась в другой тракт. Дома теперь стояли вдоль неё с обеих сторон стена к стене, и линия эта прерывалась лишь на перекрестках.
Да, это была явно не деревня и даже не простой город. Это был Очень Большой Город. Таких Маллед не только не видел, но даже не подозревал, что они могут существовать, хотя и знал — столица Империи довольно велика.
— Мы уже в Зейдабаре? — спросил он. — Или это место все ещё называется по-иному?
— Ответ будет зависеть от того, кому ты задашь этот вопрос, — улыбнулся Вадевия. — По существу, это не что иное, как Зейдабар. Но ревнители чистоты языка относят это название только к крепости. Одни называют это место Внешним Зейдабаром, или Внешним Городом, другие — Восточным Агабдалом.
— Значит, мы очень близко от Агабдала?
Маллед слышал об огромном порте, через который в Зейдабар доставляются товары со всех концов Империи, но только сейчас узнал, что он расположен совсем рядом со столицей.
— Ты разве не чувствуешь запаха моря?
Маллед ощущал целую гамму запахов, но уловить в них запах моря не мог. Поэтому в ответ лишь пожал плечами.
Широкая улица, по которой они теперь шли, огибала основание горы, и вскоре их глазам предстал вход в крепость.
Улица выходила на огромную, кишащую людьми площадь, с которой начинался подъем к самой твердыне, представлявший собой рукотворный, весьма крутой пандус шириной в сто футов. Верхняя треть пандуса, прорубленная в скале, с обеих сторон была защищена могучими стенами, в тени которых находились знаменитые Врата Зейдабара.
Маллед был потрясен их грандиозностью. Огромные панели из сверкающего металла, во много раз превосходящие рост человека и размахнувшиеся в ширину на сорок ярдов каждая, были распахнуты. Они висели на гигантских петлях, и от каждой створки к сторожевым привратным башням тянулись пучки толстенных канатов. Растворенные Врата напоминали исполинскую птицу. Но у какой птицы могли быть такие фантастические крылья, покрытые чистым золотом и серебром!
— Пойдем, — сказал Вадевия. — У тебя будет достаточно времени, чтобы наглядеться на них.
Маллед, очнувшись, затрусил вперед. Визитеры протиснулись сквозь толпу, вышли на площадь и уже по ней проследовали к пандусу.
Поднимаясь в окружении многих дюжин людей по крутому склону, Маллед видел прямо перед собой сверкающий купол Великого Храма — огромную массу золота в рамке сказочных Врат.
— Вначале мы остановимся там, если не возражаешь, — сказал Вадевия, указывая на Храм.
Малледу, ошеломленному толпой, шумом и величавостью окружающего, Храм показался вполне подходящим местом.
Его безмерно удивляло, как Вадевия может верить, что один-единственный человек, пусть даже богоизбранный, способен что-то здесь изменить.
Такое место, как Зейдабар, в Заступниках не нуждается.
Глава двадцать седьмая
Апирис, Верховный Жрец Великого Храма в Зейдабаре, Уста Богов, Советник Ее Императорского Величества Беретрис, Королевы Домдара и Императрицы Всех Его Владений, мучился ужасной головной болью. Он чувствовал, как череп раскалывается изнутри, грозя вот-вот разлететься на тысячу осколков.
Это уже не вызывало удивления. Иногда ему казалась, что голова болит непрерывно все шестнадцать лет, с той минуты, когда его титул — Уста Богов — потерял свой истинный смысл. От всех остальных титулов пользы было мало. Конечно, он продолжал беседовать с богами, но не обнаруживал признаков того,
