дороги, и добралась до самых Соленых Болот, а там впервые увидела океан. И когда увидела, тут же поняла, что хочу поплавать по нему, но единственные лодки в Соленых Болотах — крошечные скифы, на которых местные ловят рыбу и крабов. Мне сказали, что настоящие корабли я найду в Черном Порту, так что я отправилась по дороге вдоль побережья на юг, в Черный Порт. И вдруг откуда ни возьмись налетел ветер.
— С морским бризом так бывает, — заметил Хват.
Вожак покачала головой:
— Это не был обычный морской бриз. Это был смерч. Я пыталась укрыться за деревьями у дороги, понадеявшись, что они не станут возражать, но тут с неба упал человек и рухнул прямо передо мной.
— Чародей, — догадалась Ясновидица.
— Конечно, — кивнула Вожак. — Чародей. Я его прежде не встречала. Старик. Он лежал передо мной на дороге, и я слышала, как он дышит хрипло и тяжело. Но он молчал и не шевелился. Я осторожно приблизилась, опустилась рядом с ним на колени и спросила: «Как ты?» Но он лишь застонал. Я взяла его за плечо и попыталась перевернуть, но он оказался куда тяжелее, чем можно подумать. Со стариками так иногда бывает. Однако он сумел сам приподняться, и я увидела его лицо. Вся борода в крови, под носом тоже кровь, и глаз подбит. «Кажется, у меня сломана нога», — сказал он. Я задрала его синий балахон и поглядела. От лодыжки до колена обнаружился здоровенный кровоподтек, уже начавший приобретать лиловый оттенок, но никакой припухлости или вывиха я не увидела. «По-моему, все в порядке, — сообщила я ему. — Нога не выглядит сломанной».
— А это и впрямь можно определить на глазок? — спросил Лучник.
— Как правило, да, — ответила Ясновидица. — Продолжай, Вожак.
— Ну, как бы то ни было, я помогла ему сесть, мы обсудили состояние его ноги, и я сказала: «Повело тебе, что я тут оказалась», а он ответил: «Это никакое не везение. Я тебя искал». Мне не понравились его слова, и я спросила: «Ты это о чем?» — «Ты ведь Вождь Избранных, верно?» — спросил он. Я подтвердила. «Ну значит, тебя-то я и искал. Лорд-Чародей свихнулся и начал убивать ни в чем не повинных чародеев!» — «А с чего ты решил, что они ни в чем не повинны?» — поинтересовалась я. «Да потому что он попытался убить
— Он мог солгать, — заметил Меч.
— Мог, — согласилась Вожак. — Хотя довольно трудно себе вообразить, что этот древний старик с больной ногой мог быть злокозненным чудовищем.
— Но…
— Разве я сказала, что поверила ему?
— М-м-м… нет…
— На самом деле я попридержала свои мысли при себе и попросила его объяснить все толком. Что он и сделал.
Старик сказал, что он занимался обычными делами у себя дома в Южных Холмах, когда группа человек в двадцать, облаченных в черно-красную форму и с перьями арра на рукавах и шлемах, подошла к его жилищу. Их предводитель постучал в дверь, заявив, что хочет поговорить с чародеем. Когда старик открыл, то увидел, что за этим человеком стоят четверо с обнаженными мечами наготове, а за теми — еще пятеро с копьями на изготовку. А чуть подальше — десяток лучников с натянутыми стрелами, причем вставшие так, что один лерр воздуха не смог бы их всех охватить прежде, чем они спустят тетиву.
Чародей спросил, что все это значит, и тот, что стучал в дверь, сообщил, что они пришли по приказу Лорда-Чародея в поисках неких запрещенных предметов. И попросил чародея выйти, чтобы обсудить этот вопрос.
Старик заявил, что понятия не имеет, о чем идет речь, но ему весьма не понравились вооруженные люди, и вместо того чтобы выйти наружу, он нырнул в дом и захлопнул дверь.
Глава отряда попытался уговорить его выйти, но чародей отказался, и тогда эти люди подожгли дом. Огонь старик погасил, поскольку управляет несколькими леррами огня, но решил не вступать в дальнейшие дискуссии, а попросту вылез наружу через верхнее окно и полетел прочь.
Лучники стали по нему стрелять, но его лерры воздуха смогли отвернуть стрелы, хотя и с большим трудом, поскольку на всех стрелах было оперение из перьев арра.
— А это возможно? — вдруг заинтересовался Лучник.
— Он так сказал, — пожала плечами Вожак. — Я толком не знаю.
— Они не такие жесткие, как маховое перо, поскольку арра не летают, — пробормотал Лучник, — но, может быть…
— Продолжай, — оборвал его Меч, обращаясь к Вожаку. — Что было дальше? Он улетел на поиски тебя?
— О нет, — покачала головой Вожак. — Он направился к одному из своих друзей-чародеев, некоему Казраму с Трясины. И нашел его, да. Ну, во всяком случае, его голову. На шесте перед обгорелыми руинами усадьбы. Тело старик нигде не обнаружил.
— Очаровательно, — пробормотал Хват.
— Старик поинтересовался у ближайшего крестьянина, что стряслось с Казрамом, и тот сообщил, что сюда пришла группа солдат Лорда-Чародея и убила его, потому что чародей воровал у местных жрецов. «А он действительно воровал?» — поинтересовался старик. На что крестьянин пожал плечами и сказал: «Ну, наверное». Было непохоже, что его огорчило убийство соседа.
— Ну, исходя из моего опыта, чародеи — не самые лучшие соседи, — хмыкнул Лучник.
— Чародеев никто не любит, — согласился Меч, вспомнив знание, которое передала ему Младшая жрица четыре года назад.
— Давай дальше. — Красавица жестом предложила Вожаку продолжать.
— Он полетел дальше. И обнаружил, что трое других тоже мертвы. Одну он назвал Синей Дамой, другого Обжорой, а третьего Коричневым Магом. Синюю Даму повесили. Я несколько удивилась, что чародея можно убить таким простым способом, но старик заверил меня, что не стоит большого труда повесить тех, в чьи умения не входит способность мало-мальски летать или еще что-нибудь, способное оборвать веревку. Или тех, у кого забрали или уничтожили талисманы, лишив возможности прибегнуть к магической защите. Коричневому и Обжоре отрубили голову и тоже водрузили на шест, хотя в случае с Коричневым не обошлось и без огня, поскольку голова на шесте представляла собой лишь обгорелый череп.
— А он точно уверен, что это была голова того чародея? — спросил Меч.
— Он утверждал это с полной уверенностью, а я не стала спорить, — ответила Вожак.
— А потом он отправился искать тебя?
Не совсем. Он нашел четверых мертвых чародеев, и еще двух живых. Но он мне не сказал, кого именно. И они не поверили ему, когда он сообщил им, что Лорд-Чародей убивает других чародеев без всякого повода. «Должно быть, они что-то натворили, — сказали те двое. — Возможно, та четверка затеяла какой-то заговор».
— Может, и затевали, — заметил Лучник.
— Старик так не считал, и с жаром уверял, что уж он-то точно ничего не замышлял, а солдаты пришли за ним. «Ну, может, к тебе пришли по ошибке, — сказали те двое чародеев. — Вот же ты, вполне живой и здоровый». Они не стали слушать, когда он попытался убедить их, что что-то тут не так. Не стали его слушать и простые люди, соседи убитых чародеев. Они все полагали, что ежели Лорд-Чародей сказал, что эти четверо ступили на путь зла, значит, эти четверо — злые колдуны, и их убийство всего лишь означает, что Лорд-Чародей делает свою работу.
— Но Лорд-Чародей их не убивал, — мягко заметила Ясновидица. — Не сам. Я бы это почувствовала.
— Их убили его люди, как сказал мне старик. Солдаты в красно-черном. Никто и не утверждал, что Лорд-Чародей сделал это своими руками.
— Но если это так, то я бы почувствовала что-то, когда он отдавал приказ, — сказала Ясновидица.
