подумала: может, хоть вы меня защитите.
— Защитим. Но от чего?
— От всего. — Девочка неопределенно помахала рукой. — Я хочу сказать, это для любого плохо — стать чародеем, но если ты к тому же ведьма... ну, это ведь против правил Гильдии? Мой наставник думает, именно так. Он думает, это против правил и Сестринства тоже.
— Не думаю, что у Сестринства появились уже какие-нибудь правила против чародеев, — заметил Ханнер. Ом мало знал о довольно свободной организации ведьм, но и того, что он знал, было довольно: ему не верилось, что они способны принять хоть какие-то правила всего за два дня. — А кроме того, тебе не обязательно вступать в Сестринство, если ты этого не хочешь.
— Но... разве их правила не обязательны для всех, как в Гильдии магов?
— Вовсе нет, — принялся объяснять Ханнер. — Если ты маг, то обязан вступить в Гильдию, и они убивают всякого, кто нарушает их запреты, но Сестринство — дело другое. Я вообще не уверен, что у них есть правила, а если и есть, то касаются они лишь самих сестер. И потом, сестры никого не убивают, во всяком случае, так я слышал. Это скорее объединение, чем гильдия.
— У Братства правила есть, — с сомнением сказала Шелла. — Наставник перечислял их мне. Он был в Братстве.
— Но сейчас уже нет?
— Нет. Он вышел оттуда. Им не понравилось, что он взял в подмастерья девочку.
— Но они его не убили, ведь правда?
Она задумалась — и словно солнышко начало выходить из-за туч.
— Нет...
Тучи набежали снова.
— Но Гильдия все равно запрещает смешивать магию.
— А правитель вообще не желает видеть чародеев в городе, — добавил Ханнер. — Вот мы и собираемся драться.
Шелла кивнула, но на личике ее так и застыло выражение неуверенности и тревоги.
— Ну, ладно. — Ханнер сменил тему, надеясь подбодрить ее — и себя. — А кто твой наставник? Он знает, где ты?
— Келдер из Крукволла, — сказала она. — Вряд ли он знает, где я, — да вряд ли и хочет знать. — Она быстро заморгала, губы ее задрожали, и Ханнер понял, что она вот-вот заплачет. — Он вышвырнул меня вон.
— Да как же он мог! — возмутился Ханнер. — Наставник отвечает за подмастерье!
Шелла шмыгнула носом, вытерла его рукавом, потом приложила тот же рукав к глазам.
— А вот смог. Сказал, я больше не ведьма и никогда ею не буду.
— Потому, что ты чародейка?
Девочка молча кивнула.
И тут Ханнера поразила одна мысль.
Чародеи передвигали предметы, не касаясь их; большинство чародеев — и он в том числе — как раз и обнаружили, кем стали, именно обнаружив у себя этот дар.
Но ведьмы тоже передвигали предметы, не касаясь их. Само слово «чародейство» возникло из-за сходства новой силы с каким-то древним ведьмовством. Правда, у них летали только маленькие предметы. Что же такое передвинула эта девочка?
— Откуда он узнал, что ты — чародейка?
— По тому, что я сделала, — прошептала Шелла так тихо, что Ханнер едва расслышал ее.
— Ханнер, мальчик мой, — позвал Фаран. — Не могли бы ты и твоя подружка обратить на нас внимание? Мы начинаем.
Ханнер оглянулся.
— Минутку, дядя, — попросил он и снова повернулся к Шелле. — Так что же ты сделала?
— Превратила Теллеша-Мясника в чародея.
Ханнер моргнул.
— Ханнер, — уже настойчивее позвал Фаран.
Ханнер поднял руку.
— Так что ты сделала?
— Я пыталась его исцелить! — почти прокричала Шелла. Потом голос ее снова сделался привычным чуть слышным бормотанием, но слова хлынули таким потоком, что Ханнеру стоило огромного труда уловить смысл. — Он поранил себя, а потом поскользнулся в крови и стукнулся головой о стену, и наставник Келдер сказал, мне пора учиться целительству; мы вместе остановили кровь Теллешу, и хозяин велел мне посмотреть голову Теллешу и сказать, есть ли там что делать, я попыталась, но мое ведьмовское зрение работало плохо... и тогда я сделала что-то, не знаю что, — и увидела, но по-другому, я просто смотрела внутрь головы Теллеша и сравнивала со своей, потому что у меня-то все должно было быть правильно... и я снова сделала что-то, мне трудно объяснить что, но это было словно открыть кран, только я не смогла снова его закрыть... А потом Теллеш сел, чувствовал он себя лучше, только немного странно, и сказал, что слышит голоса, а потом потянулся к кошельку, и тот сам прыгнул ему в ладонь, а мастер Келдер посмотрел на нас обоих и сказа-а-ал... — Тут она наконец расплакалась, быстро, тихонько всхлипывая и вздыхая.
— Ханнер! — рявкнул Фаран.
Ханнер поднял взгляд.
— Прости, дядя, — сказал он. — Я отведу ее в гостиную и успокою. Мы быстро.
Фаран ожег его взглядом.
— Так ступай!
Обняв Шеллу за плечи, Ханнер провел ее по коридору в переднюю гостиную, по дороге плотно прикрыв за собой дверь столовой.
Если то, что сказала Шелла, — правда, это может быть весьма ценным. До сих пор Ханнер, да и все остальные, считали, что чародеи, ставшие таковыми в Ночь Безумия, — единственные в мире, и больше их не появится, если то загадочное событие не повторится и не породит новых.
Но если чародеи могут творить новых чародеев, так же как ведьмы — обучать учениц, а маги — помогать подмастерьям делать ритуальные клинки, чтобы те стали истинными магами, тогда... тогда лорду Азраду окажется не так уж легко уничтожить чародеев, и вполне возможно, что именно они — настоящие маги.
Ханнер видел, как Мави спустилась вниз, но уходить не торопилась, возможно, рассчитывала, что он снова проводит ее. Они с Альрис, беседуя, сидели в передней гостиной; когда вошли Ханнер и Шелла, девушки умолкли.
— Что, дядюшка выставил вас, как и всех прочих нечародеев? — спросила Альрис.
Заметив следы слез на щеках девочки Мави поднялась и шагнула к ней, но Шелла отшатнулась, и Мави замерла.
— Я привел сюда Шеллу, чтобы успокоить — объяснил Ханнер. — У нее был очень тяжелый день. Ее выгнал наставник.
— Она чародейка? — спросила у Ханнера Альрис.
— Как ты? — спросила у Шеллы Мави.
— Она чародейка, — отвечал Ханнер, а Мави взяла девочку за руку.
— Может, тогда ей лучше побыть с другими чародеями? — осведомилась Альрис.
— Возможно, когда ей станет легче, — отрезал Ханнер. Он раньше думал, что Альрис, быть может, обрадует появление Шеллы — они ведь были почти ровесницами, — но, похоже, это не сработало.
Мави тепло улыбнулась.
— Я Мави, — сказала она.
Шелла сглотнула и перестала всхлипывать ровно настолько, чтобы выговорить:
— А я — Шелла.
— А это — леди Альрис, — продолжала Мави. — Она — сестра лорда Ханнера.
Шелла взглянула на Альрис, потом снова пристально посмотрела на Мави.
Ханнеру вдруг стало тревожно. Что-то происходило, он чувствовал это, но не знал — что.
