повернула, будто не слыша его слов.
— Рудира! — окликнул он. — Сюда!
Рудира мотнула головой, рыжая грива ее взметнулась, словно на сильном ветру, хотя воздух за стеной силы оставался неестественно неподвижным.
— Зовет, — сказала она — и Ханнер понял, что ноги ее уже не касаются земли. — Я слышу, я ощущаю, я почти вижу зов!
Она плыла на север по Второй Западной улице, медленно поднимаясь и отдаляясь от остальных. Волшебная преграда разделилась: одна ее часть, окружавшая лорда Фарана и его спутников, застыла на месте, другая же следом за Рудирой двинулась по самой середине Второй Западной улицы. За этим в смятении следили сбившиеся в кучу солдаты и горожане; кое-кто поворачивался и удирал, другие оставались на месте.
— Рудира, подожди! — крикнула Кирша. — Что тебя зовет?
— Я тоже слышу, — сказал Варрин.
— Но что это? — не унималась Кирша. — Мы не знаем! А может, это что-то злое заманивает нас в ловушку?!
Все замерли в нерешительности, и Ханнер не выдержал; он помчался за Рудирой, выкрикивая ее имя.
Она уже поднялась высоко; Ханнер подпрыгнул и схватил ее за ногу, стянув зеленый башмачок. Она даже не оглянулась — только поднялась выше и полетела быстрее.
— Иду! — кричала она на лету.
Ханнер, задыхаясь, остановился и следил, как силуэт Рудиры тает вдали — она мчалась ввысь и на север, быстрее и быстрее, пока не исчезла над крышами Пряного города.
Барьер, очистивший большую часть Второй Западной улицы, исчез с ней, и, когда Ханнер отвел взгляд от северного неба, то увидел с полдюжины стражников — они приближались, наставив копья.
— Ох нет! — пробормотал он, пятясь.
Он не хотел бежать; бежать от врага — унизительно. Он пятился, солдаты наступали. Один из них отшвырнул в сторону сброшенный Рудирой башмачок.
Потом они застыли, словно наткнувшись в стену.
— Сюда, лорд Ханнер, — окликнула Кирша.
Ханнер повернулся.
Четверо оставшихся чародеев по-прежнему стояли на перекрестке. Ждут меня, понял Ханнер. Он направился к ним, стараясь сделать вид, что ничего особенного не произошло.
— Она улетела, — сказал Йорн, глядя на север.
— Знаю, — ответил Ханнер. — Почему вы не попытались остановить ее?
— Я пыталась, — возразила Кирша. — Ты разве не почувствовал? Но она всегда была сильнее.
Ханнер взглянул на Варрина.
— Я даже не пробовал, — спокойно проговорил тот.
Фаран удивленно обернулся.
—Почему? Возможно, вы двое...
— Я удерживал заслон, милорд; прости, но ты недостаточно силен, чтобы делать это один. — Он немного поколебался и добавил: — И потом, я не смог бы остановить ее. Попытайся я — и улетел бы с ней вместе. А я пока не готов.
— Не готов? Последовать за ней? — Ханнер видел, что лорд Фаран изо всех сил сдерживает гнев. — О чем ты говоришь?
— Ты разве не ощутил еще этого, милорд? — удивился Варрин. — Не слышал зова?
Ханнер слышал, как о зове говорила Рудира, но у Варрина это слово прозвучало как-то совершенно по-особому.
— Чего я не ощутил? — переспросил Фаран. — Чего не слышал?..
— Дядя. — Ханнер огляделся. — Не лучше ли нам вернуться домой?
— Нет! — сердито рявкнул Фаран. — Рудира, конечно, предала нас, но взгляни! — Он повел рукой. — Мы все еще столь сильны, что можем сдержать всех городских стражников!
— Но если Варрин слышит этот зов...
Фаран и Ханнер разом взглянули на Варрина.
— Я его слышу, — подтвердил Варрин, — но пока могу сопротивляться. Однако, милорд... чем больше я пользуюсь своей силой, тем громче становится зов. И если я слишком часто буду прибегать к магии...
— Я тоже слышу его, — призналась Кирша. — Только пока очень слабо.
— Дядя, зов слышат только самые сильные чародеи, — сказал Ханнер. — Именно те, кто нужен тебе больше всего, если ты намерен захватить дворец.
— Я не говорил, будто собираюсь захватывать дворец, — быстро возразил Фаран. — Я намерен поторговаться с лордом Азрадом, а не свергать его. — Где-то поблизости с треском разорвалась магическая молния. — Кирша, будь так добра, займись волшебниками. Остальным — сдерживать стражников.
— Зачем нам торговаться? — спросил Ханнер. — Почему ты не хочешь просто выждать? Вы ведь уже доказали, что он не в силах вас тронуть.
— Мы не доказали ничего. — Фаран понизил голос. — Мы показали, что он не может запросто послать солдат и схватить нас, но что помешает ему нанять волшебников и перебить нас в постелях? Нам нужно заключить соглашение — немедля, прилюдно, чтобы он не смог передумать.
— А если Гильдия примет нашу сторону? Тогда волшебников ему не нанять...
— Значит, он наймет демонологов. У них нет Гильдии, им некому диктовать, что делать. Мне как-то не улыбается проснуться однажды ночью и обнаружить мерзкого Нездешника, усевшегося у меня на груди, чтобы сожрать мне лицо. Нет, необходимо решить вопрос немедленно. Азрад, очевидно, бросил на нас всю свою гвардию, а когда убедится, что это не сработало, будь уверен: он обратится к магии.
— Если Гильдия магов... — начал Ханнер.
Фаран оборвал его.
— Ханнер, Гильдия не окажет нам помощи вовремя, если вообще намерена это делать. Собирайся они помочь нам, Итиния уже связалась бы со мной. Говорящий талисман у меня с собой — в кошеле, — и он молчит. Мы предоставлены себе, и нам необходимо склонить Азрада к соглашению, и как можно быстрее.
— Согласен, милорд, — к удивлению Ханнера, поддержал его дядюшку Йорн. Юноша не заметил, как во время их с дядей разговора они оказались окружены внимательными слушателями. — Своевременность — ключ к победе, как всегда повторял лейтенант Кеншер, а лучший способ прекратить битву — не дать ей начаться.
— Эта битва, я думаю, уже началась, — вздохнул Фаран. — Но есть еще время не дать ей разгореться.
— Но мы потеряли Рудиру, — сказала Кирша, глядя на север.
—Тем больше причин торопиться. — Фаран бросил быстрый взгляд на Варрина. — Прежде чем кто- нибудь еще откликнется на зов, чем бы он ни был.
— Я по-прежнему считаю это глупостью, дядя, — настаивал Ханнер. — Двадцать — пусть даже тридцать — чародеев против всего города?
— Что имеем — с тем и работаем, — отозвался Фаран. — А теперь пошли! — Он повернулся на восток и театрально простер перед собой руку. — Вперед — во дворец!
Глава 35
Поход ко дворцу показался Ханнеру нереальным, будто во сне: неуправляемая шайка чародеев, разного возраста, разного роста и обоих полов, одетая кто во что горазд — от лучшей шелковой туники и зеленого бархатного плаща лорда Фарана до отрепьев Зарека, — шествовала по Высокой улице и
