— Она следила за нами, я была здесь, когда... Я хочу сказать... Я начала ученичество в месяц Дождей 5223 года...
— Вы не могли бы назвать точные даты этих посещений? — перебил девушку Теллуринон.
— Что касается дней — то нет, — покачал головой Келдер. — Я даже не уверен, что это происходило именно в месяц Дождей. Большинство посещений приходится на вторую половину месяца Зеленеющей Травы и начало месяца Длинных Дней.
Чародеи обменялись многозначительными взглядами.
— Оставьте нас, — произнес Теллуринон.
— Но... — начала было Сараи.
— Уходите! — взревел Теллуринон. — Мы благодарны вам за информацию, но теперь нам надо побеседовать без посторонних. Тобас, проследите, чтобы они закрыли дверь, и обеспечьте охрану.
— Хорошо, Гильдмастер, — ответил молодой человек, вставая на ноги.
Келдер и Сараи не стали его ждать. Поднявшись по лестнице, они прошли через рабочую комнату чародея и уже в коридоре услышали стук захлопнувшейся двери.
— Леди Сараи? — поинтересовался женский голос.
Сараи обернулась и увидела стоящую на лестнице Караниссу. Из-за ее плеча выглядывали Алоррия и Тенерия.
— Мы почувствовали какое-то напряжение, — сказала Каранисса.
— Келдер и я помешали заседанию Гильдии, — объяснила Сараи.
— О... — Волшебница покосилась на закрытую дверь рабочей комнаты. — Это неприятно. Теллуринон временами бывает просто невыносим. — Немного помолчав, она спросила: — Вы уже завтракали?
— Нет, — призналась Сараи. — Что касается меня, я не завтракала. А вы уже подкрепились?
— Да, но пусть это вас не волнует.
Каранисса легко сбежала по ступенькам и провела Келдера с Сараи на кухню, где нашлись бисквиты, джем и различные фрукты.
Алоррия и Тенерия пожелали присоединиться, и все пятеро провели некоторое время в приятной беседе.
Они еще сидели на кухне — хотя все было съедено, — когда явился Теллуринон и объявил, что в Доме Гильдии они больше не являются желанными гостями.
— Здесь нет ничего личного, — пояснил он, когда все несколько оправились от первоначального потрясения. — Но утренний инцидент наглядно продемонстрировал, что мы совершили серьезный просчет, допустив вас — нечленов Гильдии в здание, где секретно обсуждаются проблемы первостепенной важности.
— Но позвольте! — запротестовала Сараи. — Мы же заключили...
— Леди Сараи, — загромыхал, обрывая ее, Теллуринон, — или, вернее, Сараи из Этшара, мы заключили соглашение, связанное с расследованием серии убийств. Следствие закончено. Личность убийцы установлена, ее местонахождение известно. Вопрос теперь в том, какому наказанию подвергнуть преступницу. И это уже является прерогативой Гильдии и не имеет никакого отношения к городскому правительству. Более того, вы, как и ваш Верховный Правитель, лишились своего поста. У нас нет информации, которой следовало бы с вами делиться.
— Но...
— Даже если бы это было не так, то мы все равно не давали вам права врываться на наши совещания, когда вам заблагорассудится. Иногда возникает необходимость обсудить проблемы, которые ни при каких обстоятельствах не должны стать известны лицам, не входящим в Гильдию. Этими секретами мы не намерены делиться ни с вами, ни с кем бы то ни было. — Повернувшись к остальным, он добавил: — Полагаю, для Алоррии и Караниссы супруг подыщет подходящую комфортабельную гостиницу. Скорее всего это будет «Колпак и Кинжал». Кроме того, я уверен, что, если вы пожелаете, любой член Гильдии с радостью согласится предоставить вам кров.
Все промолчали, и Теллуринон повернулся, чтобы уйти. Алоррия показала ему в спину язык, а Сараи, сама не ожидая того, захихикала.
Но когда маг ушел, ей стало не до смеха.
— Ну и что же мне теперь делать? — спросила она.
Глава 30
— Это все? — поинтересовалась Табеа, окинув взглядом огромную толпу, заполнившую тронный зал и разливающуюся вниз по лестницам.
— Все, кто пожелал, — ответил ее свеженазначенный Канцлер.
— Неужели кто-то решил остаться? — не скрывая изумления, спросила «Императрица».
— Да, Ваше Величество. Некоторые отклонили ваше приглашение.
— Но почему? Они объяснили?
— Да.
— Так скажите.
Канцлер нервно переминался с ноги на ногу.
— Приводились разные причины, Ваше Величество. Табеа видела, что Арл волнуется, но у нее не было настроения позволить ему уйти от ответа.
— Назовите хотя бы некоторые. Просто так, для моего просвещения.
— Хорошо. Одни... — Канцлер боязливо поднял глаза и, убедившись, что хозяйкой руководит любопытство, а не гнев, продолжил: — Одни вам не доверяют. Опасаются, что вы их обманете — поработите или убьете.
— Но зачем мне так поступать? — совершенно искренне изумилась Табеа.
Она знала, что Арл не врет. Его внутреннее напряжение спало — так бывает только тогда, когда человек говорит правду. После произнесенной лжи напряжение усиливается.
— У меня нет ответа, Ваше Величество, — пожимая плечами, ответил Канцлер.
— Какие еще причины приводились?
— Некоторые сказали, что им нравится их образ жизни. Таких немного, но они существуют, Ваше Величество, и...
— Знаю, знаю. — Табеа оборвала его взмахом руки. — Я никогда не могла понять, почему эти люди вообще остаются в городе. Всю жизнь мечтают о дикой природе, но никогда не двигаются с места. Я таких встречала. Что еще?
— Некоторые сказали, что не хотят идти во дворец, потому что... ммм... скоро придется возвращаться назад.
Канцлер опять начал нервничать.
— Но почему? — спросила «Императрица». — Неужели они считают, что я передумаю и выкину их обратно на Поле?
— И это тоже... но самое главное... они не верят, что вы долго продержитесь у власти.
— Вот как? — нахмурившись, произнесла Табеа. — Что ж, они жестоко ошиблись. Верховный Правитель бежал и никогда не вернется. Я же останусь здесь навсегда.
— Да, Ваше Величество.
Повернувшись лицом к толпе, Табеа задала Канцлеру последний вопрос:
— Сколько их здесь собралось?
— Не имею представления, Ваше Величество, — с несчастным видом признался Арл. — Я не догадался пересчитать их на входе.
Табеа кивнула и, возвысив голос, обратилась к толпе: — Народ Этшара! Приветствую тебя в моем дворце! — Раздались, но тут же умолкли неуверенные приветственные крики. — Я — Табеа Первая, Императрица Этшара, ваш новый правитель! — продолжила девушка. — Многовековой гнет закончен, и
