Анджей Урбанчик
В ОДИНОЧКУ ЧЕРЕЗ ОКЕАН.
Сто лет одиночного мореплавания
Отважное племя морских робинзонов
Каравеллы, клиперы и бриги стали историей, но парус не исчез с синих океанских просторов. Сегодня престиж и романтику парусного искусства поддерживают яхтсмены. Армады яхт бороздят моря и океаны, своими стежками-маршрутами сшивая вместе континенты. Белый парус появляется на горизонте не только в солнечных тропических широтах, но и в суровых антарктических водах и за Северным полярным кругом. Явление это в наши дни стало настолько заметным, что яхтсмены наряду с автомобильными гонщиками становятся героями литературных произведений. Из многочисленной интернациональной когорты моряков-парусников особняком стоят те, кто совершает дальние плавания в одиночку. Имена таких одиночных мореплавателей, как Фрэнсис Чичестер или Робин Нокс-Джонстон, широко известны. Миллионы людей в разных странах, не переставая удивляться мужеству человека, бросившего вызов стихии, с напряженным вниманием следили, как по водным просторам планеты движется его маленькое хрупкое суденышко. К морским робинзонам относятся и мореплаватели, которые уходили в одиночные рейсы на рыбацких парусных ботах, резиновых шлюпках, плотах или даже весельных лодках.
Первая страница летописи одиночных океанских плаваний под парусом была заполнена в 1876 году. Летом этого года рыбак Альфред Енсен, датчанин по национальности, в одиночку пересек Северную Атлантику на парусном боте-дори. Его рейс от берегов Северной Америки до Британских островов продолжался почти семь недель.
Столетняя история одиночного мореплавания под парусом насчитывает не менее двухсот трансокеанских плаваний.
В первые десятилетия ареной рейсов мореплавателей-одиночек была главным образом Северная Атлантика с традиционным маршрутом от американских берегов в водах Гольфстрима и Северного Атлантического течения, реже путь пролегал в субтропических шпротах южнее Азорских островов.
Мореплаватели-одиночки конца XIX и начала XX веков — почти исключительно рыбаки и профессиональные моряки. Нередко они выходят в море на парусниках собственной конструкции, построенных своими руками. Все они — хранители традиций парусного флота, рыцари гордого белого паруса. В печальные для парусного флота дни, когда под напором пароходов он уступал один морской путь за другим, эти моряки, выходя в дерзкие плавания, стремились поддержать престиж паруса — изумительнейшего изобретения человеческой мысли, позволившего в своё время открыть Америку и совершить кругосветное путешествие.
Наиболее значительной фигурой раннего периода истории одиночного парусного мореплавания был, конечно, опытнейший капитан-парусник Джошуа Слокам. Первым из моряков- одиночек он совершил кругосветное плавание. Простой, подкупающий своей искренностью и правдивостью рассказ Слокама о необычайном кругосветном путешествии под парусом, совершенном в полном одиночестве, появившийся сначала в номерах «Сенчури иллюстрейтид», а затем вышедший отдельной книгой, стал бестселлером. Это была первая книга, в которой говорилось об опасностях, подстерегающих мореплавателей-одиночек в плаваниях, самая главная из которых — чувство одиночества.
«В безмолвии унылого тумана я чувствовал себя бесконечно одиноким, как насекомое, плывущее на соломинке… — писал Джошуа Слокам. — В такие дни меня охватывало чувство страха, а память работала с поразительной силой. Всё угрожающее, малое и большое, удивительное и обыденное возникало и странно чередовалось в моей памяти. Страницы прошлого, полузабытого, возникали передо мной и казались относящимися к иному, давно минувшему существованию. Смеющиеся и плачущие голоса рассказывали мне о том, что я слышал в различных уголках земного шара…»
Боясь разучиться говорить, Слокам отдавал себе команды по управлению судном и сам себе отвечал. Он спрашивал воображаемого рулевого: «Какой курс?» Ответа не было, и чувство одиночества словно железными тисками схватывало мореплавателя. Современные мореплаватели-одиночки, чтобы преодолеть это чувство, включают радиоприемники или магнитофоны. В конце концов оно заглушается. И океан с его штормами и бурями помогает в этом.
Следующий этап истории одиночного мореплавания охватывает два десятилетия между первой и второй мировыми войнами. И хотя по-прежнему Атлантический океан остается главной ареной одиночных плаваний, наступила европейская эра. Основные трассы пересекают теперь океанскую акваторию с востока на запад, от берегов Европы к Американскому континенту. Преимущественно избирается путь в тропических широтах с их попутными пассатными течениями и ветрами. Контингент мореплавателей-одиночек становится куда более пестрым. В плавания пускаются не только бывалые моряки-парусники и яхтсмены, но и отважные новички. Среди мореплавателей-одиночек — представители «потерянного поколения» — молодежи, брошенной капитализмом в огонь первой мировой войны и не приемлющей лживой морали послевоенного буржуазного общества.
Таков бывший французский военный летчик, мореплаватель-одиночка Ален Жербо, который надеется на далеких, затерянных в Тихом океане островах с кое-где сохранившимся патриархальным укладом жизни обрести душевное равновесие и гармонию. Ради этого Жербо отправляется в кругосветный рейс на тендере «Файеркрест». Его сверстник, немец Франц Ромер, бывший во время войны по другую сторону фронта, решает в конце концов приспособиться к действительности, оставаясь при этом независимым. «Но для этого мне необходимы деньги и слава», — рассуждает Ромер. То и другое он рассчитывает обрести, совершив рейс через Атлантику на складной резиновой лодке «Немецкий спорт», о которой писали, что она «с узким, словно иголка, корпусом, с парусом не больше носового платка и мачтой, скорее напоминающей зубочистку». Плавание субсидировала фирма «Кеппель» в расчете на то, что в случае успеха рейс Ромера послужил бы прекрасной рекламой её спортивным лодкам и байдаркам.
Начиная с Ромера, это «коммерческое» направление в океанских робинзонадах получает достаточно большой размах, особенно на следующем этапе истории одиночного мореплавания — после второй мировой войны. Например, кругосветный рейс известного яхтсмена Фрэнсиса Чичестера использовали в рекламных целях пивоваренная фирма «Уайтбред» и компания «Интернэшнл вул». В трюмах кэча «Джипси-Мот IV» находились бочонки с пивом и тюки с шерстью — океанский рейс призван был подтвердить качество и стойкость этих товаров.
Для современного этапа истории одиночного мореплавания характерной является борьба за высокие спортивные результаты: пересечь океан или преодолеть его за более короткий срок, не сделав ни одной остановки в пути. Начиная с 1960 года проводятся гонки яхт-одиночек через Атлантический океан. Эти трансатлантические парусные сверхмарафоны стали традиционными и приурочиваются к Олимпийским играм.
В первых гонках, из Плимута в Нью-Йорк, принимало участие пять одиночных яхт. В 1964 году приняли старт пятнадцать яхтсменов, в 1968 году — тридцать шесть, а в 1972-м — пятьдесят четыре.
В 1969 году проведены также и транстихоокеанские гонки яхт-одиночек.
Венцом же парусного искусства могут считаться кругосветные безостановочные гонки 1968–1969 годов, выигранные английским моряком Робином Нокс-Джонстоном.
Примечательной чертой сегодняшнего одиночного мореплавания является также расширение географии их трасс. Путешественники теперь пускаются вокруг Антарктиды и даже огибают Североамериканский континент с севера.
Разумеется, длительные плавания в суровых и штормовых широтах стали возможными благодаря прогрессу в строительстве парусных судов. Легкие металлы, пластмассы, капрон, нейлон, дакрон и другие новые материалы широко используются при постройке и оснащении парусников. Успехи аэро- и гидродинамики сделали больше, чем тысячелетний опыт парусного мореходства. Современные одиночные яхты могут конкурировать в скорости плавания с самыми совершенными парусниками прошлого — клиперами, экипажи которых насчитывали по шесть-семь десятков моряков, а парусность составляла три с половиной тысячи квадратных метров.
Столетней истории одиночного мореплавания под парусом и посвящена предлагаемая вниманию читателей книга польского писателя Анджея Урбанчика. Это серия очерков о трансокеанских и кругосветных рейсах более чем семидесяти мореплавателей-одиночек.
В очерках рассказывается об одиночных мореплавателях, начиная с Альфреда Енсена и кончая Робином Нокс-Джонстоном, завершившим свой беспрецедентный кругосветный рейс в апреле 1969 года.
Автор затратил огромный труд, чтобы суммировать данные, касающиеся одиночных трансокеанских или кругосветных плаваний, особенно совершенных в раннем периоде их истории. Ему пришлось перелистать десятки журналов на разных языках за многие десятилетия, чтобы по крупицам собрать сведения о полузабытых моряках-одиночках. А. Урбанчик неоднократно подчеркивает противоречивость источников. Действительно, в конце прошлого века и в течение добрых тридцати лет нашего столетия одиночные мореплаватели уходили в свои отчаянные рейсы без рации. О том, что моряк не погиб в борьбе со стихией, а продолжает рейс, люди узнавали из уст капитанов кораблей, которым по счастливой случайности удавалось встретить затерянное в океане суденышко. Журналисты же подчас получали эту информацию уже из десятых рук, и за её достоверность трудно было поручиться. Строго же документированных описаний своих вояжей первые мореплаватели-одиночки, за исключением Джошуа Слокама, не оставили.
К счастью, в последующие периоды истории одиночных мореплаваний увеличивается число документированных источников, и прежде всего книг самих моряков-одиночек, которые также использованы А. Урбанчиком. По сравнению с другими обобщающими публикациями об одиночном мореплавании (а таких насчитывается в мировой литературе всего три) книга А. Урбанчпка «В одиночку через океан» содержит наиболее полную сводку данных. Хотелось бы также отметить, что эта книга не воспринимается как гимн индивидуализму, напротив — все очерки проникнуты духом единства и преемственности людей разных поколений и национальностей в прекрасном и гордом стремлении помериться силой с грозной стихией.
В большой и полезной работе А. Урбанчика, которая приводится с небольшими сокращениями, встречались отдельные неточности, устраненные при редактировании. Это касается описания некоторых океанских течений и ветров, а также положении ряда географических объектов.
Возможно, литературная форма очерков несколько однообразна. Но одно дело — рассказывать о путешествиях по континентам со всем разнообразием ландшафтов, особенностями растительности и животного мира, истории и этнографии, и другое дело описывать океанские рейсы с характерной для них монотонной повторяемостью событий (шквал, шторм, штиль, волны, акулы и т. д.). Нам представляется всё же, что большинство читателей, захваченных единоборством человека с океанской стихией, вряд ли придаст значение этому недостатку.
Анджей Урбанчик довёл свое повествование до 1969 года (если не считать кругосветного путешествия Робина Ли Грэхема на своей «Голубке», которое он завершил 30 апреля 1970 года).
Конечно же, с апреля 1970 года история одиночных плаваний под парусом не стояла на месте. Прежде всего следует рассказать о плавании, которое даже видавшие виды моряки назвали невероятным.
Закончившееся 22 апреля 1969 года в Фалмуте безостановочное кругосветное плавание тридцатилетнего моряка английского торгового флота Робина Нокс-Джонстона единодушно считали вершиной парусного искусства. Триста одиннадцать дней потребовалось отважному мореплавателю, чтобы обогнуть земной шар. Триста одиннадцать дней беспрестанной борьбы с океаном, причём больше половины этого времени приходится на «ревущие сороковые» южного полушария. «До моего сознания начало доходить, — писал Фрэнсис Чичестер в своём дневнике, — отчего эти пустынные широты получили название „ревущие сороковые“. Разумеется, из-за рёва ветра в снастях». Плавание в этих штормовых широтах с западными шквалистыми ветрами — далеко не прогулка и для большого парусного корабля, для крохотного же парусника — величайшее испытание.
Итак, кругосветное плавание без единой остановки, большая часть которого проходит в «ревущих сороковых», — это ли не предел возможностей для одиночного мореплавателя?
Однако 18 октября 1970 года началось кругосветное плавание, несравненно более трудное, чем рейс Нокс-Джонстона. В этот день на яхте «Бритиш стил» 17,7 метра длиной, шириной 3,7 метра и осадкой 2,4 метра от английских берегов вышел в океан шотландский моряк Чэй Блайт. Хотя его трасса, в общем, совпадает с путем, пройденным Нокс-Джонстоном, всё дело в том, что шёл он в противоположном направлении: с востока на запад.
Чичестер, Нокс-Джонстон и, наконец, знаменитые клиперы XIX века плыли, подгоняемые штормовыми западными ветрами. Блайту же пришлось постоянно идти против них.
