Начать можно было бы в стихах!
А дальше так.
Почти все это случилось на самом деле. Ведь были же все эти годы, а значит, что-то должно было происходить.
И в самом деле, живет же сейчас в Нью-Йорке один мой бывший хороший друг, Сашка Сюткин, с которым мы пытались перейти китайскую границу 28 апреля 1984 года в районе реки Чарын в Казахстане. Ему одному из нас троих это тогда удалось, его брат Олег погиб, а я был задержан казахскими бдительными пограничниками при попытке захвата председательского самолета Ан-2 колхоза-хлопкороба «Ленинский свет социализма».
Я с Сашкой никогда не встречался после этого. Так мы и договаривались. Если нам удается это предприятие по побегу из Советской России, мы забываем друг о друге и никогда не входим в эту воду дважды.
Тем более что все его считают погибшим и родители приносят цветы на его могилу в городе Ревда.
Правда, однажды он прислал мне открытку в Торонто к Рождеству 1996 года и в ней было написано только два слова — «Таке саге».
Подписи не было. Но у меня нет никаких знакомых больше в Нью-Йорке, если не считать Курта Воннегута, который приезжал ко мне на открытие галереи и клуба «Бокомара» в Торонто. А, да! Еще есть черный полицай Эдди, не помню уж как его ласт нэйм, что допрашивал меня в госпитале Моунт-Сене на 49-й улице. Это когда мне в темечко прилетело что-то очень тяжелое в Центральном парке от такого же черножопого и я лишился своего любимого фотика. Что им всем, этой мазуте, что я знаю каратэ, тэквандо и еще много страшных слов.
От Эдди-полицая у меня в реликвиях протокол допроса из 52-го полицейского отделения Манхэттена.
«Шел, споткнулся, упал, потерял сознание, закрытый перелом, очнулся — гипс».
«Ну зачем ты мне врешь! У тебя там не закрытый, а открытый перелом!»[4]
Так вот, подписи под «тэйк кэр» не было.
Значит, это был он, Сашка Сюткин, как очень хотелось бы в это верить.
От Сашки в наследство коллекции моих реликтов осталось его стихотворение, точнее, две первые строчки, так как больше он ничего не смог придумать, потому как человек он был простой и добрый, не как все эти идиоты-поэты современности.
Вот что он написал после их неудавшегося восхождения на Эльбрус в 1982 году:
И все, ни строчки больше!
Просто и понятно.
Из этого восхождения они привезли в Свердловск полный полиэтиленовый мешок (за десять копеек, а не за семь) мышиного говна под названием мумие. И долго пытались его продать студентам, чтобы покрыть свои дорожные расходы.
Помните — в десятикопеечный кулек входило три литра пива, а в семикопеечный — только два.
Этот мешочек, один из многих, тоже у меня в музее. Были проблемы с ввозом его на территорию Великобритании — таможня не давала добро, пока проверяли — опиум это или мышиное говно. Сошлись на говне, но посоветовали посетить психиатра. Ржали тогда надо мной совсем не как тихие, тупые англичане, а как папуасы с острова Куку.
Сайгон
