мармеладные.
Соня достала из холодильника зелёную баночку, открутила крышку и, зачерпнув полную большую ложку горчицы, решительно сунула ее в рот.
— А-а-а, — зажмурившись сказала Соня. И тут же почувствовала, что проглотила ежа, ядовитую змею и горячий утюг сразу…
— Ой-ой-ой! — закричала она и принялась носиться по квартире, опрокидывая все на своем пути.
Во рту у неё всё горело и полыхало.
«Может, я превратилась в огнедышащего дракона?» — с ужасом подумала Соня.
Она хотела посмотреть на себя в зеркало, но проносилась мимо с такой быстротой, что успевала заметить в нём только кончик хвоста.
«Надо срочно чем-нибудь затушить!» — догадалась вдруг Соня. И бросилась к тарелке с водой.
Сначала она выпила всю воду. Потом принялась тушить кашей. Потом вчерашней картошкой. Потом она проглотила остатки кислых щей и полбуханки черного хлеба…
Наконец огонь погас.
Высунув распухший язык, Соня сидела перед зеркалом и думала о несчастном Иван Иваныче. Теперь она знала, для чего он ест эту ужасную горчицу.
«После такой гадости, — думала собачка Соня, — и самые кислые в мире щи кажутся вкуснее вишнёвого варенья!»
КАК СОНЯ УСТРОИЛА РЫБАЛКУ
Собачку Соню интересовали самые различные вопросы. Почему, например, сахар — сладкий, а соль — солёная? Или зачем люди ходят на работу? Или где растут сосиски?
Хозяин считал Сонины вопросы глупыми, хотя ни на один из них не мог ответить.
— Глупый вопрос, — говорил он. — Сахар сладкий, потому что это сахар. Понятно?
— А если бы он был солью? — спрашивала Соня.
Иван Иваныч сердился и ничего не отвечал.
Но чем больше он не отвечал, тем больше у Сони появлялось вопросов.
Однажды её вдруг заинтересовало, откуда берётся вода в кране.
— Глупый вопрос, — сказал Иван Иваныч. — Ясно откуда — из трубы.
— А в трубе откуда?
— А в трубе — из реки.
— А в реке?
— В реке — из моря.
— А в море?
— Из океана, откуда же еще.
Соня ясно представила, как вода из океана течёт в море, из моря — в реку, из реки — в трубу, а из трубы — прямо в кран! — и это ей ужасно понравилось.
«Но если вода течёт из реки, — подумала вдруг Соня, а в реке есть рыба, то, значит, она течёт вместе с рыбой…
А раз она течёт вместе с рыбой, — подумала Соня, — то, значит, я могу устроить отличную рыбалку!»
Когда Иван Иваныч ушел на работу, она достала из кладовки сачок, открыла в ванной кран и стала ждать…
«Интересно, кого я поймаю, — думала Соня. Хорошо бы кита!»
Ждала она, ждала, но кит из крана не появлялся…
«Конечно, — подумала Соня, для китов кран слишком узкий. Но уж бычков и килек я наловлю наверняка!»
Но бычки и кильки тоже почему-то не показывались.
«Наверное, они выглядывают из крана, видят, что я здесь, и прячутся обратно. Вот хитрые!» — подумала Соня.
«Ну ничего. Вы хитрые, а я — хитрее!» — Соня заткнула ванну пробкой, чтобы кильки не утекли на второй этаж, накрошила в нее хлеба и отправилась по своим делам.
Минут через десять в ванной послышался страшный шум и плеск.
«Так и есть, кит!» — подумала Соня и, схватив сачок, вбежала в ванную.
Река стремительно лилась через край и разливалась в озеро… Но ни кита, ни самой малюсенькой кильки в ней не оказалось.
Лишь резиновый тапочек Ивана Иваныча одиноко покачивался на волне.
«Куда же подевалась вся рыба? — думала Соня, отжимая половую тряпку. — Не может же быть, чтобы её совсем не осталось. Хоть десять рыбёшек в реке да осталось!…»
Соня представила, как десять рыбёшек плывут по реке, потом вплывают в трубу, потом поднимаются по ней наверх…
«Ах! — догадалась умная Соня. — Ну конечно… они поднимаются наверх, и там их вылавливают! Сначала их вылавливают на двенадцатом этаже, потом на одиннадцатом, потом — на десятом, потом — на девятом… А потом нам на третьем ничего не остаётся!»
Весь день Соня думала о тех жадинах наверху, которые сами вылавливают всю рыбку, а другим ничего не оставляют, — и пришла к выводу, что устраивать рыбалку в квартире бесполезно.
«У них там, наверху, может быть, и рыбалка, — сердито думала она. — А у нас здесь — одно наводнение!»
ОБОИ
Однажды Иван Иваныч решил сделать ремонт. (Ремонт — это когда стулья, шкафы, диваны и другие вещи перетаскивают из комнаты в прихожую, из прихожей — на кухню, потом — обратно в прихожую, потом — снова в комнату… А тебя в это время запирают в ванной, чтобы не мешалась под ногами!)
Иван Иваныч побелил потолок, покрасил подоконники и оклеил комнату новыми салатовыми обоями.
— Вот теперь другое дело, — сказал он, довольно оглядывая комнату.
Но Соне комната решительно не понравилась, особенно — обои.
Старые были значительно лучше. Во-первых, на них были нарисованы жёлтенькие цветочки, которые хотя и не пахли, но разглядывать их было очень интересно. Во-вторых, в нескольких местах обои были порваны, и из них торчали клочки, как будто из стены росли чьи-то уши (Соня потихоньку тянула их, надеясь со временем вытащить оттуда зайца или ослика). И наконец, в углу темнело большое загадочное пятно, похожее на инопланетянина, с которым Соня иногда любила поговорить.
Ничего такого — ни цветочков, ни ушей, ни пятна — на новых обоях не было: сплошная салатовая стена, на которой и разглядывать-то нечего!…
Полдня Соня бродила по комнате, пока ей в голову не пришла отличная идея. Она быстренько достала банку из-под апельсиновых долек, в которой лежали цветные карандаши, и принялась за дело.
На одной стене Соня нарисовала большое-пребольшое море с волнами и чайками, летавшими высоко — под самым потолком.
Из второй стены получился луг, на котором росли цветы, бабочки, божьи коровки и другие насекомые.
С третьей стороны Соне захотелось нарисовать дикий загадочный лес… Но там уже стоял шкаф.
А рисовать на окне было бы совсем глупо: что же это за дикий лес, в котором виден магазин «Продукты», висят красные флаги и который подметает дворник Седов?!
