отдельно, завернутый в папиросную бумагу, целый патрон. Перед офицерами , матово поблескивая гильзой лежал патрон от автомата Калашникова!
В мрачном расположении духа они покинули здание Государственной Стражи. Прохладный осенний ветер шуршал опавшими листьями, покачивая подслеповатые уличные фонари, периодически срываясь на мелкий колючий дождь. Говорить не хотелось, да и о чем? Картина предельно ясна и понятна — эта, по определению Фомина, «третья сила» ни что иное, как обыкновенный рэкет, устроенный по лучшим сценариям начала девяностых. И устроили его те самые дезертиры, Кузнецов и компания...Они уже очистили город от наивных, старомодных бандитов-конкурентов, подмяли под себя торговые точки, во всю подкупают чиновников, а дальше...А дальше будет то, что случилось у них, в том мире, но хуже, во много раз хуже...Неразбериха войны, доступность оружия, голод, разруха...Они выжмут из этого все и станут властью!Властью без принципов и идеалов, властью «крутых пацанов» двадцать первого века.
- Чего молчишь, командир? - глухо спросил Пятак,-
- А что ты хочешь услышать? - вопросом на вопрос ответил Дмитрий,-
- Как что? Делать надо что-то, это же художества наших отморозков! -
- Наших, наших...А потому нам и расхлебывать придется — сказал Дмитрий,-
- Ну да. И я об этом. - Пятак остановился и принялся яростно чиркать отсыревшими спичками пытаясь прикурить,-Ты понимаешь, это как будто только отмылся и снова, рожей в дерьмо!-
- Угу...«дым отечества»...и тут достал. Судьба, Серега... -
ГЛАВА 7
Человек еще раз посмотрел на свое отражение в зеркале, поддернул крахмальные манжеты рубашки и взяв из подставки в углу элегантную трость вышел из дома. Он шел вниз к торговым рядам, старательно обходя оставшиеся после недавнего дождя лужи, стараясь не запачкать зеркально блестевших лакированных туфель.
Слегка кивнув услужливо изогнувшемуся швейцару, человек вошел в ресторан и замерев на пороге осмотрел полупустой зал. Вальяжный, словно британский лорд, метрдотель бережно приняв поданные ему шляпу и трость, поплыл между столиками показывая дорогу к отдельному кабинету.
- Иннокентий Альбертович! Рад! Несказанно рад, что вы, милостивый государь, приняли мое приглашение. Прошу располагайтесь!- вставший из-за стола невысокий толстяк расплылся в широчайшей улыбке, протягивая вошедшему пухлую кисть с огромным, не менее пяти карат, изумрудом на волосатом мизинце.
- Семен Львович, если не ошибаюсь? - человек холодно посмотрев на протянутую ему руку уселся на свободный стул.
- Ну, и ради чего Вы позвали меня сюда? У меня крайне мало времени, так что давайте сразу к делу, - его водянистые рыбьи глаза не выражали и тени эмоций.
- Конечно, конечно! Может рюмочку для начала изволите? Нет? Ну и ладно. Прежде всего разрешите представиться — Семен Львович Кац, присяжный поверенный. Уважаемый Иннокентий Альбертович, Ваша репутация делового человека известна в городе всем! Ха! Кто не слышал о полковнике Шперлинге?! Честнейший, благороднейший человек...-
- Господин Кац, короче, я же Вам сказал — у меня очень мало времени!
- Момент! Просто минуту Вашего времени! Так вот, компания, которую я имею честь представлять, готова сделать Вам, ну просто сногсшибательное предложение! Вам вообще ничего не придется делать! Вы будете только получать! И заметьте, очень, очень приличные суммы!
- С деловыми предложениями извольте обращаться в присутственные часы к моему заместителю, прапорщику Борщеву. За сим позвольте откланяться. - Шперлинг отодвинулся от стола.
- Ах! Конечно! Если Вам так угодно...но может Вы взглянете вот на это? Так, из чистого любопытства?! - Кац полез рукой в боковой карман пиджака и вытащил несколько сложенных вдоль листков.
С презрительной миной Шперлинг взял протянутые ему документы. Быстро, по диагонали, пробежав их глазами он поднял взгляд на адвоката.
- Откуда это у Вас?
- Ах, господин полковник! Вы и не представляете каких только бумажек не приносят! А все для чего? Они думают, что Кац будет давать им денег?! Просто нонсенс какой-то!!!
- Это что, шантаж?! - и без того бледное, лицо полковника обрело зеленоватый оттенок.
- Господь с Вами, Иннокентий Альбертович! Какой шантаж! Ни в коем случае, наоборот, только печась о репутации такого уважаемого человека, как Вы мы выкупили эти дурацкие бумажки! А то ведь, не приведи Господь, попадут не в те руки...И вопросы могут возникнуть, почему за овес заплачено втрое, а за муку и вовсе, в пятеро больше?И куда деньги казенные делись? Это же ужас, чего наплести смогут! Мы то с Вами деловые люди и понимаем, что без этого никак! А ну как до командующего дойдет? Тут ведь и до расстрела недалеко! Кошмар! Просто ужас, чего с человеком утворить можно!
- Кх-х-м..Сколько? - судорожно дернув кадыком спросил Шперлинг.
- Вот ведь Вы какой! Никак понять меня не хотите! - и Кац в притворном возмущении замахал коротенькими ручками.
- Нисколько! Ни-че-го-ше-нь-ки! Да забирайте Вы их ради Бога! Более того, вот, извольте...- адвокат вытащил из кармана небольшой цилиндрик завернутый в синюю вощеную бумагу с оттиском императорского казначейства.
- Что это? Зачем ?! -
- Это, господин полковник, Ваш гонорар! Вы же помните, я говорил, что Вы будете только получать! А нужно то нам всего-ничего, безделица сущая — когда и в какой банк придет Британский Заем. Вы уж расстарайтесь, дорогой Иннокентий Альбертович, а я Вам к следующей нашей встрече еще несколько занятных бумаженций принесу...Так что, договорились?-
- Да...послезавтра, в это же время,- выдавил из себя Шперлинг вставая.
- Ну и чудесно! Приятно иметь с Вами дело, господин полковник, я чувствую нас ждет чудесное будущее!
Шперлинг пошатываясь вышел из кабинета. Молча взяв протянутые метрдотелем шляпу и трость, он вынул из кармана тяжелый цилиндрик и надорвав упаковку уставился на его содержимое. Из-под синей бумаги выглянули, маслянно блеснув в свете ламп, желтые кружки николаевских червонцев.
- Ну что, Кац, как прошло?! - Кузнецов уселся на еще теплый после полковничьего зада стул и потянулся к графину с водкой.
- Как и должно было пройти, он наш, со всеми потрохами. Если Кац берется что-то делать, то он это и делает! За Каца, Вы господин Кузнец, можете не переживать, вот за документы — таки да! К послезавтра нам понадобятся еще несколько таких же бумажек.
- Не боись, доставим тебе еще документов, хоть ящик!
- Ха! «Не боись»! А ваш человек не подведет? Случись чего, придут то за Кацем и Вы думаете, что его будут жалеть потому, что он старый больной человек? Нет, юноша, никто не будет жалеть старого еврея, его просто возьмут и повесят на первом же фонаре...А Вы говорите «не боись»! Он надежный, этот ваш человек и вообще, с кем мы имеем дело?
- Надежный, надежный! А кто он...Слышал, Кац, такую поговорку — «меньше знаешь, крепче спишь»?! Так что, не вибрируй! Давай лучше еще по соточке, - ухмыльнулся Кузнецов разливая водку.
В последние дни Дмитрий вымотался окончательно. Его, вместе с частью батальона и бронетехникой перебросили на Западный фронт, в усиление ранее выделенным частям, о которых и договаривался с командующим Рождественский, в свой прошлый приезд. Оставив Пятака с новобранцами в городе, отряд Дмитрия совершил пятисот километровый марш и к исходу вторых суток пути вышел к Умани. Они нанесли превентивный удар по сгруппировавшимся для атаки на Умань махновским частям. Атака белых оказалась
