— Чего это он разобнимался? Тоже мне родственник нашелся! У него там диверсия, а он обнимается!
Раздраженный Влас Афиногенович дал такой ответ:
«Предмет отыскать, сфотографировать, обезвредить и доставить. В случае сопротивления уничтожить. Об исполнении доложить. Запретить выход в море всем гражданским судам».
На территории плавбазы «Белочка» поднялась предвыплывная суетня. К Моржову срочно был вызван начальник военных кадров тов. Стукач С.С.
— Сергей Сергеевич, кто там у вас самый надежный?
— По анкетным данным — Сидоров.
— Это как понимать?
— А так. Родители работали в цирке на воде. Срывов не имели. За рубеж не выезжали. Пропагандой не отравлены.
— При чем тут родители? Стреляет-то он как? Как по карте ориентируется?
— Плоховато ориентируется. И стреляет неважно, особенно в цель. Но анкетные данные! Посылать-то надо за двести километров в сторону противника. Это почти уже зарубежная командировка!
Тогда полковник Моржов нажал кнопку усилителя у себя на столе и заорал громовым радиоголосом на всю секретную базу и ее окрестности:
— Павлову на выход!
ГЛАВА ТРЕТЬЯ. «ПАВЛОВА, НА ВЫХОД!»
Как описать солнечную теплую погоду в середине лета в районе Ялта — Форос в середине моря? Когда уже не видно берега и его красок, а только вода, вода, вода, вода… небо, небо, небо, небо… да солнце. Только синяя вода, только синее небо, только пылающее солнце. Нет, я не умею это описывать!
Не умею, а все-таки попробую.
Вода, вода, вода, вода, вода, вода, вода, вода, вода, вода и еще много воды, воды, воды, воды.
Небо, небо, небо, небо, небо, небо, небо, небо, небо, небо и еще много неба, неба, неба, неба.
СОЛНЦЕ.
Плывет себе и плывет Павлова в сторону сброшенного предмета и радаром впереди себя пространство осматривает.
На животе у нее фотокамера, на спине что-то вроде пулемета. И все это больших доисторических размеров.
Вот на нее надвинулось большое планктоновое облако.
Видимость глазами уменьшилась до метра. И тут она услышала незнакомый голос:
— Привет, старуха… ты что, на дачу собралась?
Павлова оглянулась и увидела справа недалеко от себя красавца Тристана.
— При чем здесь дача? На какую такую дачу?
— А при том. Зачем на тебе вся эта мебель?
— Это не мебель! — ответила Павлова. — Это приборы такие. А почему я тебя не заметила? Почему я тебя не слышала радаром?
— Потому что на мне антирадарный жилет. Я — Тристан, из Америки. Я морской разведчик.
— Я — Павлова из России. У меня приказ тебя обезвредить.
— Меня не надо обезвреживать. Я и не вредный вовсе.
— Вот так сюрприз! — сказала Павлова. — А они там думали, что ты атомная бомба или торпеда. И что ты будешь разведывать?
— У меня задание сфотографировать подводную лодку, переходящую в самолет. Это трудно?
— Это пара пустяков. Они по утрам проводят испытания. Их штук десять здесь кружится.
— А что нам делать до этого?
— Понятия не имею.
— Знаешь что, давай я тебя сфотографирую на память.
— Здесь?
— Здесь. Мой аппарат все снимает даже ночью.
— Ну уж нет, — сказала Павлова. — Если фотографироваться, то на фоне пейзажей. Чтобы было что друзьям показать.
— Отлично. Плывем к пейзажам.
— Подожди, — сказала Павлова. — Я эти хомуты сниму.
Тристан помог Павловой расстегнуть пряжку на животе и все неудобное техническое оборудование благополучно отправилось на дно.
Чтобы найти и достать его, дельфинам понадобилось бы не больше трех минут. Они видят дно и буквально осязают все предметы на нем, просто не сходя с места. Гораздо труднее для них снова напялить на себя всю эту обязаловку.
Павлова пошла шпарить по волнам в сторону берега.
— Э, нет, — сказал Тристан, — так я за тобой не угонюсь. Мне с этими шкафами надо расстаться.
— А как же фотография?
— Фотографии делают перед расставанием. А мы только встретились.
Ультрасовременное снаряжение Тристана последовало вниз вслед за оборудованием Павловой.
Курортный берег Фороса представлял собой сплошной праздник. Отовсюду неслась музыка: с пароходов, из парка, с танцплощадок и просто от отдельных лиц с магнитофонами.
По всей длине берега висели лозунги:
«ДА ЗДРАВСТВУЕТ ПРАЗДНИК НА ВОДЕ!»
«ВСЕ КАК ОДИН УЙДЕМ ПОД ВОДУ!»
«ДОРОГИЕ ФОРОСЦЫ! НЕПТУН ОЖИДАЕТ ВАС ПОД ВОДОЙ!»
«МОЛОДЕЖЬ! ВАШЕ МЕСТО НА ДНЕ!»
«ПОСЕТИТЕ ДЕЛЬФИНИЙ ЦИРК МАРКА АЛМАЗНОГО!»
— Послушай, Павлова, — спросил Тристан. — Как мне к тебе обращаться. Не звать же мне тебя по фамилии.
— Дядя Яша, наш завхоз, зовет всех нас «Рыбки». Он обычно кричит по утрам, когда еду приносит: «Рыб, рыб, рыб! Рыбки! А ну, Рыбка, быстро ко мне!». Мой тренер Васильев зовет меня Анна.
— Аннет, значит, — понял Тристан. — Так вот, Аннет, я бы с удовольствием посетил дельфиний цирк.
— Ну и посетим, — согласилась Павлова.
Проплыв вдоль побережья, они увидели на правом краю большой кусок моря, огороженный трибунами. Трибуны были забиты зрителями — взрослыми и детьми, и радостный их рев волнами катился в сторону моря.
В дельфинарии шла игра в волейбол. Дельфины в белых жилетках перекидывали мяч через сетку к дельфинам в красных. Они ловко подныривали под мяч и осторожно клювом толкали его вверх. Порой какой-нибудь красавец дельфин умудрялся в изящном полете ударить мяч носом и переправить его к противнику. Иногда мяч залетал на скамейки к зрителям.
Тристан подплыл к трибунам сзади и стал стучать клювом по стенке.
Тотчас несколько детских голов высунулось и дети стали смотреть на Тристана и Павлову сверху. Этих голов становилось все больше и больше.
— Ой, смотрите, еще дельфины!
— Морские! Настоящие!
К Тристану и Павловой полетели яблоки, булочки, конфеты. Постепенно половина зрителей переключила внимание с домашних дельфинов на диких. Ребят становилось все больше и больше. Даже трибуна слегка погрузилась в воду и стала скользкой.
Тристан стал плавниками просить мяч. И как только мяч прилетел к зрителям, они немедленно переправили его Тристану.
Игра тем временем сменилась. Дельфины в белых и красных жилетках заиграли в баскетбол.
Тристан отплыл подальше, так что ему хорошо стало видно баскетбольную корзину, прицелился, мотнул
