– Сергей Петрович был моим ближайшим другом, – сказал я.
– Нет худших врагов, чем бывшие друзья, – сказал Горик. – Впрочем, это ваши дела. Хотя такой фигуры, как Панин, нам катастрофически не хватает.
– А кто же заправляет «Фортецией»?
– Так вы и заправляете – как серый кардинал. Без панинских дирижаблей не справиться бы Комитету по Эвакуации с растущими народопотоками. А правда, что вы в тайге охраняли плантации конопли и мака?
– Вот вы вроде толковый парень, Гордей, – вздохнул я, – а в голове у вас манная каша пополам с малиновым вареньем. Совмещаете несовместимое…
И вдруг рассказал Гордею Кулешову всё. Мне необходимо было кому-нибудь рассказать всё.
Иначе бы я не выдержал.
Он выслушал меня, не перебивая, – только курил одну сигарету за другой.
Наконец сказал:
– То-то мне в подвале вы не показались ни мудрецом, ни суперменом. Вот хитрецом – да. С Фаустом Ивановичем вы круто разобрались. Профессионально…
– Жить захочешь – и не так раскорячишься, – хмуро буркнул я.
– Кроме того, вы очень ловко прикинулись Достигшим, – сказал Горик. – Как век учились. Обычно они несут сплошной контактёрский бред, местечковое визионерство. А тут – Данте. Кстати, почему вы избрали этот перевод? Чем вам старик Лозинский не угодил? Это, между прочим, Арефа Степанович заметил…
– Когда я в Доме Лося занимался укреплением памяти, – сказал я, – другого перевода у меня под рукой не было.
– Дом Лося, – усмехнулся он. – Мечта. Сказка. Александр Грин.
– Что-то вы слишком грамотный для студента, – сказал я. – Уж я вашего брата видел-перевидел, учил- переучил… С рэпом в башке и с «Клинским» в руке.
– Не все, – сказал Горик. – Вы слышали про молодёжную организацию под названием «Да, нет!»?
– Слышал… недавно, – сказал я. – От Якира Наумовича Эльяшева…
Студент помрачнел.
– Недоглядели мы, – сказал он. – Мало всё-таки нас. А старик был нужный, правильный был старик…
– А те, которые в подвале, – они тоже правильные?
– Нет, это сильверы. Я за ними присматриваю, чтобы хороших ребят не убивали. Они твёрдо верят в Химэй, только объясняют его по-своему…
– Я тут книжечку одну проштудировал, – сказал я. – Про Химэй для самых маленьких…
– Для маленьких сойдёт. А вот дедушки эти Долгую Разлуку совсем по-другому толкуют. По их теории выходит, что мы происходим не от группы озорных подростков, а от партии заключённых, которых сослали с Химэя за восстание. Причём представители белой расы служили исключительно охранниками. Поэтому теперь все приоритеты отданы чёрным и жёлтым. Мол, вертухаи подождут… Ах, Роман Ильич, очень нам не хватает человека, который сложил бы всю картинку и разоблачил эту чудовищную аферу…
– Кто бы мне самому всё растолковал от начала до конца, – сказал я. – Знаете что, студент, – сказал я. – Я вашему брату множество лекций прочитал, так прочитайте хоть одну вы мне самому – откуда взялся этот самый Химэй и почему люди вдруг в него поверили…
– Многие пробовали разобраться, – вздохнул Горик. – И я тоже. Но вот как-то очень кстати подсуетились и с библиотеками, и с прессой, и в Сети ничего толком узнать нельзя. И поглядеть на Вечную Родину Человечества в телескоп тоже не выходит – во всём мире перестали финансировать обсерватории…
– И «Хаббл» накрылся? – спросил я.
– В верхних слоях атмосферы. Сгорел на работе. На смену ему запустили штуку помощнее – «Оорт». Но его по пьяному делу разгрохал очередной космический турист из наших. Мол, за свои деньги имею право порулить… Оправдал, должно быть, дорогу…
– Всемирный заговор? – сказал я.
– Похоже, – он махнул рукой. – Всем сейчас заправляет ооновский Комитет по Эвакуации. А Россия пользуется моментом и опять делает деньги – перебрасывает беженцев. Их сейчас в мире столько… Жрать нечего, пить нечего… Байкалопровод какой-то строят для них… И каждый день пугают обывателя…
– Ну, это-то давно началось, – сказал я.
– Вот именно!
– А что за дурацкий астероид Бриарей?
– Ну, Роман Ильич! Я думал, уж про него-то вы слышали!
– Про такой – не слышал, – сказал я. – Он что – управляемый?
– Утверждают – вроде того. И ещё говорят, что это месть некоей злонамеренной промежзвёздной цивилизации за гибель её представителя, которого на Земле прозвали Алёшей…
– Про Алёшу из Кыштыма слышал, – обрадовался я. – Но ведь это такое уж нагибалово, что дальше некуда… Помню, пьяницы какие-то бормотали по телику…
– Вот по телику всё и осуществляется, – сказал студент. – Телик теперь всем и рулит…
– А учёные? А специальные издания? А здравый смысл?
– Учёным гранты надо получать? Надо. Вот они в большинстве своём и притихли. Но даже если кто и возникнет – что он может? Вот доктор Гебхарт, нобелиат, мировое светило. Сидит он в передаче у Фила Донахью и пытается доказать, что никакая могущественная цивилизация не могла бы построить Биг Тьюб. А если бы могла, то была бы это уже цивилизация совершенно нечеловеческая, такая, которой не было бы никакого дела до нас. Приводит цифры, строит графики… Кто их поймёт? Тот, кто поймёт, – и так не верит. Но сколько их, понимающих? Капля в море. А отправляйтесь-ка, доктор Гебхарт, прямиком туда и разберитесь на месте! И вот через несколько недель на всех экранах появляется омоложённый и оцифрованный гений и вещает: всё верно, не извольте сомневаться, здесь нас ждут, любят и жалуют… Да что нобелиат! Они туда папу римского отправили – он сразу назвал Эвакуацию преступной ересью! А потом якобы читает оттуда по мгновенной связи энциклику Городу и Миру: меа кульпа, ошибочка вышла, недооценил могущества господнего, Химэй есть переходная ступень в Царство Божие и канонам не противоречит… А кардиналы подтверждают: наш, наш папа, как живой, и даже лучше…
– А что же наши попы?
– Ну, они-то с папой сразу не согласились. Нешто к лицу православным Риму поддакивать? Соорудили наспех какую-то свою новую теологию, да кто ж в ней разберётся? Патриарх приезжал наш Узел освящать…
– А что представляет собой этот Узел? – сказал я.
– Да я такой же гуманитарий, как и вы, – сказал Горик. – Видимо, некая энергетическая установка. Электричества жрёт столько, что пришлось остановить всё здешнее алюминиевое хозяйство. За голодных негров больше платят, чем за крылатый металл… Но вдаваться в технические подробности нельзя: чтобы химэйская технология не попала в плохие руки… Засекретили всё, что можно, благо и место нашли подходящее… Наш Заколючинск.
Заколючинск, он же Крайск-18, он же Еловоборск – располагался километрах в семидесяти от краевого центра. Был я там однажды с лекцией. Кучу анкет исписал, кучу времени меня на КПП мурыжили…
– Очень удобно, – продолжал Горик. – Охраняемое шоссе, охраняемая ветка. Всё в проволоке, патрули Сил Милосердия. Узел под землёй, сверху гранит. Чтобы, значит, террористы не захватили, как в Бразилии или в Индии. По телику часто показывают – прощание с ветеранами и смертельно больными, проводы беженцев… Только сам момент Перехода не демонстрируют – говорят, аппаратура выходит из строя. Опять же культурный шок…
– Что-то я часто слышу про этот культурный шок, – вздохнул я. – Как будто химэйцы не наши предки, а монстры со щупальцами…
– А это вариант «топ сикрет», – сказал студент. – Для разнообразия.
– Но ведь люди куда-то исчезают… Перемещаются… – сказал я.
– Вот в этом главная фишка и есть…
Не знаю, какие ещё тайны Простора открыл бы мне Горик, но тут щёлкнул замок – и в комнату ворвались сестрички в сопровождении Киджаны, которого я узнал только по цвету кожи. Анжела и Кристина
