В состав настоящего двухтомного издания, кроме восьми томов, изданных в промежуток времени с 1883 по 1886 год, вошло почти все, что было написано мною до самого последнего времени. К прежде изданным восьми томам прибавлено теперь такое количество нового материала, которое, по счету печатных листов первого издания, могло бы составить еще два новых тома — девятый и десятый. То, что в отдельном издании могло бы составить том девятый, помещено в конце первого тома настоящего издания, а материалы тома десятого — в конце второго. Такое разделение сделано частью для более равномерного объема обоих томов, а частью и по следующему соображению: собственно беллетристических произведений во всем написанном мною мало, а, напротив, очень много такого рода наблюдений, которые передаются мною в форме небеллетристической. Все, что касается крестьянства, изложено именно в виде заметок, дневников и вообще без притязания на какую-нибудь внешнюю литературную отделку. Вот почему все, написанное исключительно в этом роде и касающееся почти только народной жизни, помещено во втором томе; к первому же прибавлено из написанного мною после 1886 года все, что, во-первых, носит на себе отпечаток хотя какой-нибудь более или менее определенной литературной внешности — очерка, рассказа, — и, во-вторых, касается не исключительно только вопросов крестьянской жизни.
Некоторые из моих читателей неоднократно выражали желание, чтобы все написанное мною было издано в хронологическом порядке. К сожалению, ни в первом, ни в настоящем издании это справедливое желание не могло быть исполнено по причинам, о которых я уже подробно сказал в предисловии к изданию 1883 года.
'Времена, — писал я тогда, — пережитые русскою журналистикою в шестидесятых годах, были преисполнены всевозможных случайностей, беспрестанно расстраивавших ее правильное течение… Я говорю здесь о тех чисто внешних затруднениях, благодаря которым нельзя было благополучно начать и кончить задуманную работу. Приведу один пример: 'Нравы Растеряевой улицы', начатые в 1886 году, прекратились на четвертой главе, потому что
Вот основания того, почему я нашел более удобным для читателя в каждом томе первого издания собирать воедино все, что на известную тему было написано хотя бы в течение нескольких лет, не раздробляя однородной работы вставкою посторонних, но одновременно писавшихся статей, чего требует хронологический порядок. Очерки же и рассказы, которые писались в промежутках работ на какую-нибудь одну, более или менее определенную тему, — такие очерки прилагались к каждому тому как дополнения, но по возможности также более или менее однородного содержания.
Переиначивать этого порядка не оказалось возможным и в настоящем издании. Ввиду того же желания — дать каждому тому более или менее определенное содержание — я и в настоящем издании, вместо буквальной перепечатки 'Писем с дороги', которые писались мною в течение трех лет и составили бы не менее двух томов объема первого издания, — исключив из них частые повторения об одном и том же вопросе, неизбежные при повторении этих явлений в дорожных встречах разных лет и разных мест, — выбрал из этих писем только то, что казалось мне наиболее заслуживающим внимания, а то, что в письмах этих не могло быть проверено личным наблюдением, дополнил на основании материалов, которые могла дать местная провинциальная пресса. В этих именно видах я и ввел под общую рубрику 'Писем с дороги' три компилятивные дополнения (главы VI, VII и X); более подробно уясняющие такие явления жизни, которые пишущему 'с дороги' нет возможности пополнить личным наблюдением.
Таким образом, все, что не вошло в это издание, — не вошло потому, что было бы повторением сказанного ранее в той или другой из помещенных уже в этих томах статей.
8 ноября 1888 г. СПб.
ПРИМЕЧАНИЯ
Первый раздел настоящего тома составляют статьи Г. И. Успенского на литературные и общественные темы; вместе с 'Письмом в Общество любителей российской словесности', авторскими предисловиями к собраниям сочинений и 'Автобиографией', также помещенными в данном разделе, эти статьи существенно дополняют те суждения по вопросам искусства и литературы, которые имеются в других произведениях Успенского (таковы, например, высказывания о народнической литературе в очерках 'Из деревенского дневника', глаза 'Поэзия земледельческого труда' в очерках 'Крестьянин и крестьянский труд', очерк 'Выпрямила' в цикле 'Кой про что' и др.); вместе с тем эти статьи, разумеется, имеют и вполне самостоятельное значение.
Во втором разделе печатаются избранные письма Успенского. В данном собрании писем редакция стремилась отобрать все наиболее ценное из переписки писателя, что характеризует его литературно- общественные связи, что важно для понимания его взглядов, его отдельных произведений, что существенно для характеристики личности писателя, для ознакомления с важнейшими фактами его биографии. Из писем, характеризующих отношения Успенского к виднейшим представителям литературы его времени, целиком представлены письма к Некрасову, Салтыкову-Щедрину, Короленко.
Публикация эпистолярного наследия Г. И. Успенского началась сразу же после кончины писателя и продолжается вплоть до наших дней. Однако многие из писем Успенского остаются или еще не выявленными, или же их следует считать навсегда утраченными. Так, например, не обнаружено ни одного письма Успенского к И. С. Тургеневу, хотя о их переписке имеется ряд свидетельств. Наиболее полный свод писем Успенского ныне дан в Полном собрании сочинений писателя (тт. XIII и XIV, изд. Академии наук СССР, 1951 и 1954), сюда не включены лишь письма периода его болезни.
Тексты писем печатаются по первоисточникам (автографам или — в случае утраты подлинников — первичным публикациям). Даты писем и места их написания помещены справа перед началом текста; даты, не проставленные писателем, приводятся в угловых скобках; в таких же скобках раскрываются в тексте незаконченные слова, отдельные инициалы, названия и т. п. В примечаниях сообщаются данные о первой публикации письма и месте хранения автографа. Даты писем, не проставленные Успенским, устанавливаются на основании биографии писателя, его переписки, сведений о публикации упоминаемых произведений, архивных и иных историко-литературных данных.
Краткие справки об адресатах и упоминаемых лицах даны в указателе имен.
ЛБ — Государственная библиотека СССР имени В. И. Ленина (в Москве).
ГПБ — Государственная Публичная библиотека имени М. Е. Салтыкова-Щедрина (в Ленинграде).
ПД — Рукописный отдел Института русской литературы (Пушкинский дом) Академии наук СССР (в Ленинграде).
ЦГЛА — Центральный Государственный литературный архив СССР (в Москве).
ЦГИАЛ — Центральный Государственный исторический архив (в Ленинграде).