Имир.
Анжела с недоверчивым видом разглядывала расшитые блестками юбки, жесткие корсеты… Внезапно она выхватила один костюм из вороха остальных и поднесла его ближе к глазам. Она рассматривала его так пристально, словно находилась в магазине уцененных товаров.
— Тебе нравится?
По ткани длинными полосами тянулись кровавые следы.
Он расхохотался. Анжела попыталась сохранить невозмутимое выражение лица.
— Ты должна быть красивой на церемонии!
Мысли проносились в ее мозгу с быстротой молнии. Но ни одна не могла помочь принять верное решение. Анжела машинально начала одеваться для своего последнего парада, оглушенная безумным бредом викинга, который говорил не умолкая:
— Теперь ты понимаешь? Кристаль и ты — это одно и то же… Я-то сразу ее увидел, ту
Она поняла, что выход только один.
— Да, любовь моя… Ты прав… Ты все знал с самого начала…
Она заметила, что у него изо рта течет слюна. Две тонкие струйки сбегали из уголков губ.
— Но мой жезл?.. Любовь моя, где мой жезл?.. Ты же понимаешь, что без него я буду выглядеть не лучшим образом…
Он застыл в нерешительности:
— Я положил его в твою сумку… Ты оставила ее в отеле…
— Как же нам теперь быть?
Она обхватила лицо гиганта обеими руками и притянула почти вплотную к своему:
— Он нужен мне, потому что я хочу, чтобы Йоль получился прекрасным. Ты согласен со мной?
— Да. Да… — прошептал Имир.
— Найди мне другой!
Он резко вскочил и помчался к двери.
Когда он исчез, Анжела подбежала к маленькому окошку, распахнула его и выпрыгнула наружу.
Она мешком свалилась в глубокий снег. Мгновенно оцепеневшая от холода, она с трудом смогла подняться, но это не убавило ее решительности. С голыми ногами, в нелепом костюме, расшитом блестками, она исчезла в снежных завихрениях начинающейся бури.
Вертолет, словно огромный шмель, сдуваемый порывами ветра, после нескольких неудачных попыток наконец приземлился.
— Кажется, мы прямо посреди дороги.
— Дороги?! Какой дороги, Йохансен?
Бьорн выхватил у него фотокопию плана Моркволла и прижал ее к стеклу кабины:
— Посвети-ка!
Йохансен включил карманный фонарик.
Крагсет, обернувшийся к ним из своего кресла, выглядел еще комичнее, чем всегда, в огромных желтых наушниках. Он слегка наморщил нос, будто вынюхивая информацию.
Пилот спросил, не выключить ли мотор. Не получив ни от кого ответа, он решил это сделать самостоятельно.
— Мы так или иначе не взлетим, пока это все не прекратится! Температура падала несколько дней, а потом раз — и потепление! От этого и началась буря.
— Мы как раз недалеко от его дома! — отчетливо произнес Бьорн.
Йохансен кивнул, соглашаясь с ним. Он указал на паукообразный силуэт погрузочного крана у берега озера, равномерно раскачивающийся под шквальными ударами ветра.
— Вы уверены? — спросил Крагсет.
— Выходим! — приказным тоном сказал Бьорн.
— Только не ты, Бьорн! — заявил Крагсет. — Ты слишком слаб, ты…
Бьорн взглянул на него, словно разозленный гризли, и закинул в рот еще пару амфетаминовых пилюль.
— Как открывается эта хрень? — проворчал он, дергая ручку дверцы.
Застегнув до подбородка форменные военные парки разных размеров и накинув капюшоны на голову, боевая четверка покинула вертолет, оставив пилота в одиночестве. Они миновали несколько домов с обледенелыми окнами.
Лишь у одного из них подъезд был расчищен.
— Это здесь! Номер шестьдесят три!
Бьорн толкнул приоткрытую дверь гаража. Пусто.
Ежеминутно протирая очки, Крагсет решил идти до конца и наверняка убедиться в том, о чем он догадывался.
— Итак, это здесь? — переспросил он.
— Да, шеф, — хором ответили коллеги.
— Йохансен, обходи дом сзади. Я с Бьорном зайду с главного входа.
Все трое одновременно посмотрели на Альбера, словно только что вспомнив о его присутствии.
Альбер, чье лицо в окружении белой меховой оторочки капюшона было ярко-малиновым, не отрывал глаз от револьвера, который инспектор только что вынул из кобуры. Единственным оружием, которое Альбер до этого момента видел в своей жизни, было охотничье ружье, висевшее над камином в баре табачной лавки. После невероятной авантюры с перелетом этот блестящий револьвер заставил его наконец полностью осознать ужасающую реальность: обычный деревянный дом, перед которым они стояли, был прибежищем убийцы. Монстра, уничтожившего десятки юных девушек. Альбер сунул руку в карман и отогнул лезвие швейцарского ножа.
Остальные знаками дали ему понять, чтобы он спрятался в каком-нибудь укрытии.
Они взломали двери и со всеми предосторожностями проникли внутрь. Внутри пахло хищником. Это был запах жилища одинокого охотника. В единственной комнате первого этажа заметны были следы недавнего присутствия. На столе в кухне лежала целая груда магнитных пропусков из отеля «Европа».
Когда Альбер решился присоединиться к полицейским, те уже закончили свой краткий осмотр и теперь все вместе стояли перед стеной, на которой были вырезаны знаки в странной последовательности:
Вместе с полицейскими Альбер принялся разглядывать эти символы. Два из них напоминали бабочек из посланий убийцы. Йохансен, потрясая фотокопией, воскликнул:
— Те же самые! Они те же самые!
Бьорн провел кончиком пальца по трем последним рунам и сказал:
— Рассвет, человек, кристалл… Faen! — внезапно воскликнул он.
Его палец указал на связку документов. Крагсет опередил его и схватил ее первым:
— Это то, что он забрал у тебя, так?
Бьорн кивнул, и трое мужчин склонились над бумагами поверх головы Крагсета. Это была стопка детских рисунков, копия предостерегающего письма доктора Исаксена и групповая фотография из Академии мажореток.
— Вот он, Здоровяк, — сказал Йохансен, указывая на мажоретку, которая была на голову выше остальных.
— Нет, это Мисс, — пробормотал Бьорн.
И как только он произнес вслух это прозвище, все сведения, полученные от Исаксена, разом вспомнились. Прежде чем передать ему вещественные доказательства, старый доктор наконец
