зрелище. Длинный стол, застеленный белоснежной скатертью, оказался заставлен неисчислимым количеством тарелок, наполненных волшебными кушаньями. Я чуть не захлебнулась голодной слюной, ибо давно уже успела переварить выданный на ужин ломоть черного хлеба с сыром, а выставленные на столе блюда благоухали слишком уж упоительно.
Мой неискушенный взгляд сумел распознать зажаренный с мятой кабаний окорок, лягушек в чесночном соусе, пирог с румяной корочкой, горшочки с паштетом, а дальше шло такое, название чего я просто не знала. Во главе стола важно восседал наш брат настоятель, а по правую руку от него жеманно поджимала губы сьерра[1] Каталина, знатная дама из столичного попечительского совета.
– Это что еще за мелкая замухрышка? – Щедро накрашенные брови сьерры Каталины, похожие на двух толстых черных змей, изумленно изогнулись и поползли вверх. – Вроде бы дети из младшей группы живут в отдельном корпусе?
– Эту девочку зовут Йохана, и завтра она примет участие в церемонии выбора учеников, – доходчиво пояснил брат Флавиан, подталкивая меня к лавке. – Садись, Йона, поешь.
Но я робела. Тогда монах легко меня поднял, будто перышко, и силой усадил за стол, а потом еще и пододвинул тарелку с поджаристой куриной грудкой. Такой вкуснятины я не пробовала никогда в жизни, а поэтому немедленно с кошачьим урчанием впилась в сочное мясо, разом позабыв обо всем на свете.
Дама-попечительница продолжала рассматривать меня с явным неодобрением:
– Так ей уже исполнилось шестнадцать?
– Или скоро исполнится, – равнодушно подтвердил брат настоятель. – Малозначительная разница в сроках не противоречит правилам церемонии. Хотя мы не знаем точный день ее рождения. Подходит ли она вам, сьерра Каталина?
По моей спине побежали мурашки нехорошего предчувствия.
Вместо ответа дама взяла со стола подсвечник и приблизила его к моему лицу, придирчиво рассматривая меня на манер опытного барышника, выбирающего лошадь на рынке.
– А она ничего, – иронично протянула столичная гостья. – Пусть худенькая и невысокая, в пику нынешней моде на рослых девушек, но фигурка у нее на удивление пропорциональная и ладная. Волосы – воистину шикарные.
Она бесцеремонно ухватила меня за прядь у виска и заставила поднять подбородок от тарелки.
– А глаза, – тут на щекастой физиономии почтенной сьерры промелькнуло смешанное с завистью восхищение, – и того лучше.
– Чудесные глаза, – плотоядно мурлыкнул четвертый участник позднего застолья, молодой брат Морис, нередко встречающий меня на заднем дворе приюта и одаривающий липкими улыбочками. – Необычные, неповторимые. Сиреневые, с золотыми крапинками, напоминают лепестки бутона королевской мальвы.
Сьерра Каталина удовлетворенно хмыкнула:
– А ее острые уши? Она родилась от связи с эльфом?
– Полагаю, что так все и произошло, – печально вздохнул брат Флавиан. – Девочке, видимо, было всего несколько дней от роду, когда мы нашли ее под дверью нашей обители… Ее и еще одного мальчика чуть постарше… Они – подкидыши.
Услышав последние слова монаха, я заинтригованно навострила свои и без того острые ушки. Про мальчика я ничего не знала.
– Вы смогли раскрыть тайну их происхождения? – продолжала допытываться настырная дама- попечительница.
– С мальчиком все обстоит намного проще, – вступил в разговор брат настоятель. – Он, безусловно, происходит от благородных родителей, ибо в его корзине лежала записка с выбранным для него именем, а на шейке младенца мы обнаружили золотой кулон в форме меча.
– И его зовут? – жадно вопросила сьерра Каталина.
– Арден.
Я взволнованно икнула, потому как знала из Книги Преданий: изображение меча входит в старый, еще эльфийский герб Лаганахара, что тщательно замалчивается. А в самом Ардене буквально все так и кричит о его дворянском происхождении: красота, ум, стать, смелость общения, благозвучный голос… Ну и любовь к симпатичным девушкам – тоже.
– Интересно… – Очередная реплика дамы вывела меня из состояния задумчивости. – И их никто не искал?
Брат Флавиан с сожалением развел руками, показывая, мол, никто.
– Интересно! – еще более эмоционально протянула сьерра Каталина. – Но вы посудите сами – девочка тоже явно не из простых: у нее очень аристократичное личико, точеный носик и длинные, изящные пальчики – первый признак хорошего рода. А если ее еще откормить да приодеть…
– Тогда из нее выйдет настоящая красотка! – язвительно хохотнул брат Морис. – Аппетитная крошка, милашка, не так ли?
Дама расплылась в согласной, неприкрыто циничной улыбке. Я испуганно сжалась в комок. Эта женщина мне не нравилась.
Брат Флавиан не обладал красотой Мориса, а его бугристое, испещренное оспинами лицо выглядело словно поклеванное птицами. Но в отличие от своего молодого и заносчивого собрата он имел доброе сердце, искренне неравнодушное к моей будущей судьбе. А поэтому он сразу же разгадал терзающие меня страхи и решил помочь.
– Милашка, да не совсем… – Резким движением сообразительный монах сдернул окутывающий меня плащ. – Удостоверьтесь сами, благородная сьерра.
Лицо брата Мориса перекосилось от обуявшей монаха смеси отвращения и вожделения, принимая вид похотливой гримасы, уже неоднократно подмеченной мною при наших встречах.
– Горбунья! – громко взвизгнула сьерра Каталина. – Как это ужасно! Но… как это прелестно!
Мы оба, я и брат Флавиан, с недоумением уставились на попечительницу.
– Крошка, хочешь стать куртизанкой и попасть в гильдию Порхающих? – вкрадчиво осведомилась соблазнительница, покровительственно обнимая меня за плечи. – Некий князь, наш постоянный клиент, весьма неравнодушен к таким вот ущербным красавицам. Я запросто устрою тебя в его гарем. Соглашайся же, Йохана!
Она смотрела на меня с такой корыстной заинтересованностью, что все мои мурашки немедленно перебежали на живот и собрались в одном месте где-то в районе пупка, мешая мне дышать.
Брат настоятель одобрительно кивнул, подтверждая: да, такой шанс выпадает лишь раз в жизни, соглашайся. Но меня передернуло от омерзения.
«Смилуйся надо мной, бог Шарро, – беззвучно взывала я. – Неужели меня ожидает именно то, чего я опасалась больше всего?»
– А лайил? – судорожно выдохнула я, чуть не подавившись недожеванным куском курицы.
– А что лайил? – ненатурально удивилась дама. – Они почти ничем не отличаются от нас, людей. Князь заплатит за свою любовницу хорошую цену, и лайил тебя уже не тронут, ведь среди всех рас Лаганахара соблюдается справедливый принцип: свобода, равенство, братство. А ну-ка, повтори!
– Швобода, лявенство, – невнятно пробубнила я сквозь застрявшее в зубах мясо, – бля…
– Хватит! – возмущенно оборвала меня сьерра Каталина. – Запомни, наши девушки обладают образцовыми манерами и никогда не употребляют грубые слова!
Губы брата Флавиана изогнулись в ухмылке. Он заговорщицки подмигнул мне, сигнализируя, что, дескать, уже догадался о том, каким путем я смогу вырваться из цепких лап сьерры Каталины. А я в свою очередь прекрасно поняла красноречивую пантомиму заботливого наставника.
– Йона, передай сьерре Каталине вилочку, а то она сегодня почему-то мало кушает…
– Зачем? – скандальным голоском поинтересовалась я, наконец-то проглотив злополучный кусок.
– Тебе ведь только что рассказали о правилах хорошего тона! – вовсю лицемерил брат Флавиан, спасая меня от гильдии Порхающих.
– Зачем ей вилка? – продолжала наигранно вредничать я. – Вы же сами вчера говорили, будто эта дама жрет, как лошадь.
