достоинствами и неоспоримыми недостатками запретного чувства, то она решила поддержать эльфийку, осознавая схожесть их положений.
– Любовь – это не когда с человеком хорошо, – сипло буркнула она, адресуя свою реплику осторожному Горму, – а когда без него плохо…
– Точно! Теперь мои последние сомнения рассеялись и я навечно уверовала в силу своего чувства! – ликующе воскликнула Лорейна, и ее прежде нахмуренное личико мгновенно разгладилось. – Решено, мы идем к Ульвину!
Она поправила на плече ремешок своей мелодики и целенаправленно свернула в соседний переулок, без слов призывая всех последовать за ней. Горм, все еще ворча себе под нос, зашагал за принцессой. При этом он так резко дернул за веревку, что чуть не оторвал Ребекке голову.
Воин, несущий тяжелого Беонира, коротко помянул Тьму и поспешил за уходящими вперед спутниками, ибо ему не оставалось ничего другого. Лорейна победно улыбалась. Ребекка хранила молчание, а несчастный Беонир, будучи без сознания, безвольно болтался на плече у Полуденного, пуская изо рта длинные нити тягучей слюны. Никто никуда не торопился, ведь в любом процессе, будь то занятия любовью, поход в гости или казнь преступника, важна отнюдь не скорость, а получаемое при этом удовольствие.
Сол уже начинал устало клониться вниз, намереваясь искупаться в волнах Великого моря, когда странная компания миновала запутанные переплетения городских улиц и вышла на скромный пирс, который можно было бы считать совершенно пустынным, если не принимать в расчет крохотный домик, робко притулившийся в тени развешанных для просушки рыбацких сетей. Его стены, криво сколоченные из разномастных досок, покосились и рассохлись, покрывающая их краска давно облупилась, а и без того низенькое крылечко почти вросло в желтый песок. Но даже невзирая на это вопиющее убожество, Ребекка сразу же ощутила необычайно теплую и светлую ауру, исходящую от нищенского жилища. Похоже, принцесса привела их в самый бедный дом Эррендира, но вот в самый ли незаметный?
Лорейна танцующей походкой взбежала на крылечко и несколько раз приложилась кулачком к неровной дверной доске. В ответ на ее, признаться, чересчур громкий стук дверь незамедлительно отворилась и на пороге появился молодой эльф, ошеломленно замерший с приподнятой над полом правой ногой. Причем всем сразу же стало понятно: прибывшие в дом гости совершенно его не взволновали – он, кажется, смотрел только на принцессу.
Ребекка с интересом разглядывала юного хозяина странного обиталища, оригинальностью облика ничуть не уступающего своему дому. Среди лайил издревле бытует изречение: «По виду дома можно многое узнать о характере его хозяев», и теперь воительница получила наглядную возможность убедиться в справедливости сего утверждения.
Да, это нехарактерное для эльфа жилище обладало неординарным хозяином. Высокий и прекрасно сложенный, парень тем не менее отличался не присущей эльфам полнотой, придающей ему вид безвольного и беззащитного увальня, а на его круглом лице, обрамленном прекрасными белокурыми локонами, сияла добродушная улыбка. Но (и это Ребекка тоже сразу заметила) под припухшими, лениво прижмуренными веками юноши прятались проницательные голубые глаза, на самом деле не упускающие из виду никого и ничего. Следовало полагать, что отвлекающая внимание внешность служила удобной маскировкой, а за непритязательным обликом скрывалась яркая личность. Личность с большой буквы.
– Позвольте представить – это и есть Ульвин Песенник. – Лорейна сделала вид, будто не заметила взволнованного взгляда молодого человека. – Ульв, будь добр, посторонись самую малость и впусти нас внутрь, а не то мы так и будем топтаться на пороге.
– Что? О-о-о, простите великодушно! – Ульвин с трудом пришел в себя. – Прошу входите, располагайтесь, чувствуйте себя как дома!
Его низкий бархатистый голос поразил Ребекку своей благозвучностью. Казалось, что любое, даже самое короткое и простое слово он не просто произносит, а пропевает. И еще воительница посчитала забавным тот факт, что эльф говорил и двигался, но при этом ни на секунду не сводил с Лорейны восхищенного взора своих красивых глаз. А эльфийка столь же старательно и столь же ненатурально не замечала его пристального внимания.
– Твои родители здесь?
Ульвин отрицательно покачал головой.
– Это мои гости, ничего, если они останутся у тебя на пару ночей?
– Лорейна… – В интонациях юноши звучала такая любовь, что все незваные гости немедленно почувствовали себя лишними, но девушка метнула на поклонника свирепый взгляд, тот стушевался и быстро заговорил: – В смысле ваше высочество, этот визит – честь для меня и моей семьи. Моя мать обещала зайти ко мне сегодня вечером, она приготовит комнаты и ужин для ваших гостей. Простите, как, вы сказали, их зовут?
– Они мне не совсем друзья! – сконфуженно призналась Лорейна и виновато кашлянула. – Вернее, совсем не друзья!
Она опять закашлялась, виновато покосилась на лайил и принялась коротко излагать основные моменты произошедших на берегу событий.
Ребекка опустилась на стул, пододвинутый ей Гормом и, не обращая на влюбленного юношу никакого внимания (дабы не рассердить объект его обожания), начала рассматривать домик.
Внутри жилище Песенника оказалось гораздо более симпатичным, чем снаружи. Первое, что бросалось в глаза, это царившая здесь поразительная чистота. Все вокруг просто дышало ею, начиная с коврика для ног у порога и заканчивая небольшим камином у дальней стены. Большой круглый стол в центре комнаты был покрыт ажурной белой скатертью, между окнами расположилась полочка, на которой обитала коллекция причудливых раковин и морских звезд, а шелковые занавески на окнах переливались всеми оттенками лазури.
Лайил сразу же догадалась, что к убранству этого домика приложила руку сама принцесса, тайком перенеся сюда несколько вещей, больше подобающих королевскому дворцу, чем скромному жилищу сына кузнеца. А впрочем, чему тут удивляться? Ведь как ни скрывай, сразу заметно, что Ульвин по уши влюблен в Лорейну, а принцесса очень неубедительно разыгрывает несуществующее равнодушие к молодому эльфу, показывая себя совершенно бездарной актрисой. Но разве можно в чем-то обвинять несчастных влюбленных, если любовь есть объективная реальность, нисколько не зависящая от нашего субъективного восприятия?..
Размышления Ребекки прервал шум, произведенный вторично распахнувшейся дверью. В комнату вошла невысокая худенькая женщина неопределенного возраста, сопровождаемая коренастым черноволосым мужчиной. Ребекку бросило в пот от вида его кожаного, прожженного искрами камзола, мускулистых рук, перевитых узловатыми венами, и скуластого лица, потемневшего от частого обращения с наковальней и горном. Он выглядел именно таким, каким его описывал ее дед: суровым неразговорчивым мастером своего дела, прямолинейным и принципиальным кузнецом. Легендарным представителем клана Полуденных, Турраном по прозвищу Певучая Наковальня!
– Я пришел сразу, едва услышал о случившемся, – откровенно заявил кузнец. – Слухи в нашем городе распространяются быстро. Где Наследница? Я ждал ее появления, предсказанного магом Лаллэдрином…
– Мы не знаем, жива ли она, – опечаленно повинилась Лорейна. – В нее стреляли из лука и ранили…
– Стреляли? – недоверчиво переспросил Турран. – Ранили? Но какой идиот посмел совершить подобное святотатство?!
– Я! – слабо простонал уложенный на пол Беонир. – Этот идиот – я!
Смеркалось. В окна домика уже заглядывала бледная Уна, но полыхающий в камине огонь успешно разгонял ночной полумрак, создавая в комнате атмосферу уюта и спокойствия. Однако текущая здесь беседа мало соответствовала идиллической картинке и вносила в размеренную процедуру ужина неприятную нотку сумбура и растерянности.
– И как ты только додумался до такой несусветной глупости: покуситься на жизнь Наследницы? – горячился Турран, стуча по столу своим пудовым кулаком. – Да никак ты совсем из ума выжил, парень?
– Невозможно выжить из того, чего у тебя отродясь не водилось, – ехидно вставила Ребекка, вольготно
