испытание, проверяя меня на выносливость и целеустремленность?
Адсхорн смотрел на меня ошеломленно, не находя что возразить. Похоже, ему даже в голову не приходил подобный вариант развития событий.
– Поэтому я снимаю с Беонира любые обвинения и, более того, выношу ему благодарность! – Я дружески подмигнула юноше, с радостью замечая, как его губы несмело раздвигаются в ответной благодарной улыбке.
– Ну ладно, так и быть! – неохотно выдавил повелитель. – Твой несостоявшийся убийца оправдан. Но как тогда поступить с ней, – он указал на Ребекку, – прислужницей богини Банрах, приставленной к тебе в качестве соглядатая?
– А никак, – улыбнулась я. – Только загнав человека в угол, можно понять, на что он способен. Отдаю должное сообразительности Ребекки, ведь, согласившись выполнить миссию, порученную змееликой, она тем самым подготовила удобную почву для реализации собственных, истинных намерений. Но когда вопрос о том, чью сторону выбрать, встал ребром, она без колебаний отвергла богиню и поддержала меня. Так за что же мы ее судим?
– А действительно, за что? – замороченно вопросил король, но тут же рассмеялся и помотал головой, словно отгоняя от себя дурман, навеянный моими пылкими доводами. – Ох, племянница, ну и ловка же ты словами играть! Надеюсь, ты станешь моим защитником в тот решающий час, когда я буду лежать на смертном одре, а судьба примется судить, достоин ли я внимания белых мантикор, уносящих на небеса души праведников? – Его просьба прозвучала как невинное баловство, но всем известно, что в подобной внешне безобидной шутке таится немалая доля истины.
– Обязательно стану! – серьезно пообещала я.
– Да она, кажется, способна переговорить самого Железного Дракона! – восхищенно прилетело из рядов дворян.
– Простите, какого дракона? – недоуменно приподняла бровь я.
– Железного! – любезно пояснил Горм. – У нас существует такая традиция – если кто-нибудь выражается слишком логично и красноречиво, то такому предлагают: «А попробуй-ка уболтать Железного Дракона», тем самым намекая на нецелесообразность подобного занятия.
– Ясно… – Я силилась вспомнить, где и когда уже слышала о драконах нечто важное, но мои размышления опять прервали самым бесцеремонным образом.
– А мы в свою очередь клянемся больше никогда не предавать Наследницу! – неожиданно подала голос Ребекка. – Мы искупим свои прежние грехи и оправдаем оказанное нам доверие, последовав за ней хоть в Пустошь, хоть в Запретные горы. – Горящий внутренним огнем взгляд воительницы отражал непреклонную решимость во что бы то ни стало сдержать данное ею обещание. – Мы останемся с ней навсегда – и в жизни, и в смерти…
И тогда я крепко обняла Ребекку и Беонира, осознав, что отныне они оба стали моими настоящими друзьями, на которых я должна полагаться во всем и которым отныне могу безоговорочно доверять.
– Никогда еще враги не становились друзьями! – достигло моего слуха едва различимое безрадостное бормотание старого Альсигира. – Это неправильно, это несет с собой опасность. Эх, неразумные дети мои, вы ведь даже не понимаете, каким страшным силам бросили вызов минуту назад…
Рассудком я была согласна со словами умудренного жизнью мага, но наперекор всему мои эмоции продолжали ликующе выпевать вечную песню дружбы и единения. Даже если Альсигир и прав, теперь я уже не в одиночку противостою коварной судьбе. Теперь нас трое, и мы непременно заставим ее сдаться, действуя не только посредством храбрости, взаимной поддержи и доверия, но, если придется, и посредством оружия!
А о том, что у судьбы имеются свои, куда более действенные способы воздействия на жизнь каждого из нас, я тогда даже не догадывалась…
Пользуясь воцарившейся в зале неразберихой, я украдкой поманила к себе Лорейну и шепнула несколько слов, предназначенных только для нее. Девушка просияла счастливой улыбкой и выбежала из комнаты, не привлекая к себе внимания… А мне оставалось молить Неназываемых о том, чтобы наш небольшой заговор удался.
– Я устал, – капризно возвестил король, ерзая на троне. – Сегодняшний день выдался очень уж богатым на события. Предлагаю всем разойтись и отдохнуть. А тебя, племянница, – он ласково посмотрел на меня, – приглашаю воспользоваться гостеприимством Эррендира.
– Спасибо за любезное предложение! – вежливо поклонилась я. – Но я не отправлюсь на отдых до тех пор, пока не разрешу еще одну сложную дилемму…
– Что такое? – брюзгливо поинтересовался повелитель, недовольно усаживаясь обратно на бархатную подушку, которую ему так не терпелось покинуть. – Какая еще дилемма?
– У вашего величества нет сына, наследника трона! – жестко напомнила я. – Кому же вы собираетесь передать бразды правления государством?
– Ты права, племянница, – закручинился Адсхорн. – У меня есть дочка, но второй подобной свистушки и вертихвостки не сыщешь на всем Зачарованном побережье. Знаешь, я даже приказал нашим магам удерживать ее в Эррендире с помощью зыбучих песков, но боюсь, что Лорейну не запугаешь ничем на свете. Вот и сейчас, – он тщетно поискал принцессу глазами, – она опять куда-то убежала…
– Если Лорейна и свистушка, то свистит она получше любого соловья! – рассмеялась я. – Ваше величество, вам нужно просто выдать принцессу замуж за умного и хорошего эльфа, способного помочь ее в управлении государством.
– Да где же такого найдешь? – устало отмахнулся дядюшка. – На ее-то вкус? Лорейна уже отказала пяти достойным претендентам, а они происходили из самых благородных семейств.
– А вы отдайте принцессу за того, кого она любит! – вдруг смело заявила Ребекка. – И тогда все останутся довольны, а вы будете нянчить внуков.
– Внуков… – замечтался король, но потом вдруг напрягся, сердито барабаня пальцами по подлокотнику трона. – А если она полюбит того, кто ее не стоит?
– Ваша-то дочь? – хором не поверили мы. – Да ни в жизнь!
– Ладно, ладно! – Словно защищаясь от нашего напора, Адсхорн выставил вперед свои безвольные белые ладони, полностью оправдывая данное ему прозвище Нерешительный. – И кого же любит моя единственная дочка?
– Моего сына Ульвина Песенника! – Кузнец Турран бесстрашно шагнул вперед и упал на колени перед троном короля. – А он давно влюблен в принцессу…
– Моя дочь и твой сын? – почти по-змеиному прошипел Адсхорн, брезгливо подбирая подол своей мантии. – Никогда! Ни за что! Да я скорее тресну…
– И треснешь! – раздался от входа в зал звонкий и предельно возмущенный голосок принцессы. – Скоро треснешь от своего дутого чванства, старомодного высокомерия и выдуманных обид! – Лорейна вошла под руку с Ульвином, исполненная отнюдь не девичьей решимости дать отцу беспощадный бой.
– Да, дочка, кажется, я тебя окончательно разбаловал! – гневно рявкнул Адсхорн, картинно подбоченясь. – Придется наказать.
– Какая несправедливость! – обиженно вздернула носик Лорейна. – Избаловал – ты, а наказывать – меня. Учти, я никогда не выйду замуж за кого-либо другого, кроме Ульвина. Он тебе не враг…
– Не болтай о том, чего не понимаешь, дочка! – торопливо перебивая девушку, угрожающе нахмурился король. – Иначе я прикажу запереть тебя в самой высокой башне и…
– А я тогда объявлю голодную забастовку! – строптиво уперла кулаки в бока принцесса, во всем копируя своего батюшку. – Обижусь, буду плакать и перестану петь тебе песни… Вот! – Алые губки девушки капризно надулись, и она наигранно повернулась спиной к отцу, демонстрируя высшую степень обиды.
– Ой-ей-ей! – схватился за щеки король, ошарашенный подобной отповедью. – Так нечестно!
Я лукаво подмигнула Лорейне, получив в ответ не менее красноречивое подмигивание. Затевая маленький заговор, мы-то с ней отлично знали, что умный мужчина старается не давать женщине повода для обид. Но умной женщине, для того чтобы обидеться, повод и не нужен.
– Можно, я скажу вам несколько слов наедине? – спросила я, в упор глядя на дядюшку.
Тот растерянно кивнул.
