Всегда говори «всегда»

Она и поблагодарила, очень неуверенно:

– Спасибо, Стас.

Но он уже набрал обороты, стрелка медленно, но верно заходила в красный сектор:

– Это же сюрприз был! А ты нашла… Ищейка прямо! И, главное, сразу с претензиями!..

– Стас, у тебя в кармане помада и лак. Что я могла подумать?

– Ничего ты не должна думать. Зачем ты у меня по карманам шаришь?

– Да никогда я по твоим карманам не шарю! Я ключи искала…

– Ну, нашла, и спасибо тебе большое. Что, я не могу жене подарок купить?

– Можешь, конечно, но…

Стас перебил:

– Полдня выбирал, сюрприз хотел, а ты – с претензиями… С утра пораньше!..

И Ольга позволила ему убедить себя, а себе разрешила поверить.

Вот просто разрешила. И все тут.

Нельзя было не поверить в историю о том, что щегольскую коробочку с лаком и помадой муж купил ей в подарок.

Потому что не поверить означало, что жизнь кончилась.

До коробочки была – прекрасная, уютная, веселая, а после коробочки никакой такой жизни уже быть не может никогда.

Никогда не говори «никогда», утверждал герой какого-то фильма. Легко ему жилось, тому герою!..

Теперь, после того, как она поверила, ей ничего не оставалось делать, только каяться.

Ольга обняла Стаса, и его родное, такое знакомое тепло принесло ей облегчение.

– Ну, прости, прости. У меня даже в глазах потемнело, когда я увидела. Спасибо тебе, Стас…

Он дал себя обнять и сам обнял ее за плечи:

– Ладно, чего там… В следующий раз получше спрячу. На. – Он сунул коробочку ей в руку, и она приняла. – Собачка ты моя поисковая… Давай, давай, хорош обниматься, опаздываем уже. Шевелись давай.

Почему-то ей очень хотелось плакать, но она сдержалась, конечно.

С коробочкой в руках – подарок мужа! – она понеслась в спальню, а Стас, изловчившись, вдруг шлепнул ее по попке.

…А может, все обошлось? Может, она на самом деле придумала какую-то глупость?! Говорят, конечно, что мужики сбиваются с пути, но не Стас же!..

У них такая любовь и такая семья, каких больше и на свете-то наверняка не существует!

Стас вышел из подъезда первым, посмотрел по сторонам и с удовольствием вдохнул холодный осенний воздух.

Он любил осень, холод, когда нет никакой летней маеты, жары, от которой весь размякаешь и начинаешь подтаивать, как конфета под названием «Сливочная помадка».

Летом – что? Летом никакой работы нету, никто «жестянку» не делает, потому что не бьются почти, ни гололеда тебе, ни снега, ничего!

Денежек летом всегда от этого мало выходит, а тут, как назло, в отпуск нужно тащиться, да еще со всем колхозом! Правда, ему, Стасу, всегда как-то удавалось от отпуска отбояриться, и Ольга одна с детьми отправлялась, но все мечтала, что на следующий год они уж точно поедут «всей семьей» и точно за границу!

Вот далась ей эта самая заграница! Чем дома-то плохо?! Вон какой профилакторий Газпром отгрохал на речке Чистой – тут тебе и бассейн, и сауна, и бильярд, и бар с рестораном, да еще вежливая обслуга, барином себя чувствуешь! Отдыхай, не хочу! На родных-то просторах всегда поуютней себя чувствуешь, чем в гостях! Нет, вот тянет ее, подай море, да и все тут! А ему, Стасу, никаких морей задаром не нужно!

Дети играли в «классики» у подъезда, скакали друг за другом и вопили. У Мишки на спине прыгал рюкзак. Стас поморщился. Он не любил, когда дети производили много шума или требовали забот. Вон у Ольги получается как-то с ними ладить, а его, Стаса, – увольте!.. Умиляться он не умеет, да вроде бы и нечему особенно. Дети как дети.

Проволоклась бабка Люба с первого этажа со своей тележкой, небось на базар ее понесло с утра пораньше!

– Здорово, баб Люб!

– И тебе не хворать! – Баба Люба, расположенная поговорить, приостановилась и кивнула на Стасовых отпрысков. – Детки-то как растут, это боже ж мой что такое!

– Растут, баб Люб.

– Они растут, мы стареем, ох, бежит время, ох, бежит!..

– Бежит, баб Люб.

– А ты молодец, – сказала старуха и хитро ему подмигнула. – Гоголем каким! Вот везет же некоторым бабам, которым такие мужики достаются! И дети у тебя присмотренные, и всех-то ты возишь-развозишь, и машина у тебя самая красивая в городе!

– Это точно, баб Люб!..

Машину свою Стас обожал, и бабкин комплимент был ему приятен. А что тут такого? И правильно все! Вон вокруг одни «пятерки» да «семерки» облезлые, да не «БМВ», а самые что ни на есть натуральные «Жигули»! Редко-редко попадется «десятка», а уж у кого «пятнадцатая», тот, значит, полный буржуй! А у него, у Стаса, машинка хоть и не новая, и до «БМВ» не дотягивает, но все равно иностранная и вся чистенькая, ухоженная, полировкой вон как блестит на осеннем солнышке. На такой не зазорно в самый что ни на есть богатый газпромовский санаторий пожаловать, и все сразу увидят – барин приехал, не кто- нибудь!

Ольга выскочила из подъезда, и бабка сразу же двинула свою тележку, задерживаться дольше не пожелала.

Неодобрительно так двинула. Почему-то Ольгу в доме не очень любили. Считали слишком образованной и еще гордячкой, что ли!.. А Стас считал – нормальная баба его жена! Не без придури, конечно, но из нее эта самая придурь не прет, как у некоторых. Понимающая, веселая, за детьми смотрит хорошо, в мужнины дела не лезет, чего еще надо? В отпуск ехать? Ну, он-то, Стас, сам себе голова и хозяин, не то что некоторые мужики – подкаблучники! С отпуском он как-нибудь разберется!

Дети все продолжали скакать, и Стас на них прикрикнул:

– А ну, в машину, быстро!

Фары подмигнули, дверцы тихо щелкнули, открываясь, и Миша с Машей друг за другом полезли на заднее сиденье.

– Здравствуйте, Любовь Андреевна!

Стас посмотрел по сторонам, никакой Любови Андреевны не обнаружил и только потом сообразил, что это так его супруга бабу Любу поприветствовала!

Вот черт возьми! И правда – дай только образованность свою показать и культурность! Будет ею в нос тыкать к месту и не к месту. Может, и правильно, что ее в доме не любят!

Да еще в карман полезла и нашла там, чего не надо было находить!..

– Стас, почему-то соседка со мной не поздоровалась.

От раздражения он ответил резче, чем хотел:

– А тебе какое дело, поздоровалась она или не поздоровалась?

Ольга покосилась на него и пожала плечами.

Какое-то странное, дурацкое утро. Все наперекосяк. Это потому, что сон приснился такой нескладный, нагонявший тоску.

Стас любовно тронул свою машину с места, выбрался на дорогу и дал по газам. Он любил большие скорости и никогда не отказывал себе в удовольствии погонять, тем более что все до одного гаишники в городе знали его в лицо.

Водитель машины, приткнувшей чумазое рыльце за газетным киоском, внимательно наблюдал за ними.