– Я буду Атаманша, – объявила Лада.
– Я Шурка Бульдозер, – подхватила Александра.
– А Маня у нас типичная Манька Золотая Ручка. Облигация – это как-то затасканно, а вот Ручка вполне сойдет, – закончила Лада. – Ну, роли распределены, можно валить в «малину».
И все трое захохотали.
– Вряд ли они нас разглядели, – отсмеявшись, сказала Александра. – Через забор не перелезть, а в переулок за нами никто не выскочил. И… стреляли только из одного места. Правильно? То есть вряд ли это было широкомасштабное наступление.
– Все равно нас вычислить – раз плюнуть, – заметила Лада. – С кем Маня могла пойти «на дело»? Только с нами. Мань, тебе есть куда съехать на время?
– К тете Лиде, – беспечно махнула рукой Маша. – Скажу, что воды горячей нет или отопление отключили. Она рада будет до смерти.
– А вещи? – спросила Александра.
– С вещами надо бы что-то придумать, – поддержала ее Лада. – Хотя лучше бы там вообще пока не появляться…
– Господи! – вдруг схватилась за голову Маша. – Во что же мы влипли, девочки?
– В дерьмо, – коротко сказала Лада. – И хуже всего то, что мы даже точно не знаем, в какое именно.
– Да, домой нельзя… – начиная осознавать происшедшее, зашептала Маша. – Убьют… Но кто? За что? Пакет мы не нашли, значит, может, убьют и Ваньку. Если найдут меня, в одну минуту вычислят и вас. А потому встречаться нам нельзя. Господи, как же я боюсь!
Александра неожиданно заревела. Лада посмотрела на нее и тоже зашмыгала носом. Маша достала из кармана белоснежный носовой платочек и, уткнувшись в него, присоединилась к общему хору.
Ревели они долго и старательно, оплакивая свои загубленные молодые жизни.
– Что делать-то будем? – трубно сморкаясь, спросила Лада. – Думайте давайте. Не знаю, может, Васятке рассказать?..
– Какое отношение Васяткин МИД может иметь к кавказским и околокавказским разборкам? – засомневалась Александра. – Он же у тебя не криминальный авторитет, чтобы в этом соображать. Он просто госчиновник супервысокого уровня, вот и все. Ты его напугаешь до полусмерти, еще – не дай бог! – он тебя со страху бросит, на что ты тогда жить будешь?
– Васятка бросит, найду Гриню, – отмахнулась Лада. – Это как раз не проблема. Но если не Васятка, то кто еще поможет?
– Да никто, – сказала Маша. – Об этом можно даже не думать. Никто никому не поможет. Сами вляпались, сами и вылезать будем. Ах, черт возьми, знать бы как…
Они решили, что Маша прямиком едет к тете и про квартиру в Потаповском переулке забывает до лучших времен. Что созваниваться они будут только из автоматов. Что с завтрашнего дня Маша сляжет с высокой температурой недели на три и, следовательно, в аптеке не появится. Что Лада стороной попытается навести Васятку на разговор о Вешнепольском, – может быть, он слышал в своих верхах, кому понадобилось его исчезновение. Что про Ванькину записку и обстрел на участке они никому не скажут. Александра доделает фильм по его материалам. Может, что-нибудь прояснится из видеокассет. Хотя надежды мало. Самое плохое – что они не знают подоплеки дела, а пакет пропал.
– Надо искать, – мрачно сказала Александра.
– Где?! – чуть ли не с возмущением спросила Лада.
Александра вздохнула. Искать действительно было негде.
Они примолкли. Пора возвращаться в Москву и начинать жить по новым правилам. Но знать бы – по каким? Им до сих пор казалось, что все это какая-то глупая игра. Хорошо бы остановиться и сказать: «Я не играю» – и бежать куда глаза глядят, время от времени радостно подпрыгивая от ощущения собственной свободы.
Но… это не игра, и к этой мысли им еще предстоит привыкнуть.
«Бедная баба Клава, – подумала Александра с грустной усмешкой. – Кажется, на этот раз твоя непутевая внучка вляпалась по полной программе…» Домой она приехала поздно, измученная всем пережитым, заплаканная и бледная.
– Ужасно устала, – сказала она Филиппу. – И сумку порвала.
Нужно же как-то объяснить сквозную дырку в рюкзаке, пока Филипп сам ее не обнаружил и не спросил, что случилось.
Но Филипп Бовэ не был наивным иностранцем. За свою жизнь он перевидал немало пулевых отверстий и, сунув палец в аккуратную дырочку, спросил себя, за кого принимает его дорогая супруга.
Едва за ней закрылась дверь в ванную, он вытащил телефон и набрал номер.
– Павлик, – сказал он по-русски, – ты можешь мне помочь?
– Ну? – спросила Вика. – И что дальше?
– Ничего, – бодро ответил Андрей. – Все отлично.
– Да ладно, не надо мне свистеть, ты не на летучке. Говори толком, что у тебя с эфиром, что с фильмом этого козла, Вешнепольского! А то что-то все волнуются. Время-то идет…
«Она не дает мне дышать, – с привычным пафосом подумал Андрей. – Просто невозможная баба. Истеричка, шлюха, ведущая – из рук вон плохая, журналист – никакой».
