– Как вы догадались?
– Заяц, отстань от нее! – велел Егор. – У нее свои взгляды на жизнь, отличные от твоих.
– Если вам не нравятся мои взгляды на жизнь, – запальчиво заявила Лидия, – можете выкатываться из моей машины на все четыре стороны и переть в ваше Красково пешком. Ну?
– Да я бы вас знаете куда послал вместе с вашей машиной, если бы… если бы не обстоятельства?! – заорал Егор. – Так что везите нас и помалкивайте!
Самым правильным было подрулить к ближайшей обочине и вышвырнуть их обоих из машины, но Лидия этого не сделала. Егор Шубин, голосующий среди ночи на безлюдной Маросейке, Егор Шубин в длинном кашемировом пальто, которое, как определила Лидия безошибочным женским взглядом, стоило ровно в три раза дороже, чем ее машина, и торчащими из-под него камуфляжными штанами, заправленными в ботинки, Егор Шубин, странно состарившийся, как будто со времени их дружеской беседы на лестничной клетке прошло пятнадцать лет, страшно ее интересовал. И еще было почему-то неловко перед ним.
Ей не может и не должно быть неловко. В конце концов, она написала правду, только правду и ничего, кроме правды.
Понес ее черт домой через эту самую Маросейку!..
– Нет, правда, девушка, – опять возник Заяц, – а где вы взяли всю эту хреноту? И чего вам от Шубы понадобилось?
– Вы что? – спросила Лидия и мимолетно оглянулась че рез плечо. – Тоже адвокат?
– Нет, – засмеялся Заяц, – я не адвокат. А Шубе вы зря жизнь испортили. Ему придется теперь вам испортить, а вы такая… славненькая, по крайней мере на первый взгляд.
Он говорил это как-то совсем необидно и просто и выглядел, в отличие от надутого Шубина… своим.
– Документы подлинные, – сказала Лидия, старательно объезжая ухабы. – Это не я так решила, это главный с замом определили, и я уверена, что тоже не одни. А написала я потому, что это… сенсация.
– Ну да, – буркнул Егор. – Сенсация. Остановитесь у поста, надо хоть спросить, где эта улица, где этот дом…
– Вы не знаете, куда вам надо? – Лидия встревожилась. А вдруг он и впрямь самый настоящий бандит и это как раз та ситуация, о которой ее предупреждали в редакции? Сейчас завезут в глухое место, свяжут и будут пытать…
Она резко вильнула и затормозила возле поста ГАИ, решив, что никуда отсюда не тронется.
– Я сейчас, – пробормотал Шубин и выбрался наружу.
– У него с братом беда, – доверительно сообщил Заяц, как только захлопнулась дверь. – Втюхался по малолетству в какие-то неприятности. Выручать надо, а мы даже толком не знаем, где он.
– Большие неприятности? – спросила Лидия, глядя в окно. Егор Шубин под мертвенно-синим светом гаишного фонаря что-то спрашивал у толстого от ватника сержанта.
Сержант махал перчаткой в сторону Окружной. Снег сыпал Шубину на волосы.
– Порядочные, – согласился Заяц. – Все бы ничего, да его уволокли уже часов семь как. Если до сих пор жив, значит, все будет нормально, а если нет… Вот он и психует так, Шуба-то…
– Психует? – переспросила Лидия. Это слово не могло иметь никакого отношения к Егору Шубину.
Она подумала, что и душил-то он ее исключительно от злости, а вовсе не по причине высоких материй вроде загубленной жизни и испорченной репутации.
– Уже недалеко, – распахивая дверь, сказал Шубин. – По светофорам доедем. На первом светофоре налево и дальше прямо до второго.
– То есть на МКАД не выезжать? – уточнила Лидия.
– Нет, – подтвердил Егор и посмотрел на часы. Лидия не могла определить, нервничает он или нет.
На ее взгляд, он был холоден и спокоен, как заснувшая на зиму лягушка или наследник британской короны на собственном бракоразводном процессе.
– Налево, – напомнил напарник, и Лидия повернула налево. Как только выехали из Москвы, стало темно, и снег, раньше совсем незаметный, бросился на машину, закружил, залепил стекла, вынуждая ехать медленнее.
– А на втором светофоре куда?
– По стрелке направо и до первого перекрестка, там опять направо и до памятника погибшим на войне. Сразу за памятником то, что нам нужно.
Когда проехали второй светофор, на заднем сиденье завозился Заяц, стаскивая с плеч пальто.
– Шуба, а одежду-то мы куда денем? – спросил он, перестав возиться. – Бросить жалко.
– Ну, с собой неси, – предложил Егор.
– Нет, правда, – заныл Заяц. – Я его только третий раз надел, из Лондона привез, еле нашел. Моего размера нигде нету…
– Оставьте в машине, – предложила Лидия нарочито безразличным тоном. Ее любопытство, смешанное с тревогой и, пожалуй, сочувствием, возросло в миллион раз и грозило сорвать крышку сундука, в котором оно обычно было надежно заперто.
– Можно, да? – возрадовался Заяц. – Я тогда завтра пришлю за ним, ладно, девушка? Вы его на работу привезите, а я подошлю кого-нибудь…
