империи. Новый изоляционизм весьма влиятелен в конгрессе (более половины которого хвалятся отсутствием заграничных паспортов), он находит своих выразителей среди таких претендентов на высший пост в стране, как Пэт Бьюкенен и Росс Перо.
8. Группа американских политологов разочарована перспективами единения всего Запада. Слишком пестрая картина, слишком необязательный и аморфный получается (если получается) союз. Следует сузить круг подлинных союзников до тех из западных стран, которые разделяют американские ценности. Предлагается искать помощь в осуществлении глобальных функций у социально-идейно-цивилизационно родственных стран — Великобритании, Канады, Австралии и Новой Зеландии, а также Ирландии и ряда островных стран Карибского и Тихоокеанского бассейнов. Ибо «только на Западе, и прежде всего среди сообщества англоязычных стран, был найден и осуществлен средний путь между анархией и деспотизмом»[720]. Именно среди этих стран возможен союз единомышленников, подлинно понимающих друг друга народов. Главное общее достояние — единый язык (чего нет, скажем, в объединяющейся Европе) — сильнейшее средство сближения, взаимопонимания, единства. И неважно, что население США более пестро, чем население Соединенного Королевства. Фактом является, что даже тридцать миллионов американских выходцев из Африки при помощи языка Шекспира создали общую культурно-политическую традицию; даже те, кто населяет Карибский бассейн (бывшие английские колонии), имеют благодаря общему историческому опыту и привнесенному Англией наследию предпосылки взаимопонимания.
Американский исследователь Р. Конквест, придерживаясь указанной позиции, обосновывает органичность всемирного союза англосаксов, взаимодополняемость предлагаемого альянса. «Такие страны, как Объединенное Королевство, Канада и Австралия имеют навыки и способности, но не имеют средств действовать автономно, их активность может иметь лишь локальный эффект. Но и их интересы глубоко вовлечены в события мировой сцены, и они могут внести свой немалый вклад… Такие страны, как Объединенное Королевство, могут разделить с Америкой не только политическую, но и военную ответственность»[721].
Лондон — логичный и привлекательный союзник. Британия экономически более связана с США и Канадой, чем с Европейским союзом — ее торговля с Северной Америкой вдвое превосходит торговлю со всеми странами ЕС вместе взятыми (и доля ЕС уменьшается, а торговый поток из США в Британию растет). За последние десять лет прямые инвестиции США и Канады в Британию в полтора раза превзошли инвестиции в британскую экономику Европейского Союза. В то же время британские инвестиции в Северную Америку вдвое превышают инвестиции прочих стран ЕС. Не лишне упомянуть, что США и Канада за последние пятнадцать лет создали на два миллиона больше новых рабочих мест, чем все страны Европейского Союза. США и Канада при вступлении Британии в НАФТА не потребовали бы от нее некоей жертвы суверенитета (чего нельзя сказать о членстве в ЕС). В НАФТА нет аналога Единой сельскохозяйственной политики, против которой всегда выступал Лондон. В ней нет строгой социальной политики, подобной проводимой Германией и Францией, — никогда не вызывавшей симпатии Лондона. Главное: Британия не отдала бы Соединенным Штатам долю своего суверенитета, как это предвидится в случае с ЕС. Громадность США? Если Канада, 40 % ВНП которой приходится на США, не теряет свой суверенитет, то почему это должно случиться с Британией?
Именно сейчас многие решения, касающиеся Британии, принимаются в ее отсутствие. Став же членом НАФТА, Британия могла бы более определенно защищать свои интересы. (Не следует, скажем, забывать, что конфронтацией с Ираком Британия, Канада и Австралия «подтолкнули» Соединенные Штаты к силовым мерам. В этом случае взаимозависимость возникла не вследствие жесткого напора Вашингтона, а из-за собственного желания англосаксонских стран — американских союзников.) Все это делает логичным, привлекательным и предпочтительным для Британии выбор ассоциации с Североамериканской зоной свободной торговли (НАФТА) как альтернативы углублению связей с ЕС. Подобный выбор базировался бы на предпочтении англо-американской модели свободного рынка, характеризующегося умеренным налоговым обложением и ограниченными социальными расходами. Со временем будут опровергнуты и аргументы тех, кто считает, что в таком союзе Британия потеряет свою историческую оригинальность, попадет под жесткий американский контроль.
Канада уже пригласила в 1998 году Британию в НАФТА. Прежде главенствовавшая «тирания расстояний» при помощи реактивной авиации, спутниковой связи и пр. преодолена. Подобная ассоциация была бы определяющей силовой структурой в дальносрочной перспективе. «Если Соединенные Штаты и остальной англоязычный мир смогут совместить свою мощь, они обеспечат создание силового центра, вокруг которого будет создано новое мировое сообщество»[722]. Этот союз для США гораздо более благоприятен, чем словесно поощряемый Вашингтоном Европейский союз, который на самом деле раскалывает Запад. В отличие от Брюсселя англоязычный союз не будет никого отталкивать или игнорировать. В конечном счете и западноевропейцы будут благодарны за действенный союз мирового охвата, выигрышно «не напоминающий» их немощный интеграционный результат.
Тенденция предпочтительного сближения трех англоговорящих стран — США, Британии и Канады — усиливается[723]. Примечательно, что в Лондоне заговорили о необходимости не ограничивать себя европейскими рамками, желательности определить трансатлантические перспективы[724]. Идею эту поддерживают такие аналитические центры, как Институт предпринимательства (Вашингтон), у нее появились сторонники по обе стороны Атлантики. Уже зашла речь о созыве Межконтинентального конгресса, формировании аппарата, процессе координации внешней политики, оборонительной системы, экономического пространства. Это будет подлинный центр и пример для прочих стран.
Трудности реализации такого союза очевидны. Ряд стран третьего мира видит в ней возрождение колониализма. В Британии против идеи объединения стран английского языка выступают левые лейбористы, не желающие содействовать укреплению «цитадели мирового капитализма». В Соединенных Штатах идее противятся ультрапатриоты, не желающие видеть мировой курс США определяемым кем-либо помимо американского правительства и конгресса. И все же идея союза англоговорящих стран может иметь будущее.
9.
— «высвобождение» мировой финансовой системы способно либерализовать потоки капитала, бросающегося туда, где технологии и квалифицированная рабочая сила создают наиболее эффективное производство. Рыночные силы формируют «твердую основу» открытой системы, создающей (де-юре или де-факто) ведомую Америкой политико-экономическую коалицию, включающую в себя помимо США Западную Европу. Рыночное сближение, создающее политическую и экономическую конструкции, породит и общую военную систему;
— ориентация на экспорт (столь блистательно прежде продемонстрированная Японией, Тайванем, Южной Кореей) мобилизует мировую конкуренцию, не позволит американской экономике впасть в эгоистическое самолюбование, предотвратит технологическое отставание;
— сохранение за Соединенными Штатами роли первого в мире потребителя, наиболее выгодного рынка и главного «стабилизатора» мирового экономического роста обеспечит массовый приток в американскую экономику международного капитала.
Такая схема предполагает увеличение значимости международных финансовых институтов, обеспечивающих долговременное движение капитала между развитыми и развивающимися странами. США увеличат финансирование важных проектов в развивающихся странах. Глобальная «сеть финансовой безопасности» уменьшит риск, связанный с интеграцией мирового рынка, с глобализацией. В будущем Соединенные Штаты осуществят реформирование МВФ, стремясь реализовать две цели: создание гигантской трансатлантической зоны свободной торговли (1); эффективную либерализацию важных развивающихся стран (2).
Условием в данном случае является отказ Соединенных Штатов от практики санкций по отношению к отдельным странам. (За последнее время США вводили санкции в отношении 26 отдельных стран, в которых проживает половина человечества. Эти санкции стоили Америке более 20 млрд. долларов (потерянный
