Я отправился в Аризону. Точнее, в Бардо, штат Аризона. Там я снял бетонный вигвам — изобретение того же племени, что выпускает резиновые томагавки. В мотеле никто не останавливался целых три года. Хозяйка почти забыла, как обращаются с постояльцами.
К счастью, охладитель-увлажнитель оказался в порядке. За моим вигвамом (он был выкрашен в зеленую и бурую полоску, но краска порядком осыпалась) простиралась красная песчаная пустыня. Утром произошло редкостное событие — прошел легкий дождь, и я воспринял это как предзнаменование грядущих перемен. После дождя креозотовые кусты источали особенно резкий запах.
Только-только я распаковал чемодан, как раздался громкий стук в дверь. На фоне резких пустынных светотеней стоял тощий лысеющий человек в линялом вельветовом костюме. Вид у него был какой-то отрешенный, — казалось, ветер пустыни вот-вот сдует его и унесет прочь. На миг я вообразил, что это и есть внеземлянин, с которым мне предстоит встретиться. Уж если не нашлось более чуждого разума, чем такой человечек, — значит, наша Вселенная до обидного бедна сюрпризами. Кольцо на пальце налилось теплом.
— Меня прислал Сиир, — объявил человечек. — Он обнаружил искомых инопланетян. И теперь весь трясется в предвкушении хаоса, какой они вызовут на Земле.
— А вы кто такой?
— Мэтт Шульц, бывший капитан СС, дивизия «Наследие предков». Когда я понял, куда поворачивает ход войны, я вызвал Сиира в замок Вевельсбург, в секретный бункер, где Гиммлер занимался черной магией. Я выставил условие, что буду жить столько, сколько просуществует человечество, и ныне Сиир то и дело переносит меня с места на место без предупреждения. Мое спасение стало и моим наказанием. Я его глаза и уши.
— А я-то думал, что демоны всеведущи!
— Они и были всеведущи, когда числились ангелами. Пока Люцифер не восстал против Господа, во Вселенной была одна воля. Одна-единственная. Все было известно точно. Теперь на смену единой воле пришло множество. Теперь Вселенная соткана из ошибок. Кругом ложь и противоречия. Если вновь возникнет истина, пусть самая крошечная, Вселенная этого уже не вынесет и развалится. Мы что, так и будем разглагольствовать на пороге или все-таки войдем в это странное обиталище?
Я жестом пригласил его внутрь и спросил:
— Но зачем вы здесь?
— Сиир желает, чтобы вы были под наблюдением. Он не уточнял, что именно я должен делать. Вот я и решил встретиться с вами лицом к лицу. Давненько не доводилось толковать с живым человеком.
— Давненько — это как понимать? И зачем ему держать меня под наблюдением?
— Последним моим собеседником был один советский физик в 1968 году. С тех пор, как я понимаю, Советский Союз распался. Думаю, что Сиир опасается, как бы вы не вызвали самого главного и не аннулировали контракт. Это ведь еще не поздно сделать, поскольку Сиир еще не оказывал вам реальных услуг. Он знает заведомо, что вы намерены каким-то образом выскользнуть из-под его власти. А он хочет довести сделку до конца и заполучить вас.
— Он что, сам сказал вам об этом?
— Сиир — добрый хозяин. И если вы сообщите мне, каким именно образом рассчитываете сорвать контракт, он облегчит мне дальнейшую службу.
— Или сделает ее невыносимой, если я откажусь.
— Вероятно, так. Но должен признать, — улыбнулся Мэтт Шульц, — для меня будет величайшим наслаждением, если кто-то выскользнет из его когтей.
— Слушайте, давайте съедим по гамбургеру и выпьем по кружке пива, а потом уж, как подобает интеллигентным людям, будем толковать о мировых проблемах хоть всю ночь напролет. Завтра вечером я вызову вашего хозяина и положу начало событиям, которые в последнем счете принесут вам заветное наслаждение.
Мэтт улыбнулся снова, но когда улыбка погасла, я заметил, как что-то в выражении его лица утратилось. Может, страдания постепенно стачивают Мэтта, как ветер и песок стачивают камни пирамид? А ведь страдания только начинаются. Я надеялся, что окажусь достаточно умным, чтобы выкрутиться из этой катавасии. Адская команда в ярко-красных колготках и не подумает шпынять тебя кочергой, если сам не подбросишь им в топку дровишек. Отныне моя затея уже не умозрительная игра.
Меня опечалило, что герр Шульц не может спать: Сиир навязал ему состояние непрерывного бодрствования. В то же время Шульц был не в силах подолгу оставаться на одном месте. Пока я спал, он кружил и кружил вокруг «Вигвам-мотеля» и за два дня чуть не протоптал в пустыне тропу.
В сумерках я вызвал Сиира. В то же мгновение он возник в овражке менее чем в ста ярдах от моего вигвама.
— Жду твоих приказаний, сын Адама, — заявил демон голосом, напоминающим собачий хрип.
— Прежде всего пусть эти статьи появятся там, где означено.
Я передал ему стопку листов. Адреса я выбрал самые разнообразные. Наряду с желтыми газетками, продаваемыми в супермаркетах, я послал свои сочинения во все издания третьего и четвертого мира, какие были мне известны. Тексты сообщали, что я вступил в контакт с инопланетянами в Бардо, штат Аризона, и советовали гражданам обдумать, какие огромные перемены это сулит. Пусть читатели как мужского, так и женского пола посоветуются с любым авторитетным лицом — комиссаром, священником, колдуном, революционным лидером — и обсудят и взвесят чрезвычайную новость.
Сиир ухмыльнулся, показав лошадиные зубы.
— Да, это их расшевелит… — Он отправил листы в пасть и тщательно прожевал. — Сделано! Я вмешался в работу связи по всему миру, и твои слова появятся вместо тех, что передавались изначально. В любом случае, ты опередил другие сообщения насчет инопланетян на два дня. Готов ли ты встретиться с ними без промедления?
— Сперва просвети меня.
— Они путешественники-исследователи, близкие к вам по культуре. Своего рода репортеры. Так сказать, освещают вселенские события для своих сородичей. В их системах…
— Системах?
— Да, это обитатели двенадцати солнечных систем в Малом Магеллановом Облаке, впервые дерзнувшие добраться, в исследовательских целях, до Млечного Пути.
— И они не стремятся нас поработить?
— Никоим образом. Они отвратительно честны.
— Тогда зачем, по-твоему, они пожаловали сюда?
— В их экзоскелетах есть узлы для связи с корабельным биокомпьютером. За последние два дня они перестали понимать его сообщения. Они приземляются, чтобы собрать ДНК определенных насекомых и вырастить новый компьютер.
— И ты даруешь мне способность понимать их речь?
— Не испытывай мое терпение, смертный. Разумеется, я исполню все условия контракта.
Сиир негромко заржал и исчез. В сумеречных потоках воздуха что-то замерцало, затем мерцание стало обретать контуры твердого тела, и наконец тело материализовалось. Корабль был большим и массивным, явно не предназначенным для полетов в атмосфере, и переливался всеми цветами радуги. Представьте себе изящные крылья бабочек, острые суставы кузнечиков, блестящую брюшную броню жуков, щетинистые ноги тарантулов — и все это разъято, перемешано, а затем собрано заново Сальвадором Дали. Корабль был на глаз футов девяносто в длину, а в высоту достигал по меньшей мере десяти футов. Он опустился на песок, раздавив при посадке два кактуса, и, казалось, дышал с помощью небольших мембран, рассеянных там и сям по корпусу. И был прекрасен — хотелось бы мне получше владеть пером, чтобы передать исходившее от него ощущение чужеродности.
Когда я стал приближаться к кораблю, он вытянул мне навстречу какие-то усики и антенны, попутно испустив одуряющий запах роз. Я подошел к пришельцам ярдов на двадцать и воскликнул на их языке:
— Привет вам! Мы ожидали вас, и потому руководство моей планеты запрограммировало меня на ваш язык. Я выступаю вашим единственным собеседником, поскольку другие представители моей расы заняты
