снова. Никогда.
Уинстон энергично потер подбородок, видимо, прикидывая, не сменить ли тему.
– Уинстон, с меня довольно, оставим этот разговор.
– Согласен, – кивнул Уинстон, решительно оглядывая бальный зал. – Пора спасать Элизабет. Похоже, она вынуждена танцевать с каждым, кто ее приглашает. Этот негодяй Леммер дожидается своей очереди.
При упоминании имени брата своей первой жены Стивен проглотил насмешливое замечание, хотя презирал этого человека. Будучи внешне истинным джентльменом, тот становился тщеславным маленьким монстром в погоне за титулом, да и сексуальные наклонности Леммера Стивен определил бы как разврат. Эти два человека люто ненавидели друг друга еще со времени смерти Эмили, и, судя по стремительным шагам Уинстона, друг Стивена испытывал то же чувство.
В одно мгновение Уинстон пересек зал – все расступались перед этим великаном, давая дорогу, – и оказался рядом с Элизабет, крошечной женщиной, имевшей огромное сердце. Она просияла при его приближении, и на его лице отразилось такое же счастье. «Боже праведный, – подумал Стивен, – любовь превращает людей в дураков и идиотов». Но своим друзьям он желал только счастья, независимо от того, какое отвращение сам питал к женитьбе.
Уинстон вклинился между Леммером и Элизабет, выставляя напоказ право собственника, видимое даже невооруженным глазом, а Стивен стал по другую сторону от женщины. На долю секунды глаза у Леммера вспыхнули, и показалось, что он возмущен, но затем он просто кивнул головой в знак приветствия.
– Вы уже уходите? – обратился Уинстон к Леммеру и невинно пожал плечами в ответ на вздох и недоуменный взгляд Элизабет.
– По правде говоря, мы с вашей женой собирались потанцевать. – Леммер протянул Элизабет руку.
– Мне кажется, она излишне разгорячилась, – извинился Уинстон. – Ты не находишь, Стивен?
– Чтобы не рисковать, – проговорил Стивен, подавив смешок, – леди лучше отдохнуть с Уинстоном и со мной. – Он явственно услышал, как Леммер заскрежетал зубами.
– Не ожидал увидеть здесь вас, Бэдрик, – наконец вымолвил Леммер. – Я думал, в Лондоне для вас слишком людно и слишком много разговоров о цыганах, убийствах, мертвых женах и тому подобном.
– Многим нечем заняться, кроме как бесконечно упражняться в остроумии за чужой счет. Но меня это мало заботит, и вы лучше других в курсе дела.
– О да, невозмутимый герцог Бэдрик. Вы здесь ищете еще одну женщину, желающую попытать счастья в вашем поместье?
– Отнюдь.
– Простите мою нескромность. – С деланной искренностью Леммер прижал руку к сердцу. – Я забыл, что найти новую супругу будет затруднительно при вашей репутации и двух мертвых женах.
– Репутация весьма забавная штука. Она очень легко разрушается, когда некоторые секреты становятся достоянием гласности. Но я забылся, здесь не место обсуждать такие вещи, вы согласны со мной? – Отказавшись таким образом доставить Леммеру удовольствие, Стивен щелчком сбросил с рукава маленький зеленый листик.
– На данный момент. – Леммер скривился и покраснел. – Всего доброго, леди Пейли, – попрощался он с Элизабет.
– О чем это вы толковали? – Уинстон уставился на Стивена.
– Этот человек не выносит моего присутствия с тех пор, как я женился на Эмили, и ее смерть не внушила ему любви ко мне. Но как бы то ни было, мы избавились от его общества. А что касается тебя, моя дорогая, – шепнул Стивен Элизабет, взяв ее руку в свои, – мы еще могли бы отправиться на край земли и жить в вечном счастье.
– Над этим стоит поразмыслить. – Слегка склонив голову, Элизабет переводила взгляд сияющих ореховых глаз с одного мужчины на другого.
– Лучше скажи «нет», дорогая. – Уинстон забрал у Стивена руку жены. – Иначе мне придется убить его.
– Я об этом не подумала. – Она взглянула на Стивена. – Просто нужно будет найти жену и для него.
– На самом деле… – Глаза Уинстона вспыхнули озорством, и он потер подбородок.
– Уинстон! – Стивен, кашлянув, произнес это предупреждение с такой интонацией, что только идиот мог его не понять.
– Что? – переспросила Элизабет.
– Ничего. – Стивен усомнился, не совершает ли он ошибки, пытаясь получить информацию у Элизабет, может быть, не стоило давать Уинстону союзника для осуществления его сватовских планов?
– Я знаю тебя с четырехлетнего возраста, и мне знаком этот тон. – Элизабет посмотрела на Стивена. – Пять минут наедине со мной и Уинстоном – и все станет ясно.
– Что ты знаешь о мисс Рафферти? – Понимая, что надеяться не на что, Стивен сдался.
– Об американке?
– Да.
– Он познакомился с ней сегодня вечером, – шепотом пояснил Уинстон, наклонившись к плечу Элизабет. – Ничего не произошло. Он не хочет брать ее в жены, так как вообще не хочет жениться. Девушка сделала весьма странное заявление, и он просто хотел бы выяснить ее истинное материальное положение. – Уинстон принял вид простака, которым, как было известно Стивену, время от времени пользовался при деловых беседах. – Я просто повторил то, что ты сказал мне. – Уинстон подмигнул жене.
– Понятно. – Элизабет задумчиво взглянула на Стивена. – Я видела девушку издали, она прехорошенькая.
– Я тоже так думаю, – с обычной бесстрастностью заметил Стивен, отвернувшись к кружившим парам.
– Могу сказать, ты не готов открыться. – Элизабет расстроенно натянула перчатку и немного помолчала. – Тогда послушай меня. Ей нужно получить капитал, хотя у нее есть что подать на стол. Тот, за кого она выйдет замуж, унаследует титул Марсдена.
«А, тогда понятно, почему девушка недовольна своей судьбой, – подумал Стивен. – Однако она, кажется, настроена выполнить все, что необходимо». К сожалению, у Стивена не было желания участвовать в ярмарке женихов, чтобы спасти девушку от богадельни: брак для него был абсолютно неприемлем.
– Стивен, – позвала Элизабет.
– Да? – рассеянно откликнулся он.
– Я уверена, что сэр Леммер намерен сделать ей предложение.
– Только через мой труп. – Стивен почувствовал, что все его тело напряглось, как натянутая струна, и едва справился с желанием разыскать Леммера и как следует вразумить его.
– Как я понимаю, это означает, что ты намерен снова увидеться с мисс Рафферти?
– Уверен, что так или иначе, но непременно увижусь. – Образ улыбающейся Фиби с обворожительной ямочкой на левой щеке заполнил его мысли, а воспоминания о матово-кремовом теле над вырезом платья и искорках смеха в ее глазах дополнили картину – бесспорно, она была редким сокровищем, и Стивен улыбнулся озадаченным Элизабет и Уинстону.
Зажмурившись от яркого сияния солнца, безмятежно поднимавшегося над верхушками деревьев Гайд-парка, Стивен еще раз подумал, не лишился ли он здравого смысла, но рассвет был неподходящим временем для принятия решений. В течение двух дней он со своим обычным расчетливым прагматизмом взвешивал все аспекты своего плана и в итоге пришел к выводу, что его идея достойна похвалы. Стивен не собирался допустить, чтобы Фиби, выскользнув из его рук, попала в руки другого мужчины, тем более такого, как Леммер. Сидя верхом на Кавалере, вороном жеребце, вприпрыжку бежавшем по песчаной дорожке Роттен-роу, Стивен высматривал карету или какой-то другой экипаж, в котором могла бы ехать маленькая колонистка, но ему на глаза попадались только грумы или дворяне, совершавшие свою утреннюю прогулку. Неожиданно топот копыт привлек его внимание; огромная кобыла, тяжело дыша, резко остановилась возле него и встала на дыбы, затем передние ноги лошади опустились в лужу, разбрызгав во все стороны грязь, а наездник рассмеялся, и этот смех мелодично зазвенел в свежем утреннем воздухе. Черт возьми, Стивен не мог не узнать этот голос!
Он повернулся в седле, убеждая себя, что ошибся, но, к его ужасу, перед ним, прижавшись к кобыле и любовно похлопывая животное, предстала Фиби Рафферти. Шалунья восседала верхом на громадной рыжей лошади без седла, но и это еще не все – на ней были бриджи, настоящие мужские бриджи! Надвинутая на лоб шерстяная кепка прикрывала восхитительное богатство рыжих волос, которые он оценил уже раньше, а глаза, темно-зеленые, как сочный клевер, искрились озорством, и на первый взгляд, девушку можно было принять за молодого грума.
Стивен осмотрелся в поисках ее компаньонки и, не увидев никого из сопровождающих, почувствовал необычное желание, вернувшее его к балу в доме Уаймена, прочитать Фиби лекцию о хороших манерах или, скорее, об отсутствии таковых. Но читать женщине наставления за минуту до предложения стать любовницей показалось ему нелепым.
– Обычно принято подъезжать к другому наезднику более аккуратно, – заметил Стивен, стряхивая со своей перчатки комок грязи.
– Простите Флэш. – Глянув на многочисленные пятна грязи, прилипшей к его брюкам и сапогам, Фиби обняла шею лошади. – Мы уже много дней не выезжали с ней.
– Я обращался к вам.
Откинув голову, Фиби рассмеялась и заставила лошадь станцевать шимми, демонстрируя искусство великолепного наездника и незаметно управляя животным. «Интересно, – пришло вдруг в голову Стивену, – будет ли она с такой же непринужденностью ездить верхом на мне?» Но он тотчас пожалел о непрошеной идее, потому что теперь его возбуждение уляжется не скоро, и, вернув свои недисциплинированные мысли к настоящему, пустил Кавалера шагом. Флэш спокойно последовала за ним.
Стивен горел желанием немедленно перейти к делу, но, зная, что женщины любят бессмысленную болтовню и фривольные разговоры, обозревал окрестности в поисках темы, доступной для женского ума. В близлежащих вечнозеленых зарослях громко щебетали птицы; собаки жадно хватали еду и
