композитора двадцатого века, как я полагаю?
Музыка. Она переключила мысли на музыку. Это был один из приемов, которому ее научили в академии, – умение поддерживать в себе чувство собственной исключительности. Саган ничего не мог прочесть в ее мыслях, кроме странных звуков мелодии. Несомненно, это был отрывок из того самого Вэнджелиса, о котором она говорила, но Командующий плохо знал музыку давно забытого композитора.
– Скорее всего по имени какого-нибудь подлеца, – ответил Саган. – Планета является горнодобывающей колонией, она почти полностью состоит из урана.
Мысль Мейгри осторожно коснулась его мыслей. Саган позволил ей прочесть то, что она хотела узнать, – мысль о мальчике. Мейгри тут же оборвала связь. По шраму на ее лице, ставшему внезапно лиловато-серым, Саган догадался: она опять замкнулась в себе.
– Извините, милорд, но я очень устала. Позвольте мне отправиться в свою каюту.
Мейгри повернулась, чтобы уйти. Саган вежливо подал ей руку.
– Надеюсь, вы примете мое приглашение на обед сегодня вечером, миледи, – сказал он, когда они спускались по трапу.
Мейгри, стараясь не смотреть в лицо Сагана, разглядывала жилки на его руке, хорошо видные сквозь загорелую кожу, испещренную шрамами. Некоторые шрамы она помнила, другие были новыми.
– Благодарю, милорд, но я предпочитаю обедать в одиночестве.
– Не сомневаюсь, – сказал он едва слышным голосом. – Предательство оставляет неприятный привкус во рту.
– Я удивлена вашим замечанием, милорд. Думала, что вы давно уже привыкли к этому.
Они спустились на площадку у трапа – лорд в пышном облачении из блестящего золота и пурпурной материи и леди, бледная как луна. Центурионы встали навытяжку; взоры членов команды корабля, работавших в командном центре, устремились на них.
– Я плохо выполняю обязанности хозяина, – сказал лорд Саган громко, потворствуя любопытству присутствующих, когда они оказались на палубе. – Мои офицеры с нетерпением ждут возможности отобедать с вами, леди Мейгри. Сегодня вечером как раз появится благоприятный повод для этого.
– Какой повод, милорд?
– Повод, который, уверен, вам следует отпраздновать, миледи.
Командующий передал женщину в руки охранников.
– Обед сегодня будет торжественным. – Он скептически посмотрел на спортивный костюм, в который она была одета. – Я распорядился приготовить для вас подходящий наряд. Вы найдете его в своей каюте. Обед состоится в 22.00. Я пришлю за вами своего ординарца. Миледи. – Он поклонился.
С мрачным видом она ответила на его поклон.
– Милорд.
На мгновение их глаза встретились, словно скрестились два клинка, но пока в приветствии, а не в поединке. Соперники разошлись: Командующий вернулся на капитанский мостик, пленница – в свою каюту.
– Позовите сюда адмирала Экса, – приказал Саган.
Явился адмирал. Экс и Командующий начали прохаживаться по мостику. Нада остался на палубе, откуда не было слышно, о чем говорили его начальники. Он готов был отдать месячное жалованье, только бы услышать их разговор.
– «Ятаган» обнаружен.
– Да, мне это известно, милорд. Нада хотел послать патруль, чтобы арестовать Туску.
– Нада плохой исполнитель. Ближе, чем на десять миль, он к наемникам не подберется. Они, несомненно, прослушивают все переговоры и к моменту нашего прибытия на планету успеют скрыться. Мы снова потеряем их, а найти будет нелегко.
Адмирал оглянулся, желая убедиться, что их никто не подслушивает.
– А что с мальчиком, милорд?
Саган остановился. Его взгляд упал на яркую точку в черном пространстве.
– Я вижу его, Экс, но не четко. Он представляется мне тенью, но все же я вижу его. И она видит.
– Отсюда можно сделать вывод, милорд, что люди королевского происхождения могут чувствовать друг друга...
– Не знаю! Это невыносимо! Мое желание, ее страх. Может быть, они и есть те самые тени, что нам мерещатся? Я не могу представить его лицо, Экс, и не думаю, что она на это способна.
– Тогда как же мы решим проблему? Мы не сумеем поймать его, потому что не знаем, как он выглядит, то есть не представляем, кого надо искать! Чего ж тогда требовать от, – Экс понизил голос до шепота, – Снага Оме.
– Проклятый глупец, – сказал Саган зло. – Действует, как типичный параноик. Наверняка кое-кто заинтересовался, откуда у первобытных олигархов взялся столь современный торпедоносец. – Командующий посмотрел через иллюминатор на мерцающую туманность. – Помните, что я говорил на днях о Боге, адмирал?
– О чем, простите, милорд? – Экс не был готов к неожиданному переходу от разговоров о делах мирских к разговору о метафизике.
– Дела Господни неисповедимы, творимое Им скрыто от нас. Так вот, Экс, Бог творит свои дела. Он собрал всех троих вместе – меня, того, кого я сильнее всего желаю заполучить, и моего самого главного врага, человека, который представляет для меня смертельную опасность.
– Заполучить вы хотите, как я понимаю, мальчика. – Экс, заметив, что Командующий находится в хорошем настроении, решил, что может позволить себе чуточку сарказма. – Думаю, Бог непременно отдаст его в ваши руки, милорд.
Саган искоса взглянул на адмирала и ответил:
– Совершенно верно.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Шаги откликаются в памяти
До непройденного поворота
К двери в розовый ад,
К неоткрытой двери.
Так же
В тебе откликнется речь моя.
Вернувшись в каюту, Мейгри с силой захлопнула дверь и прислонилась к ней. Надо было срочно разобраться с собственными мыслями, не дожидаясь, пока она пройдет через комнату и сядет в единственное кресло, оставленное в каюте для удобства «гостьи».
За дверью слышались шаги центурионов, заступавших на
