камней, огромных красных камней, рассыпанных по пустыне, словно игрушки какого-то исполинского ребенка. Челнок загородил часть света от дома и отбрасывал длинную темную тень. Вблизи расщелина оказалась широкой и глубокой, и Таск услышал слабое журчание воды на дне. Похоже, здесь проходит сухое русло речушки, наполняющееся только во время дождей.
Нола попыталась освободить руку. Понимая, что она хочет помочь ему в случае драки, Таск продолжал держать ее. «Доберемся до края оврага. Там я спихну Нолу вниз, а сам повернусь и буду драться. Надеюсь, у нее хватит ума смыться. Надеюсь, она умеет плавать».
Они подошли к краю.
– Стоп, – приказал зомби.
«Я не ошибся. Здесь и будет наша могила».
Он напрягся, сделал вздох, который, наверное, будет последним, и бросил на Нолу быстрый взгляд, сказавший ей все...
Сверкнувший рядом с ними луч ослепил его. Руку ожгло болью. На мгновение ему показалось, что зомби выстрелил и промахнулся, но потом стоявшие сзади послушники рухнули на землю.
Таск, ошеломленный и парализованный, моргал, отчаянно стараясь разглядеть, что происходит. Он засомневался, видел ли он вообще этот луч, похожий на молнию среди белого дня. Он сомневался в своих ощущениях. Но не успел он шевельнуться или что-нибудь сделать, как мимо Нолы полоснул еще один смертоносный луч, еще один... и мертвый разумом – теперь по- настоящему мертвый – свалился на землю сзади них.
– Прыгайте, дурачье! – прошипел чей-то голос из-за валунов на другой стороне расщелины.
Таск с радостью подчинился. Они с Нолой скользнули вниз по склону. Здесь, куда не доставал свет прожекторов, было темно, хоть глаз выколи, а Таск еще оставался полу ослепшим. Журчание потока воды стало слышнее. Таск остановился.
– Пошли, – потянула его Нола. – Чего ждешь? Кто-нибудь обязательно поинтересуется, почему эти зомби еще не вернулись.
– Иди сама, – ответил Таск. Вода грохотала у него в ушах. Ребра чертовски болели: с каждым вздохом он словно огонь вдыхал.
– Не дури! Какого...
– Заткнись, Нола! Я не умею плавать!
К нему возвращалось зрение, и теперь он разглядел, как широко она раскрыла глаза. Она было хихикнула, но тут же спохватилась.
– Наверное, здесь не так глубоко...
– Неважно, – сказал Таск, тяжело дыша. – Я всегда боялся воды. Да я даже в ванне сидеть не могу. Если бы не душ, я бы вообще...
– Чего вы ждете? – спросил кто-то, чей темный силуэт появился на краю расщелины. – Может, я ошибся. Может, вы хотели помереть.
– Иди, Нола. Я пойду за тобой. Дай мне минутку...
– Нет, я останусь рядом. Таск зыркнул на нее.
– Иногда ты бываешь такой стервозиной!
– Знаю, – ласково сказала она. – Ну что, остаемся тут или идем через ручей? Пошли. Я даже за руку тебя подержу.
– Нет уж, спасибо!
И, не оставляя себе времени на раздумья, Таск шагнул в бегущую воду, приготовившись тонуть, беспомощно барахтаться в воде...
Вода дошла до ступней, лодыжек и остановилась. Рядом с ним плюхала Нола.
– Спасательный плотик не нужен?
– Заткнись, – буркнул он, пытаясь преодолеть необъяснимый ужас, заставлявший его представлять, как у него над головой смыкаются черные воды.
Он угрюмо шлепал вперед, пока не добрался до противоположного берега и не вылез на твердую землю, испытывая радость.
Они начали взбираться по крутому склону, что оказалось не слишком легкой задачей, поскольку песок осыпался под ногами, а избитое тело давало о себе знать при каждом шаге. Пыхтя и задыхаясь, Таск сумел преодолеть с помощью Нолы большую часть пути. Потом сверху протянулась сильная рука и вытянула его через край. Нола управилась сама.
Спаситель с ухмылкой смотрел на них.
Разглядев его уродливое лицо, хитрые, расположенные на разном уровне глаза, сверкавшие при свете огней челнока, Таск подумал, что, пожалуй, на дне расщелины оставаться было безопасней. Нола отпрянула, схватила его за руку.
– Ты кто? – прохрипел Таск.
– Сюда! Пошли! – махнул рукой человек, приглашая их в тень огромного валуна.
Таск оглянулся на челнок. Пока за ними никто не гнался, но это вопрос времени. Они с Нолой неохотно последовали за этим человеком, двигавшимся по-змеиному ловко.
– Меня зовут Спарафучиле, – ухмыльнулся ублюдок, белые зубы которого сверкнули в свете прожекторов челнока. – Неплохо пострелял, да?
– Удачно, – пробормотал Таск, глядя на прожженную в рукаве дырку, остро ощущая ожог от выстрела. – Если предположить, что ты хотел в нас не попасть...
– Никакой удачи. Никогда. Спарафучиле делает удачу своими руками. Конечно, я не хотел в вас попасть, – сообщил Спарафучиле, глядя на Нолу, которая непроизвольно дернулась и спряталась за Таска.
– Почему ты нас спас? – не успокаивался Таск, подозрительно посмотрев на ублюдка. Если он говорит правду, если он такой хороший стрелок, то, наверное, привык получать деньги – хорошие деньги – за свое умение. – Назови цену.
Спарафучиле улыбнулся еще шире.
– Мы понимаем друг друга. Но не волнуйся. Моя цена... небольшая. Часть платишь ты. Часть уже заплатили. Саган-лорд говорит...
– Саган! – выдохнул Таск, чуть не задохнувшись от боли. – На чьей он стороне? – резко спросил он, как только снова смог говорить.
– Саган-лорд?
Спарафучиле издал бульканье, вероятно, обозначавшее смех.
– На своей собственной. Он всегда на своей стороне, – ответил он, ткнув Таска пальцем в грудь. – Но в этот раз его сторона – это твоя сторона. А твоя сторона – моя сторона. Я помогаю тебе. Ты помогаешь мне. Понял?
– Нет, – буркнул Таск. – Но это, пожалуй, неважно. Верно, Спара... как тебя там?
Убийца покачал головой, неуловимо подмигнув Ноле. Она попыталась ответить улыбкой, которая вышла натужной, и тревожно взглянула на Таска, когда решила, что Спарафучиле на нее не смотрит.
Наемник, нахмурившись, потер больной бок и ответил Ноле сердитым взглядом, говорившим: «Мне этот тип нравится не больше твоего, но он спас нам жизнь».
А для себя Таск решил, что, поскольку не слишком радостно считать Командующего своим ангелом-хранителем, он может променять Сагана на Абдиэля в
