слезами счастья на глазах. Особенно, когда окажется, что угроза со стороны коразианцев сохранилась.
– Вы вступили в сговор с неприятелем, – сказал Дайен со спокойствием отчаяния.
– По необходимости. Королям приходится считаться с необходимостью, – сказал Флэйм, метнув издевательский взгляд на Камилу. – Коразианцы захотят, чтобы некоторые планеты – какие им понравятся, – тайно, конечно, были отданы им. Взамен они «отступят» по приказу, а если будет необходимо, – вернутся, чтобы удерживать галактику в должном состоянии страха и не дать возможным волнениям стать настолько сильными, чтобы я не мог подавить их.
Ваша душа, кузен, может оставаться спокойной. Я намерен сдержать обещания, данные вам. Я женюсь на королеве и сделаю вашего ребенка наследником престола. А если Ее величество окажется столь неучтивой, что откажет мне, ее планета станет первой жертвой неприятеля.
– Не думаю, что она откажет вам, – сказал Дайен, глядя в сторону Астарты.
– Хороший план, как вы считаете, кузен?
– В высшей степени, – согласился Дайен.
– Я хотел бы, чтобы честь придумать его принадлежала мне, но должен благодарить за этот план лорда Сагана.
– В самом деле? – Дайен с заметным беспокойством и удивлением взглянул на Сагана.
Командующий поклонился Дайену.
Дайен задержал свой взгляд на Сагане. На лицо короля набежала тень. Он опустил голову.
– Понимаю, – сказал Дайен.
– Стража, уведите Ее величество. Сопровождайте королеву до самых ее покоев, – приказал Флэйм. – Но, может быть, принцесса Олефская захочет задержаться ненадолго, избавиться от шока, вызванного столь тяжелым для нее испытанием, за который я приношу ей свои извинения. Я думаю, можно позволить ей обменяться с королем несколькими словами, оставшись с ним наедине. Таск, останетесь с моим кузеном. Вы отведете его обратно в его покои, как только он будет готов.
Таск, стоявший, прислонившись спиной к стене, мрачно кивнул.
На этом приказания Флэйма закончились. Он удалился в сопровождении Панты, унесшего ящик с оружием. Две женщины-охранницы подошли к Астарте, чтобы увести ее. Королева ушла с присущим ей достоинством и холодным высокомерием. Проходя вблизи Дайена она, однако, на секунду-другую приостановилась, словно хотела что-то сказать ему. Дайен по-прежнему стоял в центре круга, опустив голову и потирая правую ладонь. Астарта протянула ему руку, но он не заметил этого знака дружеского участия.
«Но что утешительного, в конце концов, могу я сказать ему, – подумала Астарта. – Я чужая…» Она вздохнула и собралась продолжить свой путь.
Дайен услышал ее вздох, поднял голову и пристально посмотрел Астарте в глаза.
– Ваше величество, вы здоровы, вы хорошо себя чувствуете? Ребенок… – он запнулся, – наш ребенок… – и не мог больше говорить.
Бледное лицо Астарты просияло.
– С нашим ребенком все хорошо, и со мной все хорошо, – сказала она Дайену, крепко пожав его руку. – Не волнуйтесь за нас.
Не в силах произнести ни слова, он поднес ее руку к своим губам, а потом прижал ее к своей щеке. Глаза Астарты наполнились слезами. Он ободряюще улыбнулся ей. Она ответила на его улыбку, ее прекрасные глаза лучились сквозь слезы. Царственной поступью она удалилась, сопровождаемая охранницами.
Камила осталась сидеть на скамейке, глядя на Дайена, и все, что творилось в сердце девушки, отражалось в ее глазах. Дайен взглянул на нее и снова опустил голову, уставясь на голую землю у себя под ногами, на капли крови в круге, где сражались они с Флэймом.
Двор почти опустел. Саган, направляясь в сторону одного из зданий, проходил мимо Таска. Тот казался больным и, понурясь, сидел на скамье.
– Надеюсь, вы сами-то, черт побери, понимаете, что натворили? – приглушенным голосом спросил Таск, с трудом двигая разбитыми в кровь губами.
Саган и бровью не повел в ответ. И Таск не счел нужным повторять заданный вопрос. Он остался неподвижно сидеть на скамье.
Саган вошел в здание, примыкавшее к двору, и тяжело ступая, так, чтобы хорошо было слышно его шаги, пошел по коридору, окна которого выходили во двор. Дойдя до конца коридора, Саган постоял там и повернул обратно. Держась в тени, он встал у того окна, откуда ближе всего было до круга, в котором остался стоять Дайен. Теперь в этом круге рядом с Дайеном Саган увидел и Камилу.
Стояла тишина, и Саган хорошо слышал, о чем они говорили. Да еще Камила, сама того не зная, помогла Сагану подслушать их беседу. Таск не внушал ей доверия, и, взяв Дайена за руку, Камила потянула его за собой подальше от чужих ушей. Но к Сагану они при этом так приблизились, что он вынужден был на шаг-другой углубиться в тень, чтобы остаться незамеченным ими.
Первые же сказанные Камилой слова стали для Сагана неожиданностью, да и для Дайена, кажется, тоже.
– Дайен, – заговорила она, приглушив голос, – есть возможность бежать отсюда.
Он поднял голову, пробудившись от летаргии отчаяния.
– Прежде чем сказать нет, сначала выслушай меня, – торопясь, продолжала Камила. – У меня есть идея. И неплохая. Когда Таск поведет тебя обратно, захвати его оружие. Тогда ты заставишь его улететь отсюда с нами вместе на «Ятагане». Мы спасем Астарту, возьмем ее с собой. Таск знает все пароли и коды, а его космоплан недалеко от дворца. Он сделает это, я знаю, он согласится. – Камила от сильного волнения задыхалась. – Ему это дело не нравится. Ты сам видел – он пытался помочь мне. Это Саган не дал ему, ударил его. Мы сможем бежать и… и…
– И что? – спросил, грустно улыбнувшись, Дайен.
– Ну, ты должен будешь скрыться, – не очень уверенно сказала Камила. – Флэйм будет искать тебя. Однако мы успеем за это время поднять против него войска. Мой отец поможет нам, и баронесса…
– Пока бомба не взорвется. Или эти странные креатуры не нападут на них. Или не вторгнутся коразианцы. Нет, – спокойно сказал Дайен. – Твой отец, может быть, и захочет помочь, да не сможет. Он будет слишком поглощен битвой за спасение своей планеты.
Камила не знала, что сказать. Логика Дайена была неопровержима. И все-таки Камиле казалось, их положение не безнадежно.
– Ладно, – снова заговорила она. – Тогда мы останемся в убежище, не будем вести борьбу с Флэймом. Или подождем несколько лет, а там видно будет. Может, его положение пошатнется, а ты сумеешь привлечь к себе сторонников. Надо выждать, пока Флэйм не сделает какую-нибудь глупость. Выждать, пока они с Саганом не вцепятся друг другу в глотки. Это все равно случится. – В голосе Камилы зазвучали обида и злость. – Саган предал тебя, и Флэйма предаст. Это только вопрос времени.
Лицо Дайена потемнело и снова стало взволнованным. Он взглянул – как-то необычно – на Таска. Тот по-прежнему неподвижно сидел на скамейке. Однако из-под полуприкрытых век Таск посматривал в сторону Дайена и Камилы.
– Что стану я делать, пока буду прятаться в убежище? – спросил Дайен.
– Как что? Ну, ты будешь… Я думаю, ты сможешь… Мы… мы будем… – Камила было растерялась, но растерянность быстро перешла в раздражение. – А какое это имеет значение? Будем просто жить и ждать…
– Пытаться увидеть дорогу впереди себя, – сказал ей Дайен. – Просто жить. Надеяться на что-то в будущем. А что я буду делать? Прислуживать кому- то за столом? Продавать компьютерные игры? И чтобы при этом меня никто не узнал? Ты просишь меня о добровольном изгнании, жить в постоянном страхе, жить снова без имени… – Он покачал головой. – Ты забыла, Камила, что я уже прошел через все это. До семнадцати лет я жил в убежище. Не хочу возвращаться к этому. И не хочу, чтобы мой сын вырос в изгнании.
Камила казалась огорченной, но не сдавалась.
– Но ведь продлится такая жизнь недолго, совсем недолго…
– Камила, – тихо сказал он, беря ее за руку. – Не пытайся заглядывать в будущее, потому что такого будущего для меня нет. Я – король. Когда архиепископ возложил на мою голову корону и вложил мне в руку скипетр, я взял на себя ответственность за судьбы и жизнь своих подданных. Я не могу просто так бежать и бросить их на произвол судьбы. Что я скажу тогда людям? Что я бежал, когда возникла опасность, и вернулся, когда опасность миновала?
Камила хотела что-то сказать, но не решилась. Слишком уж убедительно было то, что говорил ей Дайен.
– Возврата для меня не будет, Камила. Если я откажусь от короны из страха за свою жизнь, как смогу я снова стать королем?
– По крайней мере, останешься в живых, – сказала она, не поднимая на Дайена глаз.
– В живых? – устало спросил он. – Это так важно?
– Да, важно. Что за чушь – или ты умрешь, или ты – король. Семнадцать лет ты прожил, не зная, что станешь королем, и был счастлив. Ты сам говорил мне. У тебя были книги, музыка и… те, кто тебя любил.
Она перевела дыхание и с новой силой продолжала настаивать на своем:
– Платус не хотел, чтобы ты был королем. Он хотел, чтобы ты был обыкновенным человеком, приносящим людям посильную пользу. А это в жизни самое главное. Если бы каждый простой человек уважал других людей, считался бы с их правами и чувствами, не нужны были бы никакие короли.
Да, ты был счастлив, пока не появился Дерек Саган. Он убил Платуса, а в тебе он в ту ночь убил доброту, покой, убил то, без чего не может жить обыкновенный человек.
Камила едва не разрыдалась. Дайен обнял ее и прижал к себе, а она положила голову к нему на грудь. Взгляд Дайена, однако, был устремлен не на Камилу, а куда-то вдаль, и губы его беззвучно шевелились. Саган, настроившись на восприятие мыслей Дайена, услышал не произнесенные вслух слова, слова, которые он сам сказал Дайену несколько лет назад.
«Я пришел спасти вас…»
Камила тоже угадала мысли Дайена, только не с помощью телепатического слуха, свойственного лицам Королевской крови. Камиле помогал слух, даруемый любовью.
Вдруг она отстранилась от Дайена и заглянула ему в глаза:
– Да? – тихо спросила она Дайена. – Так вот почему ты готов расстаться с жизнью?
– Что ты имеешь в виду? – спросил удивленный и встревоженный Дайен.
– Саган сказал, что ты не выдержишь испытания. Ты поверил ему, что недостоин быть королем. Ты, как и он, думаешь, что твой кузен лучше тебя, и вот ты уже готов убраться прочь и умереть! – В эту минуту Камила злилась на Дайена, потому что боялась за него.
Дайен молчал, пока Камила не сказала всего, что хотела сказать. Ее слова, кажется, заставили Дайена призадуматься.
– Может быть, ты права, – сказал он, выслушав Камилу. – Я верю тому, что говорит Саган, – повторил он, размышляя. – Он никогда не лгал мне,
