– Они хотят лес поджечь, – прошептал он, когда охотник вернулся к костру. – Слышите вы? Они сами так сказали.
Один из кобольдов посмотрел на него близко посаженными глазами, потом разинул рот и скакнул к самому большому, вокруг которого все и собрались.
Внезапно кобольды смолкли. Всю дорогу Пип слушал их непрерывную болтовню, и вдруг наступила тишина. Еще миг, и маленькие существа просто пропали, исчезли в лесу неведомо каким образом.
Как ни странно, без них Пип почувствовал себя одиноко.
Глава 24
Каждый вдох давался с трудом. Чтобы заговорить, пришлось собрать последние остатки сил.
– Ступай с остальными.
Катрик покачал головой и погладил Каспара по лбу, отбросил с глаз слипшиеся от крови волосы.
– Думаете, я могу вас бросить? Барон мне никогда не простит.
– Он и не узнает, – уговаривал его Каспар.
– Вот уж не уверен. – Старик, кряхтя, приноровился тащить юношу за руки. – Ставлю фунт нюхательного табаку против щепоти, что эти мужички, вроде эльфов, раз, да и объявятся и шепнут ему на ухо пару слов. Я ведь счастливым умер, довольный, что хорошо хозяину послужил. И менять своих привычек не собираюсь. Так что подсобите-ка мне, я вас на плечо взвалю…
– Нет, Катрик, ты должен идти с остальными и спасать свою душу, – настаивал Каспар.
Однако колодезный мастер не слушал и продолжал его тянуть.
– Отпусти, пожалуйста, очень больно, – застонал Каспар.
– Вот это мне совершенно все равно. Доброта, говорят, штука жестокая. Гнить вас здесь я не брошу, тем более вы и не должны были тут оказаться. Вечно вы, мастер Спар, нос суете, куда не надо – видите, что вышло?
Как ни состарился Катрик за последние месяцы своей жизни, а все же сил в его коренастом теле хватило, чтобы поднять юношу на плечо. Кровь из раны стекала у Каспара по рукам и капала с пальцев, так что за ним оставался алый неровный след. Собаки принялись его вылизывать, прильнув мордами к мокрой земле, но близко не подходили, боялись лесничих.
Катрик шатался под тяжестью, и Каспар еще раз велел ему спасаться самому, но старик даже не ответил. Слева и справа стояли в зарослях дрока простолюдины, стояли и смотрели. Каспару было почти все равно. Он думал о другом. О тени. Чувствовал, что тень идет рядом. Кажется, почуяли ее и собаки, потому что стали испуганно озираться и отступили, поджав хвосты.
– Эй, лесничие! – крикнул Катрик. – Вы про нас забыли, что ли?
Серебряная стрела свистнула у него над головой, разбивая струи дождя, и улетела в кусты. Оттуда донесся сдавленный крик. Подбежавший лесничий, не переставая петь, перехватил Каспара и без труда понес на руках. Катрику он едва достигал плеча, но явно был куда сильнее.
– Это последние, – с вздохом облегчения сказал он товарищам.
– Последние! А те, что разбежались? – сухо спросил один, с зеленым пером на остроконечном колпаке. – Что скажет на это Талоркан?
Большинство душ столпилось у опушки. Несколько лесничих ходило между ними и обрабатывало раны, остальные стояли на страже с луками на изготовку.
Каспара положили рядом с четырьмя неподвижными телами, от которых несло кровавым запахом смерти.
– Брид, – позвал он и почувствовал прикосновение ее теплой ладони. С трудом поднял потяжелевшие веки, увидел милое лицо, зеленые глаза, полные тревоги. Другой рукой она прижимала к себе плачущую девочку. Ее нрав меняется, подумал Каспар. Она становится Матерью. Только бы это не значило, что старая Карга умерла.
– Я не могу тебе помочь, – печально произнесла Брид. – Мне не хватит сил.
– Эй, лесничие! – требовательно позвал Катрик. – Сюда! Тут человек живой, позаботьтесь о нем. Вы что, за столько лет так ничему и не научились?
Каспар не думал, что хоть что-нибудь на свете может избавить его от мучений, пока не почувствовал прикосновения магии. В самой глубине сознания низкие ноты песни стали заглушать трескучий ритм боли. Целительное волшебство бессмертных наполнило Каспара небывалой силой, даровало надежду, что он сумеет пройти через Ри-Эрриш и вступить в Аннуин. Раны на плече и руках затянулись; грудь больше не пылала огнем. Только кожу на голове саднило – там, где вырвал клок волос человек-волк. На это небольшое повреждение песня почему-то не подействовала.
Закончив, лесничие ушли помогать другим раненым. Каспар собрался с мыслями и спросил:
– Брид, ты веришь, в Отца Зла? Та удивленно посмотрела на него.
– Нет, конечно. С чего бы мне?
– С того, что я его видел! Он там был, шел через дрок, весь темный, как бездонный колодец. Я видел Отца Зла и его черномордого волка.
– Нет, Каспар. – Брид покачала головой. – Ты видел лишь проявление своего страха: простолюдин с собакой, которых ты боялся, превратились для тебя в демона из книг Новой Веры и его гончего пса.
– Не пес это был, а черномордый волк, и вовсе я не боялся.
– Нет на свете человека, который не испугался бы вечного небытия.
Каспар помнил, конечно, тот смертельный страх, однако признаваться в нем вовсе не собирался. И был
