его сюда затащил!
Глядя сквозь дождь на каменные террасы домов, карабкавшиеся вверх по склону к дворцу, Халь спросил:
– Ты тут бывал?
Впрочем, ответ он почти знал заранее. Кеовульф раньше служил в наемниках и благодаря этому ремеслу изрядно попутешествовал по странам Кабалланского моря, посетив едва ли не все, что только можно. Во всяком случае, по его рассказам создавалось такое впечатление.
Великан кивнул.
– Странный город. Повсюду стены, запретные кварталы… Йомены, слуги и купцы живут по отдельности. В Кеолотии вообще ценят иерархию и очень серьезно относятся к вопросам протокола.
– Скука, какая, – простонал Халь и стал думать о дочери короля Дагонета. С его старшими сыновьями, принцем Турквином и принцем Тудвалом, он уже встречался и приятных воспоминаний не сохранил. Появляться при великолепном дворе короля Дагонета в таком виде совершенно не хотелось. Что о нем подумают юные придворные леди? Халь знал, что сам по себе весьма привлекателен, это ему неоднократно говорили многие дамы правда, Брид никогда и словом не обмолвилась, и хотел сохранить о себе именно такое впечатление.
Стало стыдно. Мысли о Брид и других дамах напомнили о том, как тем летом Бранвульф посылал его к калдейскому двору. Кеовульф устроил при отцовском замке специальную учебную площадку, надеясь посоперничать с рыцарской школой в Камаллии, и Халю представилась прекрасная возможность потренироваться в искусстве верхового копейного боя. Было здорово, но не слишком ли много времени он проводил с юными леди? Они всегда так радовались его обществу!..
Когда он возвратился, Брид вела себя холодно. Сама-то сколько времени общалась с его племянником, Спаром, да и тот, в свою очередь, и думать забыл о Май! Остальные Май жалели, считая, что Брид ее затмевает, но только не он. Девочка была осиротевшей дочерью дровосека, и ясно, что когда-нибудь Каспар на ней женится. Просто волшебная сказка какая-то.
У Каспара много месяцев ушло на попытки снова наладить отношения с Май, однако Халь и Брид и не думали мириться. Сперва дулись друг на друга, к вящему восторгу всех сплетников в крепости, а, в конце концов, каждый решил забыть о случившемся. Халь ее очень любил, только бы еще Брид не оказывалась все время так отвратительно права!
Брид родилась и выросла в чащобах Кабаньего Лова, с детства научилась путешествовать по диким Желтым горам, и он думал, что жизнь в крепости Торра-Альта ее утихомирит. Увидит Брид, как он способен все упорядочивать и организовывать и как уважают его люди, и станет к нему повнимательнее. Но она сама вызывала к себе такое почтение, что Халь уже начинал чувствовать себя на втором плане.
Он вздохнул. Хоть Брид и подрывала его уверенность в себе, куда деть любовь? С Брид Халь чувствовал себя самим собой, свободным от всякого притворства, потому что она все равно видела его насквозь.
Он нахмурился и вдруг заметил, что Кеовульф насмешливо улыбается.
– Что смешного? – вспылил черноволосый торра-альтанец.
– Ты такой серьезный!
– Просто вымыться хочу, только и всего. Чересчур смелое желание? Мы едем ко двору Дагонета, не хватало только, чтобы принц Тудвал надо мной насмехался. – Этого молодого человека Халь вспоминал с особой не приязнью. – Ты посмотри! Мы же все похожи на каких-то бродяг!
– По одежке встречают, – вступил в беседу принц Ренауд. – Ценность человека определяется его душой, а не внешностью. Или у вас, неверных, не так?
– Нет, сир, – вежливо, но без подобострастности ответил Халь. – У нас говорят, что о человеке следует судить по одежде не больше, чем о боевом коне по попоне. Хотя мой личный опыт показывает, что часто так и делается. Что касается меня, я бы предпочел создать у людей благоприятное впечатление и не выглядеть каким-то золотарем.
– Боится, что его тонкие черты окажутся, неразличимы под слоем глины, – отпустил шуточку Кеовульф. Халь бросил на товарища суровый взгляд.
– Вы слишком серьезно к себе относитесь, лорд Халь. Никто при дворе короля Дагонета не будет о вас думать ни хорошо, ни дурно, – мягко сказал принц. – В конце концов вы всего лишь сопровождаете меня.
– Все же я предлагаю остановиться в первой же таверне и вымыться, – настаивал Халь.
Принц приподнялся на стременах и посмотрел на Халя сверху вниз.
– Я человек королевской крови и не стану мыться в какой-то таверне! Кто знает, что за болезнь там подхватишь?
На взгляд Халя, принц Ренауд поступал неблагоразумно. Король Дагонет может счесть за оскорбление, если они явятся заляпанные грязью, пусть даже это грязь с дорог Кеолотии. Ох! А вдруг это намеренная хитрость? Все знают, что принц Ренауд сам домогается трона Бельбидии. Уж не намерен ли он нанести Дагонету обиду, чтобы тот отказался выдавать дочь за его брата?
Кеовульф дипломатично перекрывал раздосадованное сопение Халя громкими рассказами о Кастабриции:
– Город построен над одной из первых в Кеолотии минеральных шахт, хотя говорят, что залежи солнечных рубинов уже выработаны, и королю Дагонету приходится полагаться на копи в труднодоступной северной части страны.
– Залежи солнечных рубинов, говорите? – Принц вдруг проявил интерес к его лекции.
Халь отошел к солдатам. Те ему вежливо закивали.
– Здорово быть бельбидийцем, да? – улыбнулся Халь, подставляя лицо дождю.
Люди расхохотались.
