– Еда и вино, – сообщила она. – Вино очень, очень вкусное. Виноград в нашей долине растет отменный.
Слишком усталый, чтобы отказываться, Каспар с благодарностью взял у нее поднос и молча воздал должное и еде, и вину. Придди нянчилась с малышкой, а близнецы пристально наблюдали за пленником. Скоро голова у него отяжелела от сна.
– Что… что вы… со мной… сделали? – заплетающимся языком пробормотал он, оседая на пол.
Изен мгновенно оказался рядом. Подхватив Каспара под мышки, он опустил его на кровать. Юноша впал в странное состояние, нечто среднее между сном и глубоким свинцовым оцепенением. Он все видел и слышал, но не мог и пальцем пошевелить. Два лица склонились над ним.
– Пора. Он спит. Заберем
Каспар хотел запротестовать, закричать, но с губ не слетело ни звука. При мысли об ужасном деле, что задумали брат с сестрой, мозг несчастного сжала невыносимая боль.
– Ты уверена? – спросил Изен.
Похоже, план внушал-таки ему некоторые сомнения.
– Еще бы не уверена! – рассердилась сестра. – Мы наконец-то получили возможность хоть что-то предпринять, чтобы спасти весь народ. Надо действовать. Пара-другая чудовищ по нашему приказу разнесут все кузницы на куски. Лучше всего подойдут великаны-людоеды.
«Нет!» – безмолвно вопил Каспар. Кошмар забвения в Иномирье пронзал его, точно раскаленный докрасна кинжал.
– Не трогайте его! – закричал из тьмы голос Пеннарда. – Оставьте его в покое!
Изен угрожающе повернулся к нему.
– Не подходи!
Раздался яростный вопль, и Пеннард набросился на Изена, что есть сил молотя его кулаками по груди. Но гигантский сын Ясеня одним взмахом руки отшвырнул его на пол.
– Быстрее! – зашипела Изелла брату. – Быстрее! Пока никто не пришел.
Изен разорвал тунику на Каспаре, но снова заколебался.
– Ведь старейшины предостерегали нас против этого.
– Ха! Бессильные старые дуры. Я же велела тебе не пить их чай. Старость научила их трусости. Но я больше не собираюсь терять детей. Люди Неграферра заплатят мне за смерть моей малютки. – Охотница порывисто всхлипнула. – Прочь с дороги! Пусти, Изен, я сама.
Она даже не удосужилась перерезать тесемки, на которых висел серебряный ларец, а попросту раскрыла его и запустила внутрь руки.
– Три великана! – вскричала она.
Каспар мгновенно ощутил их появление, но в следующую секунду разум его захлестнула опустошающая тьма.
– Во имя всего святого, это еще что? – сдавленно пролепетал Пеннард.
– Госпожа, что тебе угодно? – пророкотал гулкий голос.
– Плавильни близ Неграферра, уничтожьте их! – пронзительно выкрикнула Изелла, и три огромных призрачных великана тотчас исчезли, точно просочившись сквозь твердь земли.
Сражаясь с болью, Каспар услышал устрашающий рык. Внутри у него появилось и начало расти нечто огромное и жуткое. Несчастному казалось, он вот-вот разорвется. Юноша закашлялся, давясь, не в силах вздохнуть. Что-то волосатое поднялось по его горлу, разомкнуло челюсти и выползло наружу. Терзаясь от невыносимой боли, молодой воин глухо стонал. Рот его наполнился кровью, нижняя челюсть вышла из сустава и отвисла.
– Что вы наделали? – вскричал чей-то новый голос. – Какие ужасы тут произошли?
В воздухе витал отвратительный запах смерти. Каспар мгновенно понял: человек-волк вновь вырвался на волю.
Внезапно вокруг воцарилась гробовая тишина. Лежа на кровати, торра-альтанец испытывал дикую муку – как будто тысячи мечей пронзали его глаза и втыкались в мозг.
– Воины! – прогремел крик старейшин. – Воины! Пробудитесь!
Комната вмиг опустела. Слышалось лишь тихое воркование – то Придди играла с Изольдой. Пеннард воспользовался случаем сбежать из плена. Изелла с Изеном также ушли, и юноша стонал, оставшись наедине со своими страданиями и слушая хлопотливое бормотание старейшин за открытой дверью. Земля наверху задрожала, раздался новый взрыв криков и воплей – и, наконец, тишина. Молодой воин не знал, сколько пролежал там, пока рядом снова не прозвучал легкий шелест шагов.
– Надо отнести его к старой ведунье.
Изелла чуть задыхалась, как будто после долгого бега.
– Никто из ныне живущих никогда еще не видел ее. Она скрывается от всех, – возразили старейшины.
– Я сделала то, что не должна была делать, – честно призналась Изелла. – Теперь все плохо. Я должна как-нибудь поправить положение. Только ведунья в состоянии нам помочь. Я чувствую боль, что исходит от его головы. Он умрет, если мы не поможем ему.
– Тогда иди, – с хладнокровной властностью повелела одна из старейшин. – Отнеси его к старой ведунье. Нельзя, чтобы он умирал – похоже, в его власти спасти наш народ.
