слишком доволен. Но по крайней мере хотя бы Кимбелин сможет подтвердить наш рассказ.
Принцесса сидела на земле и глухо стенала, свесив голову на грудь и выдирая из себя волосы от горя. Брид, такая маленькая рядом с высокой статной Кимбелин, обняла ее и крепко прижала к себе. Халь думал – надменная принцесса оттолкнет девушку, но Кимбелин прижалась к жрице, точно малое дитя. Брид положила ее голову себе на грудь и тихонько покачивала взад и вперед.
Сквозь слезы принцесса выкрикивала какие-то неразборчивые фразы по-кеолотиански. Через несколько минут она словно закоченела, напряглась всем телом. Первый порыв горя сменился яростью. Вырвавшись из объятий Брид, она на четвереньках подползла к обезображенному трупу и с пронзительным воплем бросилась на покрытую слизью грудь, а потом села, баюкая голову брата у себя на груди. Внезапно выражение ее изменилось – так резко, что Халь даже удивился.
Она ахнула и обратила непонимающий взор на остальных.
– Турквин! – Голос ее звучал едва слышно. – Турквин. Но вы же сказали, это Тудвал.
Халь отчетливо помнил, что ничего подобного они не говорили. По щекам Кимбелин покатились тихие слезы. Она явно скорбела по брату – но это было уже отнюдь не то душераздирающее, яростное горе, что прежде. Стоя на коленях возле тела, она попыталась распрямить его руку – но кость, судя по всему, вышла из сустава и спружинила в прежнее положение. Принцесса в ужасе отпрянула.
Халь оттащил ее в сторону, стараясь скрыть гримасу отвращения, вызванную прикосновением заляпанного слизью платья.
– Простите. Нельзя было допускать, чтобы вы это увидели.
– Как это произошло, – запинаясь, пролепетала Кимбелин через несколько секунд, потрясенно переводя взгляд с вивьерны на искалеченное тело брата.
Халь пожал плечами.
– Кто может сказать? Разве только владелец этого кинжала.
Лицо Кимбелин побледнело, губы задрожали.
– Убийство! – Короткое слово само собой сорвалось с ее уст и Халь видел, как испугала девушку эта мысль.
Молодой воин внимательно осмотрел кинжал. На рукояти виднелось изображение: баран сплелся рогами с козлом. Вытерев лезвие, Халь бережно спрятал кинжал поглубже в свой мешок. Наверняка король Дагонет захочет увидеть его.
– Давайте похороним его. А потом начнем искать Ренауда, – негромко сказала Брид.
Кимбелин молча глядела, как ее брата опустили в неглубокую могилу. А потом отвернулась и зашагала прочь. Слезы ее высохли, но на лице читалось глубокое горе. Руки дрожали и принцесса отчаянно стискивала их.
Остальные тем временем совещались, что предпринять.
– Они явно играют с нами, – заключила Брид. – Сперва пугают каждого худшими его страхами, а потом, когда мы постепенно учимся преодолевать эти страхи, подсовывают нам реальную опасность, чтобы подорвать нашу уверенность в способности отличить реальное от воображаемого.
Пип вновь уставился на лес широкими от страха глазами. Рука его потянулась к мечу.
– Там ничего нет.
Халь успокаивающе взял его за руку. Однако стоило ему коснуться Пипа, как он тоже увидел трех ваалаканцев. Они размахивали топорами и выкрикивали гнусные оскорбления. Юноша отпустил руку Пипа – и они исчезли. Вновь коснулся – они появились вновь.
– Я тоже их вижу. Но не бойся.
– Я их и не боюсь, – заявил Пип с излишней поспешностью. На щеке у него подергивался мускул.
– Сейчас я им покажу, Пип! – великодушно заявил Халь и, угрожающе подняв над головой меч, закричал: – А ну, убирайтесь!
Ваалаканцы тут же пропали, хотя Халь изрядно удивился – надо же, как легко оказалось их прогнать.
Брид засмеялась.
– Ну что, Пип, они ушли?
– О да! В ту же секунду, как Халь поднял меч. Жрица дружески улыбнулась Халю.
– Призраки исчезли потому, что Пип перестал их бояться. И произошло это в тот миг, как ты пригрозил им – а все потому, что он свято убежден в твоей способности разделаться с ними.
– Давайте возьмемся за руки, – предложил молодой воин, – чтобы каждый из нас мог видеть страхи другого. Так мы можем рассчитывать на то, что остальные помогут им преодолеть эти страхи.
– Или, наоборот, усилят их, – предупредила Брид. – Мало кто не дрогнет при виде ваалаканских воинов.
– Все-таки попытаться стоит. Возможно, Ренауд находится за нашими страхами, прячась по ту сторону иллюзий, а ведь мы должны найти его, – стоял на своем Халь.
Они все выстроились в ряд, но Хардвин попятился.
– Иди к нам, – позвал Абеляр, протягивая ему мозолистую ладонь.
– Н-н-не м-могу, – пролепетал тот. – Я не могу пошевелиться. Тут крысы…
Халь нервно сглотнул. Он не очень-то любил крыс. Зато Брид – он твердо знал – никогда не боялась ни крыс, ни пауков, ни лягушек. Едва Абеляр взял Хардвина за одну руку, а Халь за другую, по ногам у юноши
