— Пора выбираться, — с сомнением произнёс я, промакивая ранку рукавом. Так и есть: кровь. — Но как, если даже окна не открыть? Ой, а это что?
Тихий скрежет заполнил пространство вокруг меня. Сначала казалось, что он доносится справа, однако, усилившись, заполнил всё вокруг, нарастая с каждым мгновением. Дышать стало нечем, будто звук вытеснил воздух. Неужели они?..
— Прогрызают дыры в стенах, — помедлив, подтвердил мою догадку Тосихико и выругался. — Проклятье, эти твари повсюду, их всё больше и больше! Мы на осадном положении! Ну да из всякой крепости найдётся потайной ход. Идёмте!
Он махнул в сторону коридора, откуда, как только мы отворили фусуму, на меня кинулись сразу три озверевшие крысы. Двух наш хозяин поймал на клинок — и когда только успел обнажить меч? Я успел удивиться, насколько острым оказалось его лезвие, при том, что само оружие выглядело неуклюжим: слишком широким и коротким. Но зверьков располосовало, будто шёлковые лоскутки! Последний повторил судьбу того, с улицы: запутался когтями в ткани моей хитоэ и был задушен Тосихико. Я отметил, что у свободной одежды немало преимуществ. Ю в своей ханьской куртке с узкими рукавами… кстати, он ведь только что был здесь, со светильником?
— Решил захватить кое-что необходимое, — раздался его голос из прихожей, и юмеми вернулся к нам со своим уловом.
— Неприятности следуют за вами по пятам, молодой человек! — Хозяин дома первым накинул гэта. — Страшен гнев благородной дамы! Даже мои домашние животные на её стороне!
— Но не по собственной воле, — возразил Ю. — Она и впрямь сильная колдунья, если способна управлять таким скопищем крыс! Куда ты нас ведёшь?
Вместо ответа хранитель Северной Столицы дал знак, чтобы мы подождали, пока он будет открывать дверь в чулан. Судя по сдавленному писку, предосторожности были не напрасными, а обувь — так и вовсе полезной.
— Внимательней, не расшибите лбы! — он указал вглубь, отодвигая что-то.
Из чулана, представлявшего собой крохотную полупустую каморку с мешком риса и парочкой овощных корзин, был ещё выход, кроме того, в котором мы замерли. Одна из стен оказалась каменной, и в ней виднелся узкий лаз, углубляющийся в её толщу под углом, словно нора. Городская стена! Наверно, сам основатель и распорядился о тайных ходах, а теперь пользуется ими для собственных загадочных нужд.
— Ползите за мной, чего застряли? — окликнул нас хозяин, опустившийся на колени перед тёмной дырой.
Я пропихнул Ю со светильником вперёд, невзирая на его возражения, и плотно закрыл за собой фусумы. Должны задержать, пускай и ненадолго. Только что мы будем делать, оказавшись за городом?
— Тебе светить? — раздалось из проёма.
— Спасибо, не надо. Если на что и наткнусь, то это будет… та или иная часть твоего тела, имей в виду, — пропыхтел я. — А вот если что-нибудь вцепится в меня, я окажусь в безвыходном положении! Поэтому не останавливайся, умоляю!
К счастью, ход оказался коротким, и скоро, извиваясь, словно червяк, я вылез на поверхность, где тотчас же зажмурился: в лицо ткнулись какие-то колючки. Что за невезение, теперь нос исцарапан! Хотя снаружи лаз и должны были тщательно скрыть. Я пригнул к земле колючие побеги, выполз из узкой щели на горку из булыжников и встал во весь рост.
Рассвет ещё не брезжил, но звёзды померкли. Небо хмурилось в ожидании очередного дождя. Тосихико, опираясь рукой о каменную кладку, что-то торопливо втолковывал Ю, тот прижимал светильник к груди, и отблески пламени играли на их волосах, коротких тёмных и длинных цвета радуги. Такие разные, и такие… близкие! Только сейчас я понял, что на самом деле раздражало меня в этом человеке. Вовсе не многочисленные недостатки, которыми я распалял сам себя. А именно это. Говорят, ревнуют не только влюблённые, но и друзья; теперь- то я понимал, как такое может быть. А значит, смогу преодолеть тьму в глубине сердца!
— …и ты легко её найдёшь. Да, та самая!
— Но прошло немало времени, — колебался мой спутник. — Дерево столько не выдерживает.
— Это не срок для лодки, дважды побывавшей в благословенных водах, — отрезал тот. — Живее, любезные — или хотите, чтобы ваши обглоданные тела удобряли местную растительность?
— Ты не проводишь нас? — грустно спросил Ю. — Не хочу оставлять за спиной твою обиду.
— Раньше надо было думать, — лицо Тосихико, наперекор его жёсткому ответу, смягчилось. Он притянул юмеми к себе и обнял за плечи, осторожно, будто опасаясь сломать. — Не могу покидать свой город. Оберегаю его от бедствий, но и он хранит меня. И сейчас я словно растворяюсь, лишившись опоры его стен. Видишь, что со мной стало? — он резко выдохнул, словно от боли.
— Ты не можешь покидать свой город, — зачарованно повторил Ю и, высвободившись из объятий, взял чужую ладонь, прижал её к тёмному камню. — Кто же это сотворил?
— Я сам. Я сам избрал долю хранителя, желая исправить содеянное, — прозвучал тихий ответ. — Потому что ты оказался прав, как обычно. Прости. И… не забывай, хорошо? Хотя бы
— Спасибо вам за всё! — я низко поклонился, беря Ю за другую руку. — Надеюсь, что наша встреча не будет последней, и в дальнейшем мы обойдёмся без недоразумений. И… обещаю, что тоже буду вас помнить, господин хранитель!
— Думаю, у вас и без меня дела найдутся, — хмыкнул тот, но тоже поклонился в ответ. — Я присмотрю за вашими друзьями. И за врагами — тоже.
— Мы так и не поговорили, — произнёс Ю, поклонившись по-ханьски, и губы его слегка дрогнули. — Ты знаешь, я не волен что-либо обещать. Но я… помнил всегда, и буду помнить! Прощай, и тоже меня прости.
— Доброй дороги, — послышалось мне, когда мы скорым шагом направились в сторону моря. Хотелось обернуться и помахать в ответ, но благие пожелания должны, словно попутный ветер, лететь вослед идущему.
А провожающий имеет право на то, чтобы скрыть слёзы разлуки.
— Думаешь, крысы последуют и за стены? — спросил я юмеми, желая отвлечь его от переживаний. — Вы говорили о какой-то лодке? Хочешь заманить их в воду, чтобы потонули?
— Крысы — ещё полбеды, — вздохнул Ю, прибавляя ходу. — Эта женщина не оставит тебя в покое. Она была неосторожна, выдав своё имя и даже имя семьи, и теперь, должно быть, готова на всё. Разумнее, чтобы ей занялись Тоси и наши друзья, а тебе лучше держаться в стороне.
— Пристало ли мужчине укрываться за спинами близких? — нахмурился я, но мой спутник этого не заметил, так как светил нам под ноги. Мы миновали вытоптанную площадку возле городских ворот и теперь спускались по осыпи, проверяя надёжность каждого камешка на крутом склоне. Где-то чуть ниже должна была начинаться тропинка, и её нельзя было пропустить, поскольку она выводила к скале, в потайной нише которой была спрятана обещанная лодка. Если её никто не нашёл до нас.
— Смотри, уже заря! — воскликнул я, указывая на горизонт. Мглистый полог чуть-чуть порозовел, предвещая рождение нового дня. Пусть он будет счастливым, этот день!
— Гораздо важнее, что я нашёл тропу, — проворчал Ю, тем не менее, вскинув голову и посмотрев в указанном направлении. — Надеюсь, будет ветрено и без дождя!
Мы поспешили по тропинке, отчётливо различимой даже во мраке. Привела она к подножию широкой скалы, напоминающей огромную голову с длинным носом-клювом. Солнце едва успело показать свой краешек над необозримым водным пространством.
— Голова Тэнгу,[52] — юмеми внимательно осмотрел громаду. — Действительно, до сих пор соответствует названию. Времена меняются, а старые имена живучи, как сосны на каменных склонах. До строительства города и маяка местные рыбаки сверяли курс именно по ней. Где-то здесь и должна быть припрятана лодка. Под носом, в самом прямом смысле. Я даже её чувствую… или мне только кажется? Устал…
Мы обшарили скалу в указанном месте, предполагая, что где-то на протяжении добрых двадцати шагов имеется щель, ведущая в потайной грот, но тщетно. Уже разуверившись в успехе, я поднял голову и заметил, что по выпяченной губе чудовища можно легко вскарабкаться вверх до самых ноздрей — тёмных провалов, выглядевших весьма заманчиво. Правда, я тотчас же усомнился в чьей-либо способности втащить лодку по такой крутизне, но решил проверить, и не прогадал. В одной из пещерок меня ожидала лёгонькая лодчонка, перевёрнутая кверху дном, с вёслом, лежащим рядом. Просто чудо, что никто не добрался сюда раньше нас! Я отпихнул её к краю, позвал юмеми, и вдвоём мы быстро спустили наши находки вниз.
И весьма своевременно! Что-то вцепилось в лодыжку. Я ойкнул, и разжал руки. Корма, за которую нёс лодку, с размаху опустилась на ногу, но и крысе пришлось несладко. Её тушка, к счастью, смягчила удар, но резкая боль всё равно заставила меня опуститься на камни и закусить губу.
— Идти можешь? — Ю потянул лодку на себя. — Надо поторопиться, другие не заставят себя ждать!
Я кивнул, поднялся на ноги, подхватил весло и поковылял к воде, то и дело поглядывая на юмеми, отказавшегося от моей помощи под видом того, что одному удобнее. К сожалению, это была чистая правда. Волочь за собой сподручнее, а уж если спутник то и дело отбивается от нападений… Вскоре пошла окатанная галька, и юмеми поравнялся со мной. Я бросил последний взгляд на берег.
— Ю!!! Да их там бесчисленное множество! Не оглядывайся, быстрее!
Дневное светило явилось в своей пламенной красе, и склон за нашими спинами ожил. Сотни или даже тысячи маленьких существ мчались со всех ног, прыгая с камня на камень, и волна эта накрыла и место нашего спуска, и Голову Тэнгу, и окрестные скалы. Казалось, по ним идёт мелкая рябь.
Мы припустили к воде, которая казалась такой близкой, но с каждым шагом словно отдалялась. Неужели не успеем, неужели не хватит самой малости?! Всё больше крыс добиралось до меня, вцеплялось в одежду, в ноги и руки, я отбрасывал на бегу тех, кого мог отцепить, и старался не обращать внимания на остальных. Как там Ю? Надеюсь, они хотя бы на него не накидываются?
Влетев в воду, я даже не сразу осознал, что, кажется, спасён. Почувствовал лишь, что идти тяжелее, и асагуцу из лакированного дерева слишком плавучи, так и норовят соскользнуть с ног. Стряхнул их и, наконец, сдёрнул со спины самую наглую тварь, подбирающуюся к шее.
— Кай, давай отойдём, где поглубже, — простонал запыхавшийся Ю. Лодка качалась рядом, не задевая камней. Превосходно!
Я выловил туфли, приблизился к одному из бортов и схватился за него, то ли чтобы помочь другу, то ли чтобы не упасть. Бросил весло и обувь на дно лодки и, с наслаждением стряхнув с плеча очередную крысу, оглянулся назад. Опасность отнюдь не миновала! Животные, будто в них ёкаи вселились, бросались в воду и плыли к нам. Волны в дюжине шагов уже кишели мокрыми шкурками! Я выругался.
— Вот и я того же мнения, — поддакнул юмеми, и мы вдвоём поспешили оттолкнуть лодку подальше от берега.
Когда вода дошла до пояса, мы забрались внутрь, и юмеми принялся шустро орудовать веслом, загребая то с правого, то с левого борта. Ах, бесценный мой спутник! Я выдохнул и привалился спиной к корме. Силы оставили меня, как обычно и бывает после пережитого кошмара. Если бы не Ю — сколько раз я мог встретиться со смертью?
— Снимай хитоэ, перевяжу, — отдалившись от берега на значительное расстояние, мой спутник втащил весло на борт и тоже сел. — Ну, чего ты? Испугался? Немудрено, я сам за тебя испугался!
— Смотри, — я указал в направлении берега. — Они плывут за нами.
В западных тенях море шевелилось и бурлило, словно вода в кипящем котле. Хороша похлёбка, навариста… Подводным божествам на объеденье!
— Ничего, скоро отстанут. Отдохну немного, и тронемся в путь.
— Но куда? — я поднял глаза на юмеми. — Друзья остались в Тоси, а ты говоришь, что мне нельзя туда возвращаться. Но куда можно плыть без воды и съестных припасов?
— Ну как же, — устало улыбнулся Ю, и в этой улыбке мне почудилось торжество, — неужели ты раздумал и больше не желаешь увидеть Священную Гору Хорай?
