Партизанский триумф
Спустя несколько дней после капитуляции Италии Британия отправила в Югославию две полномочные военные миссии: одну под руководством кадрового военного, бригадного генерала Чарльза Армстронга, другую – под руководством Фитцроя Маклина, получившего генеральское звание лишь во время войны. Армстронг был направлен к Михайловичу, а Маклин – к Тито. Маклин сыграл в данной истории немаловажную роль. Бывший дипломат, работавший в Советской России, где он бегло овладел русским языком, член парламента от консервативной партии, доброволец, дослужившийся от рядового до бригадного генерала благодаря своей доблести в Северной Африке, Маклин привлек к себе внимание Уинстона Черчилля, который разделял его страсть к политике и приключениям.
Ранним утром 18 сентября 1943 года, когда Маклин, одержимый духом приключений, высадился на адриатический берег, исполнилось уже два года с тех пор, как в Югославию прибыли первые британские офицеры, направлявшиеся в Сербию в штаб четников. По пути через Черногорию они наткнулись на партизан, которым потребовался приказ Джиласа оставить в живых этих «капиталистических агрессоров». Сам Тито верил в то, что англичане, приданные силам четников, сотрудничали с итальянцами ради реставрации монархии. В своих параноидальных фантазиях, которые он передавал в Москву. Тито сообщал, что в штабе Михайловича находилось «около 25 англичан, переодетых в сербские национальные костюмы», – очевидно, он полагал, что те носили круглые шапки, расшитые жилеты, брюки по колено и башмаки с загнутыми носками. В марте 1943 года Тито был готов объединиться с немцами в борьбе против англичан. Между Четвертым и Пятым наступлениями германской армии, то есть в апреле или самом начале мая 1943 года, Тито, похоже, передумал, поскольку позволил англичанам прислать офицера из располагавшейся в Каире организации, занимавшейся связями с оккупированными европейскими странами, – Управления особыми операциями. Это был майор Уильям Дикин, оксфордский преподаватель, который в довоенное время помогал вести архивные изыскания Уинстону Черчиллю, писавшему в ту пору свою «Историю англоязычных народов». Партизаны считали его секретарем Черчилля, и даже те из них, кто не питал к британцам особых симпатий, с приязнью относились к этому дружелюбному в общении и образованному офицеру. Их приязнь переросла в восхищение, когда во время Пятого наступления Дикин проявил незаурядное мужество, впервые оказавшись на поле боя. В него попал осколок того же самого снаряда, который ранил Тито. Впоследствии между ними завязалась дружба, продолжавшаяся до самой смерти югославского лидера.
Летом 1943 года на территории, контролируемой партизанами, высадились на парашютах новые британские офицеры, а королевский воздушный флот начал сбрасывать запасы провианта и обмундирования для голодавших и пообносившихся партизан. Тито до сих пор еще не утратил подозрительности к британским политическим акциям. Не обрывал он и связей с германскими агентами вроде инженера Отта. Даже в конце 1943 года, когда на партизан щедрым дождем пролились британские припасы и оружие, титовский департамент транспорта получил от немцев табун лошадей в обмен на разрешение провезти в рейх большую партию хрома[265].
После войны и создания Тито коммунистической Югославии Фитцроя Маклина нередко обвиняли в том, что он способствовал разгрому войск Михайловича. Эти обвинения не были сняты и после того, как в 1948 году Тито порвал со Сталиным, хотя Маклин и его друзья утверждали, что с самого начала разглядели в Тито дух независимости. Когда уже в пятидесятые годы Маклин зачастил в Югославию и начал восстанавливать былые дружеские отношения с Тито, критики обвинили его в заигрывании с коммунистами и даже назвали его их попутчиком. В своей книге «Восточные подходы» Маклин вспоминает предупреждение, сделанное им Черчиллю, о том, что Тито намеревается построить коммунистическое государство, на что Черчилль ответил ехидным вопросом: «А вы не собираетесь устроиться на жительство в Югославии после войны?»[266]
Оппоненты напомнили Маклину об этом разговоре, когда в шестидесятые годы он стал одним из немногих иностранцев, получивших разрешение на владение недвижимостью в Югославии и купил себе виллу на острове Корчула.
Споры о роли Британии в судьбе Югославии не стихали на протяжении более тридцати лет, прежде чем историки узнали полную правду о том, почему Черчилль поддерживал Тито. Это стало известно в связи с обнародованием огромного количества материалов под грифом «Ультра» – результатов расшифровки документов «Энигмы» – шифровальной машины германского вермахта, декреты которой удалось разгадать в 1940 году криптоаналитикам из британской разведки. Благодаря этому Черчилль и имперский генштаб до самого конца войны имели бесценнейшую возможность читать мысли своего немецкого противника. Именно информация из документов «Ультра», а вовсе не та, что была получена от Дикина или Маклина, убедила Черчилля оказать поддержку Тито. Более того, поскольку об «Ультра» было известно строго ограниченному числу лиц из высших эшелонов военного командования, Фитцрой Маклин, судя по всему, находился в полном неведении[267].
Первый и до времени единичный вклад «Ультра» в дела разведслужбы, занимавшейся Балканами, имел место 17 января 1943 года, когда были получены три сигнала о том, что готовится операция «Вайс», – в сообщении правильно указывалось, что в ней будут задействованы четыре германские, две итальянские и одна хорватская дивизии. Новые донесения по операции «Шварц» подтвердили информацию Дикина о сражении, в котором он принял участие. Прежде чем начальники из генштаба обсудили ситуацию в Югославии в конце июля, Черчилль затребовал резюме по последним балканским сводкам «Ультра», поскольку хотел иметь предельно точное представление о всей картине военных действий и соотношении сил[268].
Располагая этими бесценными документами, лондонское правительство повернулось против Михайловича. Из перехваченных донесений также стало ясно, что после капитуляции Италии Тито удалось завладеть достаточным количеством оружия и снаряжения, «чтобы удвоить численность своей полевой армии и сделать ее настолько более грозной, чем прежде, что он стал способен значительно увеличить контролируемую им территорию». К концу октября немецкий генерал фон Вайкс сообщал Гитлеру: «Тито сейчас наш самый опасный враг» и доказывал, что разгром партизан более важен, чем отражение десанта войск союзников[269].
Из других материалов «Ультра» в конце 1943 и начале 1944 года стало известно и об ошеломляющих успехах партизан, и о страхе фон Вайкса потерять свою 750-километровую линию обороны[270]. Благодаря «Ультра» Черчилль знал больше о военной обстановке в Югославии, чем сам Тито.
Посылая миссии и к партизанам, и к четникам, Черчилль сумел создать впечатление, будто их донесения заставили его переменить свое решение. Это была та самая уловка, которой англичане успешно пользовались до самого конца войны, не давая немцам понять, что «Энигма» уже давно расшифрована.
Хотя Маклин сыграл лишь незначительную роль в восхождении Тито к власти, он остается бесценным хронистом этого человека и его карьеры. В отличие от двух других источников о Тито – Джиласа и Дедиера, Фитцрой Маклин обладал юмором и, более того, остался другом Тито даже после того, как эти два биографа попали в опалу. Маклин являлся яркой, неординарной личностью и заинтересовал Югославией еще две неординарные личности – Рэндольфа Черчилля и Ивлина Во[271] , придавших этой кровавой драме своими публикациями легкий оттенок фарса.
Хотя явной неправдой является то, что Маклин со своими британскими коллегами отвратил Тито от
