дилижанса.
— Выходите все! Побыстрее и с пустыми руками во избежание неприятностей.
Долтон Макензи был первым, кто покинул «Конкорд». Он вышел с разведенными пустыми руками, но взгляды мужчин немедленно остановились на паре чудесных пистолетов, выглядывавших из-под полы распахнутой куртки, и, так как бандиты были специалистами своего дела, они моментально насторожились.
— Симпатичные штучки, мистер. Но не думайте о том, чтобы пустить их в дело.
— У вас своя работа, у меня — своя. Не вижу причин для того, чтобы эта пара заговорила.
Нарочитая медлительность речи Макензи мало смягчила обстановку. Держа старинный пистолет нацеленным в среднюю пуговицу рубашки Долтона, бандит прикрикнул на остальных:
— А вы чего ждете? Специального приглашения? Быстро выходите!
Следующей вышла Джуд. Ее встревоженный взгляд метнулся к сиденью кучера, где Джо Варнесс перевязывал руку своего раненого напарника. Рана, очевидно, была несерьезная, а Джо, по-видимому, хотел сохранить свой груз, и Джуд была не из тех, кто стал бы возражать. Единственными вещами, которые она везла, были мятные леденцы для Сэмми и немного лакрицы для их повара. Но если бандиты оказались бы сладкоежками, она без колебаний отдала бы сладости. Следуя указующему кивку спешившегося главаря, Джуд прошла вперед и встала рядом с Долтоном, стараясь подражать его манере держать себя безразлично. Не разжимая губ, он быстро улыбнулся ей, добавив уверенности ее позе, а затем снова перенес свое внимание на грабителей.
Затем из экипажа выбрались четверо мужчин, которые вместе с ними теснились на передних местах, и торопливо выстроились в ряд слева от Джуд. Они были такими же усталыми, как лошади бандитов, и, судя по их виду, у мужчин, покидавших холмы, было одинаково пусто и в душах, и в карманах. Никто из них, видимо, не собирался протестовать против задержания, потому что им нечего было терять, кроме времени, затраченного на поездку.
Потом пришла очередь молодой семьи, занимавшей заднее сиденье дилижанса, и предчувствие несчастья пронзило Джуд. Возможно, это возникло из-за явного выражения досады, написанного на лице мужа, когда он помогал выходить сыну, а потом своей хорошенькой жене. Но холод ужаса затопил Джуд с головой, когда появилась жеманная Хэтти Брокмен. Прежде чем принять руку мужа, она недовольно скривилась и остановила на нем раздраженный взгляд. В это несчастливое мгновение грабитель, который закончил опустошать задний багажник, предупредительно поспешил предложить собственную помощь, и его мясистые пальцы сомкнулись вокруг женского локтя.
— Осторожно, мадам, здесь ступенька. Я помогу вам спуститься, а потом разберусь с этой маленькой дамской сумкой, которую вы несете.
— Отпустите меня, грубиян! Джон! — Ее крик накликал несчастье, и затем все мгновенно превратилось в ад.
— Отпустите ее!
Молодой муж схватил бандита за плечо и оттолкнул от своей жены, а преступник ответил ему оглушительным ударом слева. Разгневанный и побуждаемый к действию глупостью своей жены, Джон Брокмен сделал непростительное — схватился за оружие грабителя. Уголком глаза Джуд увидела, как поднимается массивный ствол старинного пистолета, и тихо выругалась, уверенная, что сейчас увидит смерть неблагоразумного джентльмена. Она инстинктивно предупреждающе вскрикнула, хотя была уверена, что уже слишком поздно и ничто не сохранит жизнь невезучему человеку.
Но спасение пришло оттуда, откуда его нельзя было ожидать. Рядом с собой Джуд скорее почувствовала, чем на самом деле увидела движение Макензи. Воспользовавшись всеобщим замешательством, он бросился на преступника, державшего пистолет, со скоростью, которой Джуд не ожидала от такого крупного человека. Схватив бандита за руку, он успел дернуть ее вверх до того, как пистолет разрядился. Выстрел оказался не безвредным, но совершенно не попал в цель. Черное пороховое облако, вырвавшееся с задней стороны пистолета после выстрела, воспламенилось, и языки пламени попали в лицо Макензи. Дым и огонь лишили его зрения, и, вскрикнув от удивления и боли, Макензи крепко вцепился в руку налетчика и не отпускал ее, пока не получил грубый удар в лоб рукояткой большого пистолета. Упав на землю, он лежал, не шевелясь и не издавая ни звука.
В тревоге глядя на большое тело, распростертое у самых ее ног, Джуд позабыла обо всем на свете. Лицо Макензи было покрыто пылью, и, так как ни одна пылинка не двигалась, можно было предположить, что он не дышит. Под замявшимися полями его стетсона показалась кровь, тонкая струйка, которая начала вытекать ручейком, окрашивая сухую землю и образуя на ней яркую лужицу. Джуд быстро шагнула к нему, но столкнулась с направленным на нее ружьем одного из грабителей.
— Не вмешивайтесь в это дело, мадам, — грубо предупредил он и, переведя взгляд с нее на пару красивых пистолетов, которые были на лежавшем мужчине, наклонился, с усилием приподнял Макензи настолько, чтобы дотянуться до пряжки, и расстегнул ремень. — Полагаю, это ему будет не очень нужно, — самодовольно высказал он свою точку зрения.
После того как Долтон упал лицом в пыль, Джуд, дрожа и не в силах сдвинуться с места от страха, смотрела на все увеличивающееся озерцо крови.
Остальные грабители продолжили действовать с исключительной обходительностью, и в наступившей оглушительной тишине драгоценности были сняты даже с дрожащих рук. Затем из-под сиденья кучера были извлечены мешки с золотом, и, отметив эту находку громкими, ликующими, алчными выкриками, нападающие быстро снова уселись на лошадей и исчезли, твердо уверенные, что раненые охранник и пассажир исключают любую попытку преследования.
Едва освободившись от контроля вооруженных преступников, Джуд в измятых юбках тотчас склонилась над Макензи. Положив дрожащие руки ему на широкие плечи, она осторожно перевернула мужчину на спину и пробормотала прощальную молитву.
Жуткая глубокая рана у него на виске соседствовала с повреждением, нанесенным разрядом пистолета. Даже черная сажа, покрывавшая его кожу, не могла скрыть ожог от вспышки пороха, тянущийся по переносице и векам. Но Джуд беспокоили внутренние повреждения, которые могли вызвать постоянную слепоту.
— Мне нужна вода и чистые тряпки, — попросила она удивительно спокойным голосом; необходимость немедленных действий притупила ее собственные переживания.
Ей дали флягу и сомнительной чистоты шейный платок одного из пассажиров. Взяв и то и другое, она улыбкой поблагодарила и, повернувшись, оторвала полоску от своей нижней юбки, чтобы использовать ее вместо предложенного платка. Сделав из нее толстый тампон, она щедро намочила его и осторожно приложила к обожженной коже.
— Как он?
— Не знаю, Джо. — Джуд взглянула на Джо Варнесса, безуспешно стараясь не выдать свою тревогу напряженным выражением лица. — Он без сознания. У него ожог глаз, так что если он и выживет после удара по голове, то я не могу гарантировать, что он когда-нибудь снова будет видеть.
— Возможно, так покалечившись, он не захочет выжить.
— Это не нам решать. — Поняв значение его слов, Джуд почувствовала, что ее охватывает тихое отчаяние. — Как ваш спутник?
— Ворчит и жалуется на боль, но к концу пути он с ней справится. А как быть с ним? Похоже, он не выдержит остаток поездки.
Она приняла решение, не имея какого-либо по-настоящему осознанного плана; оно пришло мгновенно, и Джуд высказала его, не задумываясь о последствиях.
— Моя станция всего в нескольких милях отсюда. Если вы поедете медленно, то такое расстояние он, во всяком случае, выдержит. Я не врач, но могу позаботиться о нем до тех пор, пока вы не пришлете кого- нибудь.
— Не знаю, мисс Эймос. — Джо поскреб щеку с бакенбардами. — Вы берете на себя такую большую ответственность, хотя взамен можете мало что получить.
— Это человеческая жизнь, Джо. Думаю, она стоит не больших неудобств. Кроме того, он не оказался бы в таком положении, если бы не пытался спасти одного из ваших пассажиров.
— Полагаю, вы меня не поняли. — Кучер тяжело вздохнул. — Возможно, вам за это будет даже какая-
