Не успела мелодия умолкнуть, как к Стивену подбежала Уиндфлауэр. «Где эта малышка научилась делать такое осуждающее лицо», – с раздражением подумал он.
– Эта женщина плачет, – объявила девочка.
Стивен опешил.
– Не глупи, – ответил он. – Взрослые не плачут.
Уиндфлауэр окинула его неописуемо презрительным взглядом, но ничего не сказала.
Стивен встал и взглянул на дверь, за которой исчезла Пеппер. Неужели эта ужасная женщина и вправду плакала? Черт! Лживые феминистки не плачут. Он так и не понял, что же такого ужасного он сделал. Но это его вина, без сомнения. В этом его убеждало смутное чувство неловкости.
И Мартин Таммери подтвердил его уверенность. Режиссер радостно потирал ладони.
– Великолепно, – заявил он. – Просто великолепно. Лучше и быть не могло. Пойдем выпьем за нашу удачу.
– Удачу? – Стивен вскинул брови. – Но это было ужасно.
– Мне очень жаль, – неубедительно посочувствовал Мартин. Он повел его в комнату для гостей. – Правда ведь, мисс Калхаун – настоящая язва? Эти деловые женщины все такие. Скандал ходячий. Но в нашем случае это того стоило.
Стивен растерянно покачал головой.
– Такие ссоры на телевидении ценятся на вес золота, – добродушно пояснил Мартин. – Наверняка нам вот-вот позвонят из «Скандалов недели»… – Он резко умолк.
Пеппер Калхаун вошла в комнату для гостей с высоко поднятой головой и сухими глазами.Мартин схватил свою ассистентку за локоть и прошипел ей на ухо:
– Успокой ее. Задержи ее здесь. – А затем юркнул в боковую дверь, прежде чем пристальный взгляд Пеппер успел пригвоздить его к месту.
Ассистентка нервничала еще сильнее, чем до программы. Она, волнуясь, шагнула вперед.
– М-могу ли я предложить вам выпить, мисс Калхаун?
Если до передачи Пеппер все раздражало, то теперь она выглядела так, словно хлебнула горячей крови. И жаждала добавки.
– Воды, – мрачно сказала она. – Побольше.
Стивен подошел к ней.
– Огонь залить? – протянул он.
Неудачная фраза для мирного предложения. Стивен понял, что женщина расценит его слова как насмешку. Но отступать было поздно.Пеппер окинула его пылающим взглядом.
– Все ведь закончилось, – сказал Стивен, еще сильнее усугубив обстановку.
– Вовсе нет, – возразила Пеппер. – Все осталось на пленке. Очень дорогой пленке.
Стивен моргнул.
– Не волнуйтесь, – утешила ее ассистентка. – Многое вырежут. Обычно из записи вырезают все плохие места, прежде чем продавать ее другому телеканалу.
Пеппер взглянула на нее.
– Вы давно тут работаете?
– Шесть месяцев. – Девушка покраснела.
– Оно и видно, – съязвила Пеппер. – Если бы у вас было больше опыта, вы бы знали, что вырезают только скучные фрагменты. А то, что здесь произошло, скучным не назовешь.
Стивен не смог удержаться от смеха.Пеппер не обратила на него внимания.
– На самом деле это большая удача для вашего убогого телеканала.
Даже Стивен казался сбитым с толку.
– Я не понимаю, – произнесла ассистентка.
Пеппер взглянула на Стивена Конига.
– Скандальное поведение всегда привлекает клиентов, – ровным голосом пояснила она.
Его густые брови изогнулись.
– Вы меня упрекаете, мисс Калхаун?
– Я говорю, что вы могли бы кое-чему поучиться. Вежливости, например, – ответила Пеппер все тем же бесстрастным, безжизненным голосом.
Его глаза сверкнули, словно она попала в цель. Но ответил он насмешкой:
– Значит, вам можно называть меня тираном, а я даже не имею права сказать, что телосложение женщины зависит от нее самой?
Ее глаза вспыхнули. Но голос остался холодным.
– Да, думаю, вам следовало быть более сдержанным.
