Белла села на нижнюю ступеньку лестницы. Она не могла дышать. У нее не было сил.
Она хотела, чтобы Гил поцеловал ее. Он знал это. И ушел!
Он поступил так специально. Белла никогда не думала, что окажется в таком положении.
Линда намекала на то, что Гил влюблен в Эннис. Белла не хотела стать девушкой, отвлекающей неудачливого любовника во время свадебных торжеств. Но мать уготовила ей именно эту роль.
– Игра! Притворство, – уже вслух произнесла Белла.
Она так разозлилась, что бросила вещи. Ей будет тяжело на свадьбе сестры и без ухаживаний Гила де ла Корта. Наверное, Эннис разбила его сердце.
И все-таки здесь что-то не так, подумала Белла. Я же вижу, как он смотрит на Эннис и как смотрит на меня. Не говоря уже о том, как он целовал меня.
Но хочет ли она, чтобы Гил де ла Корт увлекся ею?
С одной стороны, нет. Она должна с достоинством отпраздновать свадьбу Эннис, а затем удалиться, пока кто-нибудь не спросил ее: «Эй, Белла, что с тобой происходит? Ты все порхаешь? Еще не обзавелась парнем? Ха-ха-ха!» С другой стороны, она хотела этого, но всеми силами подавляла свои желания.
Она вела себя очень осмотрительно. По крайней мере в предсвадебной суете никто ничего не заметил.
Все значительно больше беспокоились об Эннис, которая выглядела очень бледной и подавленной. Та опоздала к ужину. Когда Линда спросила, все ли с ней в порядке, Эннис коротко ответила:
– Не суетись. Я не выношу этого.
– Но мы ждали тебя, беспокоились.
– Я приехала бы вовремя, – со злостью отвечала Эннис, – если бы Гилберт де ла Корт не заставил меня одну весь день отражать атаки финансовой прессы, а сам не изображал бы шофера, обслуживающего молоденьких дамочек.
Эннис разрыдалась и убежала в свою комнату.
Возникла неловкая пауза.
– Переутомление, – наконец произнесла Линда.
На ужин собралось десять человек, и все слышали, что произошло в прихожей.
– Белла… – Линда умоляюще посмотрела на дочь.
Эннис занимала угловую комнату на третьем этаже. Белла постучала в дверь.
– Кто там? – Голос был приглушенным, но Эннис уже не плакала.
– Я. Позволь мне войти, Энни.
Эннис открыла дверь.
– Извини, – проговорила она. – Забудь и возвращайся к гостям.
– С тобой все в порядке? – заботливо спросила Белла.
У Эннис в глазах снова появились слезы. Белла обняла сестру.
– Эй, ума палата.
– Я не знаю, что со мной, – всхлипнула Эннис.
– Ш-ш-ш! Это просто предсвадебное волнение.
Эннис вздохнула и что-то неразборчиво пробормотала.
– У всех такое бывает, – заверила ее Белла, похлопывая по плечу.
– Все, что я читала о свадьбах, описывало романтические отношения и множество цветов. Моя же свадьба больше похожа на коллективное сумасшествие. На платье просто без слез не взглянешь, туфли слишком широки. Они запросто слетят с ног в самый ответственный момент.
– Я подберу их. Подружка невесты всегда будет рядом.
– Если я не потеряю туфлю, то уж споткнусь обязательно. Твоя мать превратила проход между рядами в церкви в полосу препятствий. Она расставила там огромные букеты цветов на треножниках. Я непременно задену один из них. Скорее всего, закончится тем, что я подъеду к алтарю на собственной заднице.
– Коста поднимет тебя, – успокоила Белла.
– О да! Конечно! Он будет просто великолепен! – раздраженно заговорила Эннис. – И все в церкви скажут: «Какого черта он нашел в этой неуклюжей кляче?» Бог мой! – Голос ее сорвался. – Он такой капризный. Я его ненавижу.
– Успокойся, дорогая, – увещевала ее Белла. – Как утверждает статистика, тридцать пять процентов невест на этой стадии пакуют чемоданы.
– Что?
– Последние научные исследования, – заверила сестру Белла. – Нервы – не проблема. Но обвинять во всем Косту просто глупо. И несправедливо. Он влюблен в тебя и не виноват в том, что тебе самой в себе что-то не нравится.
– Когда ты успела все узнать? – поинтересовалась Эннис.
– В Нью-Йорке я кое-чему научилась.
– Вижу. И как его зовут?
– Что?
– Судя по всему, ты встретила хорошего парня.
– Не говори глупости, – резко заявила Белла. Намного резче, чем следовало бы.
Эннис поджала губки и неожиданно повеселела.
Белла замолчала. Она испугалась, что сестра заподозрила ее. Нет! Конечно, нет. Она не знает о ее любви к Косте. Возможно, откровенность станет лучшим свадебным подарком для Эннис. Белла вздохнула и, смирившись с неизбежным, сказала:
– Да, я встретила одного парня.
Ирония заключалась в том, что она говорила правду. Гил де ла Корт определенно проник ей в душу. Она еще не была уверена в своих чувствах, но не могла отрицать, что он ей нравится.
И тем не менее Эннис обрадовалась. Подпрыгнув, она вскочила с кресла и обняла Беллу.
– Ты должна была приехать сюда с ним.
– В этом нет никакой необходимости, – смущаясь, пробормотала Белла.
Немного позже она спустилась вниз, чтобы успокоить мать. Гости перешли в гостиную. Там они пили кофе и ликер и мирно беседовали. О вспышке Эннис все давно забыли. Великолепные ликеры, поданные к столу, и знаменитое бренди двадцатилетней выдержки, которым Тони особенно гордился, всем подняли настроение.
– Эннис пораньше легла спать, – прошептала Белла Линде на ухо. – Отправилась в постель с кружкой какао.
– Какао? – встревожилась Линда. – В последний раз она пила его в шесть лет. С ней все в порядке?
– Конечно, ма. Ей сейчас нужно как раз это.
– Что ж, если ты так считаешь, – наконец-то сдалась мать.
– Она расстроена. Ей просто необходимо побыть одной, чтобы кое-что обдумать.
– Обдумать? Она о чем-то сожалеет?
– Нет…
– Если у нее есть какие-то сомнения, она не должна скрывать их. Гораздо проще отменить свадьбу, чем неудачный брак, – заявила Линда.
– Я знаю. Но, честно говоря, у тебя нет причин для беспокойства, ма. Она обожает Косту. Послушай, Эннис взрослая женщина и «ума палата». Она не станет делать глупости только потому, что у нее сейчас не то настроение, – весело добавила Белла. – Вот если бы на ее месте была я, тогда другое дело.
– Эннис умна, но она плохо разбирается в людях, – нахмурила брови Линда.
– Эннис влюблена, – поспешила Белла заверить мать. – Послушай, ма. Если кто-то на земле и создан друг для друга, то это Коста и Эннис. Я вижу, что они любят друг друга. Они готовы к совместной жизни. Поверь мне. Со стороны виднее.
За спиной Белла услышала какой-то шум. Она повернулась и побледнела.
Перед ней стоял Гил де ла Корт.
