«Подвижность. Динамика. Нам нравится, когда все движется. Дизайн нашего офиса напоминает о том, что мир постоянно меняется» – так говорила Рита Карузо, заведующая отделом сенсационных материалов, знакомя Беллу с редакцией. Теперь Белла работает под Ритиным началом, и все знают, что с мисс Кэрью никогда не бывает скучно. Только она может устроить вечеринку, какой еще не бывало. Юрист журнала Клайд заявил: «Она никогда не станет Снежной королевой. Ее стихия – гром и молния». К тому же Белла прекрасно танцует. У нее столько знакомых, что записной книжки не хватает.
В пять часов вечера Белла сидела за невероятно уродливым столом, по форме напоминавшим кинжал. Она пыталась разговаривать со стилистом из Лос-Анджелеса и одновременно делать записи.
Белла чувствовала, как у нее немеет нога, ноет растянутая мышца шеи и быстро испаряется терпение собеседника на другом конце страны. Она изо всех сил старалась держать себя в руках и не заметила, что зазвонил телефон.
– Эй, англичанка!
Белла обернулась.
– Твоя сестра, – сообщила Салли Кубитчек.
– Э-э-э, – Белла вновь подключилась к беседе с Лос-Анджелесом, – извини, Антон. Я вынуждена перезвонить тебе позже.
Несмотря на протесты Антона, она отключила сотовый телефон.
– Возьми трубку в кабинете Карузо, – посоветовала Салли. – Рита в Гаггепхайме. Сегодня она не вернется.
– Спасибо.
В кабинете начальницы стояло кресло – большое, удобное и без колесиков. Одно из немногих в редакции. При первой же возможности все журналисты пользовались им. Белла с удовольствием плюхнулась в него и схватила трубку.
– Привет, Энни. Как дела?
– Привет, Белла. У меня все хорошо. Как ты?
– Лучше не бывает.
– Ты уверена?
– Вполне. Карузо говорит, что у меня вульгарное британское чувство юмора. На ее языке это означает, что я пишу интересные статьи. Она мне даже обещала интервью с одним миллионером, если я буду хорошей девочкой. Хорошей – значит, злой и остроумной.
Эннис обрадовалась и одновременно удивилась.
– Остроумной – да, но злой ты никогда не была.
– Я перевоспитываюсь, – весело заявила Белла. – Как свадьба?
– Грандиозно, – грустно ответила Эннис.
– Скромная свадьба не в мамином вкусе, – улыбаясь, продолжала Белла.
– Тебе, может, и подошел бы такой размах. – Хорошо, что Эннис не видит, как тускнеет улыбка ее сестры. – К тому же я слишком высокая для оборок и вуалей. Свадебное торжество и я – две несовместимые вещи, но Линда ничего не хочет слушать.
– Нет, – решительно возразила Белла. – Любая свадьба получится на славу, если за нее возьмется мама.
Голос ее по-прежнему звучал бодро, но каждое слово сейчас давалось с большим трудом. Вот что значит Нью-Йорк. Он научил тебя смеяться даже тогда, когда твое сердце разрывается на части, подумала Белла.
– Ты абсолютно права, – поколебавшись, сказала Эннис. – Собственно, поэтому я тебе и звоню.
«Пожалуйста, не проси меня приезжать на свадьбу. Пожалуйста, Энни», – молила про себя Белла.
– Да?
– Мне нужна помощь.
Лучше бы Эннис ее ударила.
– Не проси, – едва переведя дух, запротестовала Белла. Теперь ей было не до шуток. – Я никогда не устраивала свадеб. Если не доверяешь маме, обратись к кому-нибудь из приятельниц Косты.
– Возможно, – согласилась Эннис. Она не сомневалась, что ее обожают, и не замечала хищниц, продолжавших кружить возле ее жениха, модного архитектора. – Но мне не нужны советы.
– Да? – У Беллы перехватило дух.
– Мне нужна моя сестра, – выпалила Эннис.
Какое-то время Белла не могла произнести ни слова. О, как несправедливо! Несправедливо!
– Белла?! Ты слышишь меня, проказница Белла?
– Да, – прохрипела она. – Да, я слышу тебя, умница Эннис. – И продолжала: – Наверное, помехи на линии.
– Так что ты мне ответишь?
У Беллы словно земля ушла из-под ног.
– Эннис, ты же знаешь, через что мне пришлось пройти, чтобы получить работу в Америке? Визы – на вес золота. Если я улечу в Лондон, нет никакой гарантии, что меня впустят назад. Я не могу рисковать.
Эннис разочарованно молчала. Белла чувствовала себя ужасно. Я все равно ничего ей не расскажу, повторяла она про себя.
– Ну что ж, если не можешь, не надо, – глухо произнесла Эннис.
Было ясно, что сестра очень обижена. Черт побери! – подумала Белла. Лучше уж обидеть ее, чем испортить свадьбу, плача по мужчине, за которого она выходит замуж.
– Слушай, мне пора. Я еще позвоню, и ты расскажешь все новости. Или лучше свяжись со мной по электронной почте.
Эннис повесила трубку. Белла понимала, что поступает жестоко. Она не выдержала и расплакалась.
Эннис заботилась о ней с того самого момента, когда ее отец Тони Кэрью женился на Линде, матери Беллы. Эннис учила сводную сестру ходить под парусом. Она играла с ней, читала, разрешала пользоваться своей косметикой. Она верила в Беллу, хотя все считали ту легкомысленной красоткой.
А потом они полюбили одного и того же человека.
Утонченный Коста Витале влюбился в Эннис с первого взгляда. Неотразимый Коста, несомненно, прав. Эннис – женщина, в которую можно влюбиться. С Беллой же всем хотелось просто повеселиться.
Белла никому не говорила, что влюбилась. Она умела хранить свои секреты и пожелала сестре и ее жениху счастья, танцуя на их помолвке веселее всех. Но Коста знал правду. Всякий раз, когда их глаза встречались, Белла убеждалась в этом, и сердце ее наполнялось болью.
– Любовь, – со злостью произнесла она. – Кому она нужна?
Она справится с этим. Несомненно, справится.
Эннис и Коста в Лондоне, а она здесь, в Нью-Йорке. Время сделает свое дело. С глаз долой – из сердца вон!
– Эннис, мне нужно, чтобы ты поехала со мной в Нью-Йорк, – без предисловий заявил Гилберт де ла Корт.
Эннис, вздрогнув, удивленно подняла глаза.
– Что?
Гилберт улыбнулся, что бывало с ним крайне редко.
– Мне нужно прикрытие.
Эннис насторожилась. Тридцатитрехлетний Гилберт был холост. И весьма привлекателен. Кто знает, сколько женщин он успел обмануть в те редкие часы, когда отрывался от компьютера? Эннис не хотела, чтобы Гилберт впутывал ее в свои любовные дела.
– Я ведущий консультант по менеджменту. Если тебе требуется прикрытие, обратись к кому-нибудь другому, – отрезала она.
– Кто-то хочет прибрать к рукам нашу компанию, – решился на откровенность Гил.
– Ты знаешь, кто это? – решительно спросила Эннис.
– Интересный вопрос…
