посмотрю.
- Тьфу, типун тебе на язык. Игнатова с собой возьми. Осторожненько глянете, что к чему, и сразу назад.
В принципе, в поставленной задаче ничего особо сложного не было. В наличие в лежащим перед ним поселении хоть какого-нибудь вражеского гарнизона, он сильно сомневался. Слишком уж ненаезжен ведущий к нему проселок.
При ближайшем рассмотрении село оказалось и не селом вовсе, а довольно большим хутором, буквально утопающем в пышной зелени яблонь и черешен, увешанных созревающими плодами. У плетеной ограды крайней хаты мирно пощипывала траву коза, рядом сидела маленькая, сгорбленная, древняя старушонка, несмотря на жаркий день обряженная в серый шерстяной платок и овчинную безрукавку поверх длинной холщовой рубахи. Появление пограничников и коза, и ее хозяйка восприняли совершенно безразлично.
- День добрый мамаша - вежливо и на всякий случай довольно громко поздоровался Андрей.
- Добрый, добрый - скрипучим, словно звук несмазанных ржавых дверных петель голосом отозвалась старуха- вы кто сынку таки будэте?
- Свои бабуля, свои, советские мы.
- Тю, советские - женщина покачала головой - и деж воны зараз те советские. Уси втеклы, тильки мы их и бачили.
- Мда, тяжелый случай - Андрей попытался зайти с другой стороны - мамаш немцы на хуторе есть?
- Ни, нимае нимцив - темное, сморщенное словно печеное яблоко лицо селянки выразило искреннее недоумение - з виткеля тут нимцы? Воны ще у осьмнадцатом роце уйшлы. Так кто ж вы таки хлопцы будыте?
- Не в себе бабка - негромко заметил Игнатов.
- Да, ничего нам здесь не светит. Однако, похоже, фрицев действительно здесь нет - согласился Андрей - ладно, будь здорова мать, пойдем мы.
- Спаси Христос, хлопчики, спаси Христос - закивала головой старуха, провожая бойцов безмятежным взглядом блекло голубых глаз.
Карасев подошел к углу хаты, осторожно выглянул. У колодца, поставив на землю полные ведра, о чем-то оживленно судачили меж собой две моложавые, что называется кровь с молоком хуторянки. Чуть в стороне резвилась стайка ребятни. Нет даже намека на присутствие противника. Мир и спокойствие, вроде и никакой войны. Живут себе селяне размеренным, привычным жизненным укладом. С одного из дворов выкатилась телега, запряженная неказистой, рыжей кобылкой. Возница - паренек лет четырнадцати в полотняной рубахе, закатанных до колен штанах и черной, видавшей виды кепке ловко запрыгнул в повозку, развалился в ней, свесив босые, грязные ноги и щелкнул вожжами. Лошаденка тряхнула головой, и телега неспешно покатила по пыльной улочке.
Сельцо продолжало жить своей мирной беззаботной жизнью. От веселой стайки малышни отделился мальчишка лет десяти и опрометью, взбивая пыль босыми пятками, побежал к хате, за которой прятались пограничники. На ходу развязывая тесемку полотняных штанов, свернул за угол, да так и остановился, столкнувшись нос к носу с вооруженными незнакомцами.
- Тихо, не бойся - поспешил успокоить паренька боец.
- А я и не боюсь - пацан шмыгнул, утерев нос рукавом, второй рукой продолжая удерживать сваливающиеся штаны - ты дядьку красноармеец?
- Вроде того.
- Понятно - мальчишка, вспомнив зачем он сюда пришел, справил нужду и завязывая порты, как бы промежду прочим деловито бросил через плечо - вы, у село не ходите.
- Немцы? - вскинулся Андрей.
- Ни, нимцив нема - возразил пацан - тильки дядьку Пылып с мужиками вже троих ваших словил и у сарайке держит. Вин говорит, советы кончились. А теперь як нимцы придут, вин им москалей - комиссаров выдаст и за то нам усим от новой власти почет и уважение будет.
- Вон значит как. Ну а вы чего?
- А мы чего, мы ничего. Мамка говорит що дядку Пылып гад и перед нимцами выслуживается, щоб воны ему грошей дали. Тильки неможно так. У нас батька у Красной Армии. Як жеж можно?
- Как звать то тебя?
- Иваном кличут - важно пояснил малец.
- Так где Иван ты говоришь сарайка та?
- Та вон, яка сама велыка хата, то Пылыпова. А во дворе сарайка.
- Так как же он их поймал то? Красноармейцы это же не зайцы. У них и оружие есть. Они что не сопротивлялись? Сколько у него мужиков то?
- Тю - пацан, как-то по-взрослому, ухмыльнулся - та зайцив труднее спойматы було. А мужиков - два сына, да кум. Пылыпов кум - Остап пьяный на все село трепал, що воны их горилкой напоилы и повязалы чуть теплых. Ладно пийшов я, а вы смотрите, не ходите у село.
- Хорошо - кивнул Карасев - а ты про нас не проболтаешься?
- Ни - парнишка возмущенно замахал руками - чи я зовсим дурный, чи шо?
Некоторое время Андрей наблюдал, как мальчик, старательно не оглядываясь, неспешно направляется к играющим у колодца сверстникам. С одной стороны в добрых намерениях своего недавнего собеседника он не сомневался, но с другой стороны, ребенок есть ребенок, нельзя быть уверенным ни в чем. В любом случае надо действовать, в конце концов, по приближении основного отряда пограничников бандиты могут попросту ликвидировать захваченных военных и спрятать улики. Значит нельзя дать им такую возможность.
- Ну что - Андрей повернулся к напарнику - пойдем, потолкуем с этим Филиппом что ли.
- Можно - Игнатов нехорошо усмехнулся, огладив ствол пулемета - расскажем кулачью, куда советская власть делась.
Выбравшись из своего укрытия, они не торопясь двинулись к самому большому подворью, стоявшему в центре селенья. На громкий стук в добротные дощатые ворота, под громкий собачий лай вышел сам хозяин - крепкий широкоплечий, седоватый мужик лет пятидесяти. Некоторое время он стоял, молча, цепким внимательным взглядом изучая незваных гостей
- День добрый уважаемый - вежливо поздоровался Карасев, натянув на физиономию самую простецкую улыбку - водички не найдется?
- Так вон жеж колодец, пей, не хочу, или - мужик ухмыльнулся - так пить охота, что аж переночевать негде?
- Ага - жизнерадостно заржал Андрей - а еще пожрать бы не мешало.
- Ну, вы хлопцы хваты - Филипп шире открыл калитку - ну заходьте, колы так, добрым людям всегда рады.
Парни шагнули внутрь, а селянин прежде чем закрыть за ними ворота, как он думал незаметно, окинул улицу подозрительным взглядом.
Огромный черный пес, рванувшийся было к гостям с самыми недружелюбными намерениями, получил добрый пинок хозяйского сапога, и недовольно ворча, уполз в конуру. Здоровенный детина, орудующий деревянными вилами у сеновала, окинул вошедших делано-безразличным взглядом и спокойно продолжил работу.
- Ну, ступайте до хаты - добродушно проворчал радушный хозяин - а я жинке кажу, нехай на стол соберет. Та пукалки свои вон хоть у дверей поставьте что ли не боитесь, никто их не тронет.
Словно по мановению волшебной палочки на широком столе, стоящем посреди просторной горницы появились миски со снедью, сноровисто расставленные хозяйкой - маленькой, хрупкой, старающейся быть незаметной женщиной. У изрядно оголодавших за время блуждания по вражеским тылам бойцов даже желудки радостно заурчали от предвкушения роскошной трапезы, а Филипп, многозначительно подмигнув, извлек откуда-то и водрузил на середину стола двухлитровую бутыль, запотевшую, наполненную прозрачной как слеза жидкостью.
- Ну що хлопцы, за здоровьице - он наполнил самогоном до краев два граненых стакана.
