сторону, убирая их с ног Оно, и располагая между ее туловищем.
- Войди же в меня, прошу тебя я хочу этого!
Рука Оно дотронулась до шелковистой вагины Анны и на ней остались липкие выделения возбужденного тела, и засунула себе в рот, пока та переводила дыхание вверху. Оно изучало человека женского пола. Наконец насладившись выделениями, Кутидаида слегка раздвинул створки ее губ, которые слипались под пальцами, - но не от потных рук, а от естественных выделений тела.
- Ты чувствуешь? Ощущаешь что-нибудь?! - спросило Оно, исследуя неизведанное, запретное. Вместо ответа Оно получило массы протяжных стонущих воев. - Тогда наслаждайся тем, что я делаю.
- Войди глубже, я разрешаю, - глаза Анны полыхнули жестокой неописуемой страстью.
- Боюсь, я тебя покалечу, - медленно, как будто находясь под действием какого-то наркотика, сказало Оно, но Анне было плевать, ведь она мертва.
- А может мне нравится так! - пальцы задвигались глубже пока, наконец, целая кисть не вошла полностью внутрь нее, Анна поцеловала Оно, надкусывая его губу до крови.
- Погоди. Хватит! - мертвая девушка не закричала от боли разрываемой ее тело, она терпела ее. Ей это понравилось больше чем любой секс в мире, она хотела еще. Руке в нынешний момент вошла еще глубже, и Анна почувствовала, как та орудует у нее в желудке, перебирая внутри еду и перемешивая как салат.
Тело Анны изогнулось в конвульсии. Ее тело затряслось. По Анне прошлась холодная потная дрожь. И голова Анны устремилась вверх, а там, на потолке ложи какая-то нарисованная картина. 'Это все сон', - подумала Анна.
- Это не сон, - чтобы развеять ее сомнения сказал Кутидаида. Оно читало ее мысли и желания, и убеждало себя неоднократно, что Анна выбрала свой путь. - Это все по-настоящему. Все дело во мне. - Левая рука Анны сжала одно из бедер Оно. - Я собиралась сыграть с тобой в игру, помнишь?
- Помню... - раздалось в ответ.
- Что ж... - растянулось слово, - сыграем!
Нарисованное изображение вверху повергало в ужас. Белоснежные облака извивались огненным дождем. Там, - словно мертвые, - застыли головы людей в полумраке, и за каждую из их шей цеплялось по одному огромному железному крюку, подвешенному на цепь. Сзади этих самых мертвых голов расположился то ли надзиратель, то ли убийца или еще какое-нибудь странное загадочное иное существо. Цепи с крюками и подвешенными на них головами людей сходились в металлической толстой арматуре, и были приварены к ней. Не удивителен был и тот факт что, первое представление об этом объекте складывалось как об оружии, хотя пока рано что-либо говорить. Самое удивительное же оказалось то самое белое небо. На нем, как будто заявляя, что иной мир вечно существует не только на грани сумеречной темной красоты, светило, одаривая светом небеса, солнце. Мертвые головы уставились вниз на Анну, будто бы желали чего-то от нее. Может свободы? Возможно. И каждая из голов представляла одну из рас, живущих на земле, но в сеже многих и не хватало, - голов ведь всего девять - и сейчас они истекают кровью. Расположившееся позади их чудовище нарисовано оказалось так, что при каждом рассмотрении его головы, правой руки и краешка плеча, - остальные части тела скрывались слоем облаков, - чудилось, что создание прямо сейчас сойдет с картины и войдет в иной мир и начнет кровавую резню, собирая головы поверженных врагов или жертв - это как получится. Глаза чудовища маниакально светились, - не прямом смысле, - наслаждаясь орудием в руке, а пальцы и кисть давно сгнили и непонятно как еще оно могло держать подобный предмет, сжимая пальцы. И лицо чудовища искажалось на картине, и нарисовано оно было так, что как ни посмотри, его глаза следили за тобой отовсюду и везде. Само же лицо представляло маску. Маску? Да нет же, не представляло, а это точно наверняка была металлическая блестящая маска, без выреза под рот, но зато с дырками под глаза и на этой же маске отпечаталось море крови. Судя по размерам и форме маски не трудно предположить, что за ней скрывался человек, но надпись внизу всей картины опровергала подобные мысли. 'Едины - все кто идет праведной дорог, а кто оступается, умирает от рук чудовища - Центуриота', - надпись была непонятной.
Рука оно до сего момента находящаяся внутри Анны вылезла наружу и вместе со всей накопившейся на ней дрянью из желудка повалилась на ложу. Изнеможенная Анна легла рядом со своей мечтой, избранным, богом, в общем, с тем о ком она мечтала и надеялась всегда.
- Тебе было больно! - раздались плаксивые слова от Кутидаиды.
- Очень, - пауза - очень больно, но я не жалею.
Кутидаида плача, то ли от содеянного, то ли от того, что испытало запретную любовь с другим генетическим видом, развернулось и улеглось на левое плечо. Формы его тела были гладкие как точеный камень и в то же время бугристые, увешанные чешуей.
- Почему?
- Я едина с тобою, а ты со мною. Мы едины. - Раздалось по комнате, и Оно улыбнулось в страсти довольное собою.
В свою очередь за улыбкой последовало прикосновение рукой к груди Анны. Кутидаида повело рукой вниз, первым встретившимся препятствием на гладком туловище оказался пупок. Потом, как только пальцы коснулись кожи пупка Анны, рука стремительно двинулась к бедрам, - к внутренней их части, - и естественно коснулась одного из них и рука продолжала падать вниз, к тому месту, где сходились бедра. И неожиданно Оно отвело свою руку от тела, тем самым еще сильнее распаляя чувства ожидания и сводя Анну с ума. Для Оно это - возбуждающая игра.
- Я думала ваш расовый вид, такой как мой, - сказало Оно, - но я ошибался. И я не бог Анна. Нет, я не бог, я всего лишь генетически другой вид.
- Так кто же ты, если не божество?
- Я... - Оно замолчало.
В помещении повисла мертвецкая безмолвие. Никто из присутствующих не решался проронить хоть какого-нибудь малейшего звука изо рта при помощи языка, губ и воздуха.
- Я - никто. И в тоже время - все... - наконец шепотом произнесло Кутидаида.
- Это правда? - спросила Анна.
- Конечно. Пока я дожидалась твоей смерти, у меня внутри все разрывалось, словно чувства трепетали во мне на грани не истощаемой бездны.
- Нет, - сказала она ледяным тоном, - это я ждала твоего появления. Все это время - ждала.
Отныне с каждой секундой, проведенной Анной в ином мире, Кутидаида подчиняло ее своей власти. Анна чувствовала как ее сомнения и страхи рассеиваются, уступая место божественному блаженству и наслаждению. Она физически ощущала, как неведомая сила окутывает ее тело, проникает не только через глаза и любые другие отверстия в теле, но и через саму гладкую кожу. Голова Анны закружилась, словно она один за другим осушила несколько бокалов крепкого вина.
Но это ощущение было не неприятным - особенно через что недавно прошел ее организм. И как ни странно Анна обрела мертвый покой. Казалось, Оно видело Анну насквозь, все ее ошибки и поступки, обиды и успехи. Необъяснимая загадочно-отвратительная красота Оно окончательно пленила Анну. Она уже не вспоминала о прошедшей жизни, как будто та осталась в прошлом вместе со смертью. Всех кого- либо помнила мертвая девушка, проплывали у нее перед закрытыми глазами, и исчезали в темной бездне. Вот и дорога ее жизни сделала крутой поворот. Поворот за пределами самой дороги жизни. Любопытно, думала она, увидеть людей вновь в новом ракурсе. Ей показалось, будто она оказалась невольной участницей какого-то фильма, и что вскоре может стать непосредственной неотъемлемой его частью, то есть превратиться в участницу действия. И вдруг она почувствовала на себе взгляд Кутидаиды.
- Пошли, - сладостно приказало Оно.
- Да, - пробормотала Анна.
Оно и Анна встали с ложи, и та превратилась в синий пепел и осыпалась на пол и даже дальше, - между полочных досок были небольшие дыры-отверстия.
Однако Анна, находящаяся в состоянии блаженства и не думала идти обратно к одной единственной двери находящейся в помещении. Меж тем сама комната стремительно сжималась. Треск ломающихся досок, отваливающаяся штукатурка, сдвигающиеся стены, все это давило на ее мозг. Взгляд Анны устремлялся повсюду, в тот мир, который она сейчас должна покинуть.
Не решаясь подойти к двери вплотную, Оно рассматривало ее с испугом и подозрением. Хотя
