Колымские тетради

Кругом меня — леса,
Земля же — за спиною.
Кривые небеса
Нагнулись надо мною.

Уже моя рука,
Дрожа нетерпеливо,
Вцепилась в облака,
В щетину конской гривы.

Я будто волочу
Весь мир сейчас с собою
И сызнова хочу
Зажить его судьбою.

Мне полушубок давит плечи

Мне полушубок давит плечи.
И ветер- вечный мой двойник
Откроет дверь, задует свечи
И запретит вести дневник.

Я изорву, сомну страницу,
Шагну на шаткое крыльцо,
И как пощечины — зарницы
Мне небом брошены в лицо.

Со мною шутит наше лето
В кромешной нашей темноте.
Сейчас не время для рассвета
Часы, часы еще не те.

Поэты придут, но придут не оттуда

Поэты придут, но придут не оттуда,
Откуда их ждут.
Предместья всю жизнь дожидаются чуда,
И чудо на блюде несут.

Оно — голова Иоанна Предтечи,
Безмолвная голова.
Оно — немота человеческой речи,
Залитые кровью слова.

А может быть, той иудейской царевне
Не надо бы звать палачей?
И в мире бы не было их задушевней,
Задушенных этих речей.

Но слово не сказано. Смертной истомой
Искривлены губы, и мертвый пророк
Для этих детей, для толпы незнакомой
Сберег свой последний упрек.

Та клинопись накрепко врезана в кожу,
И буквы — морщины лица.
И с каждой минутой все четче и строже
Черты на лице мертвеца.

Тост за речку Аян-Урях

Я поднял стакан за лесную дорогу,
За падающих в пути,
За тех, что брести по дороге не могут,
Но их заставляют брести.

За их синеватые жесткие губы,
За одинаковость лиц,
За рваные, инеем крытые шубы,
За руки без рукавиц.