С ампулами разбитыми дождь еще никто не сравнивал, а между тем это — самый естественный образ для горожанина.
171
Запись этого стихотворения в 1962 году доставила мне истинное удовольствие. Я категорически отрицаю легкомысленное утверждение Маяковского в книжке «Как делать стихи», что короткая строка служит для выражения веселого содержания или тона, а длинная — для торжественного или печального. Еще Полежаев показывал прямо противоположные примеры. Работа над короткой строкой, на суженном словесном плацдарме, доставляет поэту большое удовольствие, если удается победить технические трудности или втиснуть в короткую строку какое-нибудь длинное, многосложное слово. Ритмические колебания строки тут превращаются в увлекательную задачу:
«Горизонтальная вода»
«Тысячелетний след»
«Черносмородинным агатом»
и т. д.
172
Стихотворение написано в 1962 году в Москве. Продолжает мой пейзажно-поэтический дневник.
173
Стихотворение написано в 1962 году в Москве. В отличие от работы над «Школой в Барагоне» между виденным и описанным прошло десять лет. Неоднократно переводилось и входило в разные антологии.
174
Написано в 1962 году в Москве. Шуточное стихотворение, закрепившее одно из давних моих ночных колымских наблюдений.
175
Стихотворение написано в 1962 году. Выражает мое мнение по этому важному вопросу
176
Написано в 1962 году в Москве. Продолжает мой поэтический дневник. Образ считаю своей находкой, удачей.
177
Написано в 1962 году в Москве. Вслед за Бернардом Шоу я не считаю людей лучшей разновидностью живых существ.
178
Написано в 1962 году в Москве после грустного чувства при переборке моих тетрадей. Запись давних лет сама становится поэтическим мотивом. А сейчас я с почти тем же чувством листаю тетрадь 1962 года, где написано стихотворение «Над старыми тетрадями». Эта тетрадь тоже пожелтела.
179
Написано в 1963 году в Москве. Стихотворение это — одна из удач моего пейзажно-поэтического дневника. В обзорах «Литературной газеты» его хвалил С. С. Наровчатов, а в письмах — Ф.А. Вигдорова и В. Л. Андреев. В. Л. Андреев хвалил изображение света как зла — новинку в русской лирике.
180
Написанное в 1963 году, стихотворение это — ответ на многочисленные рецензии, зачислявшие меня в «певцы природы», в пейзажные лирики, в продолжатели линии Баратынского, Тютчева, Фета, Пастернака, Анненского.
Немалая честь — быть продолжателем поэтической линии этих русских лириков. Однако круг моих поэтических идей, понимание пейзажа, погоды и природы в искусстве отличается от поэтических формул названных русских поэтов. Принципиальное отличие я и пытался передать в этом коротком стихотворении.
Привлечение, вовлечение мира в борьбу людей, в злободневность считаю своей заслугой в русской поэзии. Тут речь идет не об антропоморфизме моей поэзии (какой поэт не антропомор-фист?), как сказано Г. Г. Краснухиным в рецензии на мою книжку (журнал «Сибирские огни», № 1, 1969). Тут речь идет о более сложном и важном. То наблюдение, что «Пока пейзаж не говорит по-человечески,//Его пейзажем я не назову», — тоже не исчерпывает сути этой поэтической идеи.
В «Этике» Спиноза делит природу на «природу природ-ствующую» и «природу оприродованную»,
