— Представь, да, но… настоящий вестерн.
— Боже, тебя ничто не исправит…
— И не надо. А тебе что-то сообщили?
— Да… из Нью-Йорка…
— Кто?
— Я его не знаю. Назвался твоим бывшим другом. Какой-то Честер… Честер. Фамилию я забыла.
— А моя телеграмма? Разве ты ничего не получила?
— Понимаешь… Верила и не верила… Звонила в Гвадалахару.
— Напрасно.
— Ответила какая-то женщина.
— Экономка?
— Сказала, что ее зовут Мариэля.
— Ну и что?
— Сказала, что им ничего не известно.
— Что еще?
— Весной была в отпуске в Лос-Андже… Узнала, что кто-то выпытывал о тебе всякие подробности.
— Когда?
— Перед моим приездом.
— В 'Калифорния таймс' тоже?
— Тоже. Ребята послали его подальше.
— Значит, все о’кей, дорогая. Расскажи же о себе.
— У меня пока все более или менее в порядке. Много езжу по стране. Русским овладела прилично. Пишу о них книгу. Согласилась остаться еще на два года. У меня теперь тут много друзей. Задумала телевизионный сериал — о людях, о стране, их характерах, почему они такие, чего добиваются. Хотела бы дать изнутри, но не знаю, как на это посмотрят наши. А вообще, Стив, они тут очень похожи на нас. Очень… Только у них преобладают наши хорошие черты…
— А у нас они разве есть?
— Стив!
— Не надо… Я хотел сказать: разве еще остались?
— Ты совсем не изменился…
— Это хорошо?
— Не знаю… Может быть.
— Слушай… Если бы я выбрался в Москву?
— Просто не могу поверить…
— Попытаюсь устроить.
— Сейчас совсем нетрудно.
— Ну, не сейчас… Немного позже, дорогая. Сейчас множество дел…
— А когда? — Ее голос стал глуше, словно расстояние между ними увеличилось.
— Может быть, весной или летом…
— Буду ждать…
Ему показалось, что он услышал вздох.
— Слушай, Мэй, на твоем счету в Швейцарии недавно появилась довольно крупная сумма… Пусть тебя это не удивляет.
— Зачем?
— Так лучше, принимая во внимание мой новый фильм.
В трубке стало тихо.
— Мэй, ты слушаешь? Почему замолчала?
Стив с трудом разобрал ответ, донесшийся из безмерной дали:
— Я, кажется, теряю веру в себя, в нас… Мы так беспомощны перед обстоятельствами. Не гоняемся ли мы всю жизнь за призраками?
Он попытался обратить это в шутку:
— Они ведь довольно материальны, дорогая.
— Ох, не знаю, — снова послышался тяжелый вздох, — меня все чаще охватывают сомнения и страх, когда думаю об этом, о тебе, о нас с тобой…
— Все должно быть хорошо. Держись! И не теряй оптимизма. Я продолжаю верить…
— Оптимизма мне хватает только на работу.
— Верь и ты, Мэй. Иначе… Нет, все будет прекрасно. Только не теряй веры, Мэй.
— Попробую…
Кажется, она всхлипнула.
— Мэй, у меня на исходе монеты. Значит, ты все поняла? Верь… Верь телеграммам, которые иногда будешь получать. И не верь бывшим друзьям. И вообще запомни: со мной ничего не может случиться. Я заколдован… Запомни, Мэй.
— Постараюсь…
— Обнимаю тебя, Мэй.
— Я — тоже.
— Не плачь… Мы скоро увидимся… Обязательно.
— Ты сможешь… звонить иногда?
— Пока лучше не буду… Но ты верь…
— Да… Я буду ждать!
В трубке щелкнуло. Время, дарованное последней монетой, кончилось.
Стив повесил трубку. Вышел из-под пластмассового козырька автомата. Дождь продолжал сочиться из тумана. Вокруг по-прежнему никого не было.
Нет, день не был таким невезучим, как ему показалось утром… Стив двинулся дальше по Черинг- Кросс-роад, высмотрел свободное такси и попросил отвезти себя на Кейбл-стрит, к 'Трем пиратам'.
По пути, пока такси-кэб не спеша катил узкими улицами на восток, вдоль Темзы, Стив, перебирая в памяти довольно сумбурный разговор с Мэй, пытался понять, верит ли он сам в то, в чем только что хотел убедить Мэй. Мысли перепрыгивали от событий последних месяцев ко вчерашнему рейду на Кэннон-стрит, возвращались в зону, которая служила ему пристанищем уже больше года. Он попробовал сопоставить то, что уже сделано, с тем, что маячило впереди, мысленно оценивал прочность установленных связей… Число неизвестных все еще значительно превышало количество уравнений, которые предстояло решать. Когда-то Мэй сказала, что истинные союзники Стива — в Москве… От правильного решения зависело многое — не только их жизни, но, может быть, и судьбы мира, частицами которого они были. Правда, если только она существовала, скорее всего, была за Мэй… Это означало бы, что он, Стив, продолжает 'валять донкихота'… Такси-кэб притормозил и остановился.
— Мы у 'Трех пиратов', сэр, — вежливо сказал шофер.
Стив молча сунул плату в прорезь для денег и выбрался из машины.
В мрачноватом полуподвальном зале 'Трех пиратов' было людно и шумно. Пахло пивом, жареным мясом, тмином. Стив не сразу заметил Тео в компании с плечистым рыжим типом. Они сидели за угловым столиком в глубине зала. Обходя занятые столы, Стив не без труда пробрался в дальний угол к Тео.
— Это Бибби, — лаконично представил Тео. Краснолицый, рыжий Бибби кивнул и крепко пожал протянутую Стивом руку.
Выпили по рюмке тминной, запили элем. Бибби выжидал, оценивающе поглядывая на Стива. Стив тоже не торопился. Поинтересовался, как дела у Тео.
— В порядке, — последовал короткий ответ.
— Было что-нибудь в утренних газетах?
— Ничего.
— По поводу ограбления банка? — насторожился Бибби.
Стив не моргнул и глазом:
