По лицу Стонора Локк понял: что-то произошло.
— Появились?
— Кажется... Скорей! — Стонор указал на стоявший в углу карабин. — Джек, ты тоже, если увидишь, стреляй. Доктор, трубку!
Не слушая предостережений Рассела, Стонор сунул телефонную трубку доктору, схватил второй карабин и вслед за Локком выбежал из салона.
Припав к крышке выходного люка, они прислушались.
— Ничего, кроме воя пурги, Ральф.
— Открывай люк.
В лицо ударил слепящий снежный вихрь. Луч сильного фонаря пробил ревущую тьму всего на два-три метра.
— Как будто никого, Фред.
— Гаси фонарь. Быстрей! Смотри...
Расплывчатое зеленовато-фиолетовое пятно появилось среди снежных вихрей. Оно медленно приближалось.
Локк и Стонор поспешно вскинули карабины.
Треск двух выстрелов, слившихся в один, утонул в вое пурги. Затем произошло нечто невероятное.
Яркая зеленая вспышка, подобно молнии, разорвала тьму. Порыв ветра, более сильный, чем все предыдущие, подхватил снежные вихри и разметал их прочь.
В десятке метров от люка на снегу корчилось огромное мохнатое существо. Его длинная шерсть светилась ярким голубовато-фиолетовым светом, а из тела били в окружающую тьму зигзаги зеленых молний. Одна из молний скользнула над головой Локка. Сильно запахло озоном.
— Люк, быстро! — крикнул Стонор.
С грохотом захлопнулась тяжелая крышка. Локк хотел задвинуть засов. Металлический обод люка вспыхнул голубоватым светом. Сильный удар оглушил метеоролога, и он покатился в глубину коридора, увлекая за собой Стонора.
Доктор, не отнимая от уха телефонную трубку, настороженно прислушивался. Вой пурги стал громче. Значит, открыли выходной люк.
— Они выходят наружу, Джек.
— Ты успел предупредить, чтобы без нужды не стреляли? Это какое-то удивительное существо. Вероятно, Стонор ошибся...
— Выстрел, Джек!
В телефоне послышался треск, потом шипение.
— Сани... оторвало... — с трудом разобрал доктор в промежутке между разрядами. — Меня понесло...
Последний, прерывистый треск — и в телефонной трубке стало тихо.
«Оборвался провод, — мелькнуло в голове доктора. — Что же теперь будет?»
Грохот в коридоре заставил его вскочить. Из-под портьеры выполз на четвереньках облепленный снегом Стонор. Следом за ним показалась всклокоченная голова Локка. Оба с трудом поднялись на ноги. Локк, даже не пытаясь отряхнуть снег, шагнул к столу и тяжело опустился на стул.
— Тебя не ранило, Фред? — пробормотал Стонор, протирая кулаками глаза.
Локк попытался ощупать себя.
— Кажется, нет. Но что за адскую бестию мы подстрелили?
Стонор ошалело вертел головой.
— Уму непостижимо. Никогда бы не поверил, если бы... не видел сам. Засов! — спохватился он вдруг. — Ты успел задвинуть засов?
— Не... знаю...
— Доктор, скорей проверь, задраен ли люк. Но... не открывай. И не касайся засова голой рукой.
Доктор на мгновение зажмурил глаза и с видом приговоренного к смертной казни шагнул за портьеру.
Когда он возвратился, Стонор вертел в руках телефонную трубку.
— Дверь не светилась? — спросил Локк.
— Н-не заметил. Засовы задвинул...
Локк облегченно вздохнул.
— А что с телефоном, доктор? — удивленно спросил Стонор. — Почему он молчит?
— После вашего выстрела Джек только успел крикнуть, что сани оторвало и его уносит ветром. И еще он крикнул, что ты ошибся...
— Ошибся? В чем? — растерянно спросил Стонор.
Локк вскочил.
— Джек погибает, а мы тут...
— Ни шагу, Фред! Ему ты не поможешь. И вспомни, что лежит за дверью.
Локк отступил и закрыл лицо руками.
— Что же делать, Стонор?
— Ждать, когда кончится пурга.
Метеоролог, не отнимая стиснутых пальцев от лица, снова опустился за стол. Доктор содрогнулся, услышав, что Локк плачет...
Обитателям Большой кабины эта ночь показалась особенно долгой. Стонор бесцельно бродил по салону, время от времени откидывал тяжелую портьеру и, приоткрыв дверь в коридор, прислушивался. Но снаружи доносились лишь завывания пурги.
Под утро из радиорубки вылез доктор.
Шаркающей походкой он подошел к Стонору.
— В эфире тихо и хорошо слышно русских. Они вызывают нас. Ради матери Джека, ради своих детей, Ральф, разреши связаться с ними.
— Подождем до утра. Надо посмотреть, кого мы убили ночью. Потом решим. А сейчас оставь меня в покое.
Доктор принялся трясти метеоролога:
— Фред, ты понимаешь, что здесь происходит? Помоги мне... скажи Стонору...
Но, заглянув в глаза Локка, доктор махнул рукой и, сгорбившись, вернулся в радиорубку.
Наконец, судя по часам, наступил рассвет. Пурга продолжала бушевать. Ветер достиг чудовищной силы. Где-то наверху, над просторами вздыбленных снегов, поднялось солнце, а над куполом Большой кабины ураган продолжал гнать тысячи тонн стремительной снежной пыли.
Выйти наружу оказалось невозможным.
Ветер не только угнал весь принесенный снег — он поднял в воздух и часть старых сугробов, наметенных за прошедшие недели. Люк запасного выхода, ночью находившийся на уровне снежного покрова, теперь возвышался почти на метр. Верхняя часть выходной шахты содрогалась от беспрерывных ударов ветра и вибрировала, как вагон бешено несущегося поезда. Из отверстия люка нельзя было выставить головы. Мутный свет сменил тьму, но он был так же непроницаем, как и чернота минувшей ночи.
После безуспешных попыток выбраться из люка Стонор с трудом задраил его и по забитому снегом коридору возвратился в салон.
— Да очнись, старина, — шепнул он Локку. — Чего раскис! Ведь это Антарктида. Поверь, мне не меньше тебя жаль Джека, но что поделаешь? Если сани не разбило о ближайшие скалы, ураган мог угнать их за сотню километров. Не помню такого бурана. Скорость ветра не меньше пятидесяти метров в секунду. Очнись, нам еще предстоит немало дел... И может быть, Джек не погиб. В баках было горючее. Стихнет ураган, он заведет мотор и возвратится.
Локк медленно поднял голову. Стонор глянул ему в лицо и содрогнулся. Фред постарел за ночь лет на десять. Глаза потускнели, морщины стали глубже, черты лица заострились.
