здесь сейчас возле себя, как Ию. Ее прилет похож на чудо.
— Ты? — еще не веря глазам, спрашивает он и осторожно касается металлопластовыми рукавицами гибкой ткани ее скафандра.
Она улыбается:
— Конечно… Неужели я так изменилась за полгода?
— Нисколько. Хотя впервые вижу тебя в скафандре.
— И я тоже…
Первые ничего не значащие фразы. Вопросы, ответы на которые не дослушиваются до конца. Од ведет Ию во внутренние помещения спутника. Сброшены скафандры. Ия закручивает узлом длинные бронзовые волосы и рассказывает о чем-то совсем не важном. Од глядит на нее с непостижимым для него самого удивлением. Там, внизу, на Эне, она не казалась ему такой красивой. В ней появилось что-то от женщин эпохи Древних царств бесконечно далекой эпохи мужества, звучных стихов, поклонения красоте. Словно одна из прекрасных статуй, украшающих подземный город Искусств, сошла с высокого постамента и прилетела сюда, на мертвый спутник.
Од словно впервые замечает, как красивы руки Ии, как нежна смуглая кожа, как блестят большие синевато-зеленые глаза. Чуть откинув голову, она все еще не может справиться с тяжелыми прядями волос и смущенно улыбается. Вместо длинных белых одежд, которые носят женщины на Эне, скрывающих фигуру и руки, на ней короткая красная, шитая серебром туника. Ожерелье из мерцающих красноватыми огнями камней на смуглой шее. Тончайшая серебристая ткань плотно облегает стройные длинные ноги. Красота давно минувших поколений возродилась еще раз в этой последней дочери энов.
— Как ты прекрасна, Ия, — неожиданно для себя говорит Од.
— Тебе кажется, — смеется она. — Ты долго был один.
— Нет, не кажется, — неуверенно возражает он. — Это правда. Но я только теперь разглядел…
— Если не забудешь, можешь вернуться к этой теме там, внизу… — Ия с улыбкой указывает в окно, на багрово-красный диск Эны. — Там, внизу… через полтора года…
— Полтора года?
— Да, Од. Это приказ твоего учителя.
— Но…
— Ты должен подчиниться. Пойми, изменить ничего уже нельзя. Круг Жизни и Смерти принял бесповоротное решение. Его объявят завтра. А послезавтра на рассвете с космодрома Черной пустыни стартует межпланетный корабль. Он унесет с собой все запасы аннигилина Эны, выработанные реакторами бессмертия за последние тысячи лет. Через несколько недель на субсветовой скорости он встретится с Мауной… Как видишь, до Второй Великой Жертвы остался один шаг. Теперь этот шаг уже не может быть не сделан. Твой учитель сам наблюдал Мауну… Он…
— Передал он Совету о последнем открытии?..
— Он тебя плохо понял. Были помехи в лучевой связи…
— Так… — Од тяжело вздохнул.
— Не грусти. Множество открытий не получало признания. У тебя еще все впереди…
— Что ты говоришь, Ия! Я ведь показал тебе в большой телескоп отблеск городов Мауны…
— Но твой учитель утверждает…
— Что он может утверждать! Имеет ли он для этого право?.. Его не убеждают отблески городов? Вот… Вот запись электронных машин. Анализ пути космического тела, о котором мне сказал астроном Тор. Смотри… Это космическое тело отправлено с Мауны. В пути оно меняло направление и скорость. Это космический корабль. Либо на нем летят разумные существа, либо он управляется по каналам лучевой связи с космодрома, с которого взлетел. Он шел на сближение с Эной, но потом отклонился. Я не знаю, в чем дело. Может быть, их вообще не интересовала наша планета и цель корабля совершенно другая. Либо это неудачный эксперимент?.. Главное — что он запущен с Мауны: значит, на Мауне есть жизнь, разумная жизнь, Ия… А мы…
— Бедный Од, даже если ты и прав, теперь поздно… Пойми… Но для всех нас было бы лучше, гораздо лучше, если бы и на этот раз ты ошибся. Ах, я так мало знаю, чтобы решать… За нашими учителями опыт веков… Твоим открытиям не хотят верить…
— Ия, где сейчас Шу?
— Шу? Зачем… он тебе?
— Он один мог бы еще помочь, посоветовать. Где он?
— Од, видишь ли… Это страшно, но ты должен узнать. Пять месяцев назад Шу был поставлен перед Кругом Жизни и Смерти. Он осужден и… исчез… Еще и поэтому твой учитель хотел… Понимаешь, дело в том, что…
— Понимаю. Как только я возвращусь на Эну, меня тоже…
— Нет-нет, Од. Шу осужден не за выступление на Совете. Уже после он… нарушил один запрет… Проник в подземелья…
— Заки-оба? Я был с ним там, Ия.
— Нет-нет! Не наговаривай на себя. Шу сказал, что был один. Совсем один. Его сопровождал робот…
— Я был с ним… Я… Он солгал, чтобы выгородить меня. Знаешь, почему под страхом смерти запрещен вход в те подземелья? Там доказательства обитаемости Фои; Фои, которую эны уничтожили ради своего бессмертия.
— Невозможно, Од… Что же это? Ты видел?..
— Нет. Кто-то побывал в подземелье незадолго до нас с Шу. Тоннель, где находились останки разумного обитателя Фои, засыпан. Но Шу разыскал в одном архиве документы…
— Все это похоже на страшный сон. Не могу поверить… Что же делать?
— Надо попытаться спасти их… там, на Мауне.
— Но как, Од? Это уже невозможно. Послезавтра на рассвете… Ты даже не успеешь собрать сторонников. Едва появишься на Эне и начнешь что-то доказывать, тебя схватят роботы Круга Жизни и Смерти.
— Доказывать поздно, надо действовать…
— Как?
— Задержать отлет корабля на несколько дней. Потребуются новые расчеты траектории полета. Будет выиграно время…
— Пойми, в ближайшие два дня корабль может быть отправлен в любой миг. Для этого достаточно нажать кнопку. В случае угрозы задержки Председатель так и сделает. Дополнительное наведение осуществят потом по каналам лучевой связи.
— Попытаться испортить что-нибудь в системе наведения?
— Как туда проникнешь?.. Корабль стерегут роботы.
— Тогда остается одно…
— Что?
— Уничтожить корабль!
— С его грузом аннигилина? Это может привести к гибели всей Эны…
— Она, вероятно, заслуживает такого конца!
— Од, ведь это наша родина…
— Да, конечно… Неужели нет выхода? Иного выхода, Ия?
— Боюсь, что нет… Надо покориться…
— Ни за что! Возвращаемся на Эну, Ия. Немедленно.
— Это гибель. Ты погибнешь, Од.
— Неужели ты думаешь, что, зная обо всем, я останусь тут… Останусь, зная, что Мауна населена разумными существами. Останусь, чтобы этой ценой, может быть, спасти самого себя… Ты первая была бы вправе презирать меня.
— Почему ты… один такой? Од!..
— Я не один… Вспомни обсуждение на Совете. Они побоялись голосовать… Нас таких много: Шу, ты, я и еще другие. Мы разобщены, плохо знаем друг друга, лишены правдивой информации, но мы существуем.
