– Нет, но мы пойдем вместе, – пояснил Алексей.
– А дети? – Ира указала на дверь в спальню, где разворачивалась решающая фаза смертельной битвы на игровой приставке к старенькому телевизору. – И потом, кто-то должен быть координатором…
– Почему я?! – возмутился Кузьменко.
– Потому, что во время службы в армии Бездны я была командиром оперативной группы, а ты всю свою сознательную жизнь кем работал?
– Я мужчина, – упрямо возразил Алексей.
– Ну и что? – Девушка окинула его ироничным взглядом с головы до ног. – Сейчас это не так уж важно…
– Или мы пойдем вместе, или пойду я. – Кузьменко загородил собой выход. – Нянчиться с детьми – дело не по мне. К тому же с ними бабушка…
– Дискуссия окончена, – равнодушно ответила Ира и, обогнув Алексея, толкнула скрипучую дверь. – До встречи…
Алексей попытался еще что-то возразить, но Ирина быстро сбежала по ступенькам невысокого крыльца и запрыгнула в машину. Бросить детей Кузьменко не мог – это она рассчитала верно, – и потому он только негромко выругался. Холодность тона, которым Ира сделала последнее замечание, снова отбросила все его надежды и мечты за непроницаемый барьер отчужденности. Алексей вздохнул и обернулся к двери, за которой играли мальчишки. Нет, напарница была права, Кузьменко не имел никакого права оставлять детей под присмотром одной бабушки… Или это была отговорка? Повод, чтобы остаться в относительной безопасности убежища? Алексей почувствовал себя немного неуютно. Раньше постыдных приступов трусости он за собой не замечал, но сегодня его словно подменили. Нахлынувшая апатия заставила его сесть за стол и снова взяться за колоду карт. Неприятный осадок, оставшийся после расставания с Ирой, не позволял ни сосредоточиться, ни отвлечься на какие-нибудь посторонние темы. Стажер уныло покачал головой и отбросил карты. Получалось, что Сюртуков был недалек от истины, когда говорил о бесперспективности служебных романов, и любая попытка Алексея была обречена на провал…
Сюртуков страдал от невыносимой жары. Все тело чесалось, словно его не меньше часа атаковали самые злобные комары с далеких таежных болот. Василий поднял вялую руку и потер глаза. Это немного успокоило зуд в веках, и Сюртуков смог их приподнять. Сквозь образовавшиеся щели он увидел мутный рассеянный свет и очертания колеблющихся, словно на сильном ветру, деревьев. Зрение никак не хотело восстанавливаться полностью, и Василию пришлось довольствоваться игрой теней. Он приподнялся и пошарил рукой вокруг себя. Оказалось, что лежит Сюртуков на шероховатом деревянном полу, и это единственное, до чего он в состоянии дотянуться, не сползая с места. Нижние конечности горели, будто их окунули в кислоту, но двигались так же свободно, как и руки. Василий подтянул правую ногу к животу и, опираясь коленом о пол, продвинулся вперед. Полуслепота трансформировала извивающиеся деревья в причудливое сплетение каких-то решеток и усилила сомнения Сюртукова в том, что ему вообще стоит шевелиться, пока зрение не придет в норму. Как бы в поддержку этой мысли, на пути Василия возникла неизвестная преграда, и он больно ткнулся в препятствие лбом. Для начала Сюртуков негромко выругался, но, почувствовав, что барьер довольно прохладный, с нежностью прижался к нему щекой и замер. При этом он снова закрыл глаза и потому не увидел, а почувствовал, что свет вокруг померк и на смену ему пришла почти полная темнота. Отказ зрительного анализатора обострил прочие чувства, и Василий напряженно прислушался к звукам. Рядом находился кто-то еще. Сюртуков отчетливо слышал дыхание другого человека и ощущал едва уловимый запах духов. Запах был ему почти незнаком, но Василий почему-то сразу решил, что это его новая подруга – Лена. Дышала она ровно, и Сюртуков довольно быстро сообразил, что девушка спит. Каким образом они оба оказались в неизвестном месте с деревянным полом или настилом, Василий не помнил и не понимал. Ориентируясь на то, что движение воздуха почти отсутствовало, Сюртуков сделал вывод, что находится в какой-то комнате. Из-за странного жара Василий никак не мог понять, насколько благоустроено приютившее его и Лену помещение. Сюртуков снова открыл глаза и поморгал, пытаясь прогнать так и не исчезнувшую пелену. Помогло это или нет, он понять не успел, поскольку в комнате окончательно стемнело.
– Вася, – послышался откуда-то из темноты тихий шепот, – где вы?
– Я здесь, здесь. – Сюртуков немного подвинулся в ту сторону, откуда звучал голос, и протянул руку.
Лена взяла его ладонь и негромко всхлипнула.
– Как мы сюда попали? Я ничего не помню…
– Обыкновенно. – Василий пытался отвечать бодро и уверенно. – Нам прыснули чем-то в лицо, а потом… Потом я тоже ничего не помню.
– Кто?
На этот вопрос у Василия определенного ответа не было. Насчет того, что им прыснули в лицо, он по большей части наврал, вернее, предположил. Последние воспоминания относились к тому моменту, когда Лена вышла на крыльцо, а он двинулся следом, но только перешагнул через порог, как провалился в мутное и подслеповатое беспамятство. Точно сказать, отчего наступило затмение, он не мог.
– А где мы? – вновь спросила Лена.
– Я почему-то плохо вижу, – признался Сюртуков, – хотя тут к тому же очень темно… А как у вас со зрением?
– Плывет все и мутно, как спросонья, – ответила спутница. – Давайте попробуем найти выход.
– Конечно, – согласился Василий. – Держитесь за меня…
– Здесь стена, – после того как сделала несколько шагов вправо, сказала Лена.
– Да, похоже, – согласился Сюртуков. – И отправились мы от какой-то преграды. Значит, наша темница совсем невелика…
– Я чувствую сквозняк, – вдруг настороженно шепнула Лена. – Идите за мной!
Она потянула Василия за собой, и через пару секунд он услышал, как впереди скрипнула дверь, а в лицо ударила струя свежего холодного воздуха. Лена радостно вскрикнула и шагнула вперед. Сюртуков почувствовал, как ее пальцы выскользнули из его ладони, и впереди тут же послышался громкий звук падающего тела.
– Лена! – Василий испуганно присел и пошарил руками перед собой.
– Все в порядке, просто здесь оказались ступеньки, – смущенно объявила Лена.
– Вы не ушиблись?
– Ушиблась немного, но кости целы. – Девушка с досадой потерла колено и снова нашарила руку Сюртукова.
– Ради бога, будьте осторожнее. – Василий сжал ее ладонь покрепче.
– У меня такое чувство, что сейчас не ночь, а очень ясный, солнечный день – так печет макушку. – Лена озадаченно потерла свободной рукой глаза. – Может быть, мы ослепли?
– Я тоже весь горю, но это, наверное, просто реакция на ту дрянь, при помощи которой нас отключили злоумышленники.
– Вы что это стоите, как два крота посреди сада? – послышался знакомый женский голос.
– Ира, это вы? – догадалась Лена.
– Я, – согласилась Ирина. – Вы меня не видите?
– Разве сейчас не ночь? – испуганно уточнила Лена.
– Сейчас только полдень, – сочувственно пояснила Ирина.
– Нет, только не это! – закрывая лицо руками, прошептала Лена.
– Успокойтесь! – твердо приказала Ира. – Я знаю минимум три вида мгновенно действующих препаратов, которые вызывают временные нарушения зрения. У вас была потеря сознания или вы помните, как вас привезли в это место?
– Потеря, потеря, – с надеждой в голосе подтвердила Лена.
– Тогда все в порядке, – успокоила Ира. – Через пару часов вы снова прозреете.
– А где мы? – на редкость спокойно спросил Василий.
– Далеко за городом, – уклончиво ответила Ирина.
– Снова избушка? – предположила Лена.
– Именно так, – подтвердила собеседница. – И нам лучше бы уйти отсюда как можно скорее.
